Маргарет Уэйс - Рука Хаоса
– Вы пойдете, ваше магичество? – спросил Блюститель Душ у Иридаль. – Риск очень велик. Если император захватит человека с вашим даром…
– Я пойду, – прервала его Иридаль. – Этот мальчик мой сын.
– Мы так и предполагали. Если все пойдет согласно плану, опасность будет минимальной. Вы проникнете во дворец очень поздно, когда большинство народу будет глубоко спать.
– Его императорское величество сегодня устраивает пир, как и каждый вечер, но нынче празднуется годовщина объединения эльфов. Ожидаются все обитатели Имперанона, много гостей приедет из дальних областей королевства. Празднование затянется допоздна, многие будут приходить и уходить, и в замке будет суматоха.
Вы проникнете в комнату вашего сына, заберете дитя и приведете его сюда. Уверяю вас, госпожа, в Храме он будет в полной безопасности, – добавил Блюститель. – Даже если император и обнаружит ребенка здесь, Агах-ран не осмелится отдать приказ об атаке на священный приют. Его собственные солдаты восстанут против такого приказа.
– Я понимаю, – ответила Иридаль.
Хуго, посасывая незажженную трубку, кивнул в знак согласия.
Хранитель явно был польщен.
– Мы отправим вас, ваше магичество, и вашего сына в ваши земли. А вы, сударь, – он слегка кивнул в сторону Хуго, – останетесь с нами.
Иридаль плотно сжала губы и не сказала на это ни слова.
– Звучит довольно просто, – сказал Хуго, вынимая изо рта трубку. – Но как мы проберемся во дворец и выйдем из него? Стража не проспит развлечений.
Блюститель Душ перевел взгляд на Хранителя Врат, предоставив своему подчиненному довести дискуссию до конца.
Привратник посмотрел на Иридаль.
– Мы слышали, ваше магичество, что люди, владеющие вашим тайным искусством, маги Седьмого Дома, обладают даром создавать… ну, скажем… создавать в головах у других людей ложные образы…
– Вы имеете в виду иллюзию, – ответила Иридаль. – Да, но тут есть определенные ограничения. Тот, кто видит иллюзию, должен пожелать поверить в то, что это правда, или ожидать того, что это правда. Например, я могла бы прямо сейчас создать иллюзию, которая позволила бы мне выглядеть точь-в-точь как эта женщина. – Иридаль показала на Хранительницу Книги. – Но такая иллюзия развеялась бы просто потому, что вы не поверили бы в нее. Ваш разум сказал бы вам, что по логике вещей в этой комнате не может быть двух таких женщин в одно и то же время.
– Но если, – настаивал Привратник, – вы бы создали иллюзию и я встретил бы вас в зале, я впал бы в заблуждение и принял бы вас за мою знакомую Кенкари, разве не так?
– Да. Тогда у вас было бы мало причин для сомнений.
– А если бы я вас остановил, заговорил бы с вами, коснулся вас? Вы по-прежнему казались бы мне настоящей?
– Это уже было бы опасно. Хотя я и говорю по-эльфийски, тембр и тон моего голоса человеческие, и это выдало бы меня. Жесты были бы моими, а не такими, как у вашей знакомой. Чем дольше вы находились бы рядом со мной, тем больше была бы вероятность того, что я не смогу дольше держать вас в заблуждении. Однако я начинаю понимать ваш замысел. Вы правы. Я смогу создать иллюзию. Но только для себя. Я смогу принять вид эльфийки и незаметно проникнуть в замок. Но я не смогу наложить такое же заклятье на Хуго.
– Мы и не предполагали, что сможете. Для него мы приготовили кое-что другое. Вы, сударь, говорили, что знаете тех, кто зовет себя Незримыми.
– Только по слухам.
– Естественно, – слегка улыбнулся Привратник. – Вы знаете об их магических одеяниях?
– Нет. – Хуго с заинтригованным видом опустил трубку. – Нет. Расскажите мне об этом.
– Ткань этой одежды соткана из чудесной пряжи, которая меняет цвет и фактуру, сливаясь с окружающим. Сейчас на полу, рядом со столом лежит одно из таких одеяний. Видите ли вы его?
Хуго внимательно посмотрел на пол, нахмурился, затем поднял брови.
– Проклятье!
– Теперь вы, конечно же, видите его, поскольку вы обратили на него внимание. Это очень похоже на заклятье госпожи Иридаль. Вы видите складки, очертания, объемность. И все же вы довольно долго пробыли в этой комнате, не заметив этого одеяния, – даже вы, человек весьма наблюдательный. В таком одеянии Незримые могут ходить везде и повсюду, днем или ночью, оставаясь практически невидимыми для обычного глаза. Любой, кто смотрит на них, сумеет заметить их по движению и… вещественности, что ли, лучше не скажешь. К тому же требуется некоторое время, чтобы ткань поменяла цвет и вид. Потому Незримых учат ходить медленно, тихо, с плавной грацией, чтобы сливаться с окружающим. Всему этому должны научиться и вы, Хуго Десница, прежде чем войдете во дворец нынешней ночью.
