Фабрис Колен - КОЛЕН Ф. По вашему желанию. Возмездие

— Брат?

Я повернулся.

Ко мне рысью приближался человек в маске жабы. Несомненно, карлик. Или действительно жаба.

— Уф-ф-ф, — выдохнул он, забравшись на мою высоту, — хорошая погода для… уф-ф-ф…

— Для этого сезона, — закончил я.

— Но в воздухе чувствуется холод, — констатировала жаба и протянула мне руку. — Меня зовут Жереми. Жереми Рыбак с удочкой.

— Том Котенок. А кто придумывает имена?

Жаба попробовала восстановить дыхание.

— Понятия не имею, — признался он. — Это… уф-ф-ф… мое первое собрание.

— У меня тоже первое, — мне показалось, что лучше быть честным.

Мы осмотрели обе стороны высокой колонны. Площадь Греймерси. Жереми потирал руки и подпрыгивал на месте.

— Какой собачий холод!

— Собачий? — переспросил я и в этот момент разглядел силуэт на другой стороне улицы.

Жаба так и застыла с открытым ртом.

На тротуаре неподвижно стояла собака и разглядывала нас. После недолгих колебаний она решила пересечь улицу и присоединиться к нам.

— Хорошая погода для этого сезона, — сказала собака женским голосом.

— Вы смеетесь? — ответил я, и жаба пихнула меня локтем под ребра.

— Но в воздухе еще чувствуется холод, — вмешалась она. — Жереми Рыбак с удочкой.

— Софи Канетанг, — ответила девушка.

Милая птичка, подумалось мне.

— А это… м-м-м… Том, маленький кот, — продолжила жаба.

— Очень приятно, — ответила Софи Канетанг.

Я взял ее ручку и запечатлел на ней поцелуй.

А вокруг нас ночь расширяла пределы своей империи, туман и снег нарушались только ореолами фонарей.

Мы пустились в путь.

Со всех сторон осторожно, храня глубокое молчание, приближались силуэты в масках, и все мы направлялись к колонне на площади Греймерси, с ее четырьмя мегалодонами бронзы. Теперь нам оставалось дождаться еще примерно треть участников. Весь мир казался каким-то потаенным. Среди нас были кролики, белки рыжие, белки серые, ежи и мышки, еще коты и даже одна сова. Одни вели себя довольно спокойно и дремали, сидя на огромных лапах хищников, другие явно нервничали, каждые пять минут поправляли свои маски и без конца курили трубки или сигары. В какой-то момент мне показалось, что в середине этой мешанины мелькнул поросенок. Но это, скорее всего, было мое разыгравшееся воображение. Я так и продолжал сжимать засунутые в карманы руки.

Хунка Мунка

После бесконечного ожидания один из кроликов, который уже довольно давно подошел к нам, прочистил горло и взял слово. На нем был цилиндр, и его уши торчали по обе стороны головного убора.

— Ну ладно. Полагаю, что все в сборе. Некоторые среди вас являются адептами.

— В медицинском смысле? — поинтересовался кто-то.

Кролик пожал плечами и полез на пьедестал одного из мегалодонов.

— Приступим, — сказал он.

Ушастик приставил кулаки к глазам зверя и с силой надавил на них. К нашему великому удивлению, мегалодон начал поворачиваться на своем пьедестале, открывая совершенно темное отверстие.

— Ну вот оно, — пробормотал кто-то из зрителей.

— Подумать только, я проходил мимо этой штуковины тысячу раз и никогда не обращал на нее ни малейшего внимания!

— А вы что, животное, что ли?

— Тише! — приказал кролик, поднимая руку. — Я — Пьерр Кролик, Президент Федерации. Это для тех, кто меня еще не знает.

Он снял свою шляпу, и уши у него встали торчком.

Среди собравшихся вновь пробежал шепоток.

— Как вам всем прекрасно известно, — продолжил Пьерр, — в этот вечер мы собрались на ассамблею, особенную во всех отношениях… Ассамблею, которую я без всяких колебаний назвал бы чрезвычайной.

Многие из собравшихся животных с внимательным видом закивали головами.

— С незапамятных времен, — продолжал Кролик, — мы пытались приблизиться к истине. А истина постоянно от нас ускользала. Мы являлись ее представителями, но сами так никогда до конца ее не понимали. У каждого