Хуго подошел, потрогал ткань. Поднял, подержал на фоне деревянного стола, с восхищением наблюдая, как ткань меняет цвет с мягкого зеленого, как у ковра на полу, на темно-коричневый цвет дерева. Как и сказал Кенкари, даже сам вид одеяния менялся, принимая фактуру дерева, до тех пор пока Хуго не показалось, что оно растворилось у него в руке.
– «Стены движутся». Чего бы я не отдал за такое одеяние в прежние дни! – прошептал Хуго.
Братство давно задавалось вопросом, как это Незримые умудряются действовать так успешно и умело, как это никто не видел их и не знает, как они выглядят. Но Незримые хранили свои тайны так же надежно и тщательно, как и Братство.
Считалось, что их замечательные способности как-то связаны с эльфийской магией, но какой и как – этот вопрос оставался открытым. Эльфы не умели вызывать иллюзий, как маги высокого уровня из рода людей. Но, видимо, они умели прясть волшебную пряжу.
С помощью одеяния, которое было у него в руках, Хуго мог бы заработать себе целое состояние. Добавить сюда его собственные умения, знания и опыт…
Он горько рассмеялся над самим собой и снова бросил одеяние на пол, где оно немедленно начало менять свой цвет на зеленый цвет ковра.
– Подойдет ли оно мне? Я крупнее любого эльфа.
– Одеяние делается свободным, чтобы не связывать движений владельца. К тому же оно должно подходить эльфу любого роста и сложения. Как вы понимаете, эти одеяния чрезвычайно редки и дороги. Чтобы напрясть пряжи на одну тунику, необходимо целых сто циклов и еще сто циклов на то, чтобы соткать ткань. Ткать и шить могут только очень искусные маги, годами обучавшиеся этому тайному искусству. На брюках есть шнур, который затягивается вокруг талии. Вот башмаки, маска для головы и перчатки.
– Посмотрим, как я буду выглядеть, – сказал Хуго, сгребая одежду. – Или как я не буду выглядеть.
Одеяние подошло ему, хотя было узковато в плечах, а пояс пришлось сделать насколько возможно широким. К счастью, во время добровольного заточения он похудел. Башмаки были предназначены для того, чтобы надевать их поверх другой обуви, и потому подошли. Только перчатки не годились.
Кенкари были очень этим обеспокоены. Хуго только пожал плечами. Он всегда мог спрятать руки за спиной или в складках подпоясанной туники.
Хуго посмотрелся в хрустальное зеркало. Он быстро сливался со стеной. Только руки четко виднелись, оставаясь единственной частью тела из плоти и крови.
Хуго расправил карту Имперанона. Хранители рассмотрели ее и заявили, что она верна.
– Я на самом деле изумлен ее точностью, – неверным голосом сказал Блюститель.
– Такую карту мог бы нарисовать только эльф, причем довольно долго проживший в этом дворце. Хуго пожал плечами, но не сказал ни слова.
– Вы с госпожой Иридаль войдете здесь, через главные дворцовые врата, – сказал Блюститель, снова обращаясь к карте и прочерчивая путь своим тонким пальцем. – Госпожа Иридаль скажет страже, что ее вызвали во дворец в такой поздний час, чтобы посетить больного родственника. Это обычный случай. Многие члены королевской семьи строят свои собственные дома на холмах вокруг дворца, и многие под покровом темноты ходят во дворец на свидания. Стража у врат привыкла к таким свиданиям и, вероятнее всего, пропустит госпожу без всяких сложностей.
– Разве с ней не должно быть вишама? – обеспокоенно спросил Хуго.
– По праву должно, – согласился Блюститель, – однако члены королевской семьи знают, как ускользнуть от своего вишама, особенно когда можно урвать целую ночь удовольствий. Пока стража будет говорить с госпожой Иридаль, вы, сударь, будете прятаться в тени. Пока ворота будут открыты, вы проскользнете мимо стражи. Боюсь, что войти внутрь будет самым простым делом. Как видите, дворец огромен. В нем сотни комнат на многочисленных этажах. Ребенка могут держать где угодно. Но один из вишамов, который был во дворце недавно, сказал мне, что человеческого ребенка поселили прямо рядом с Императорским Садом. Это может быть любая комната из этих…
– Я знаю, где он, – тихо сказала Иридаль. Хранители молчали. Хуго, склонившийся над картой, встал и выпрямился, глядя на нее темным хмурым взглядом.
– Откуда? – спросил он тоном, говорившим о том, что он уже знает ответ и этот ответ ему не нравится.
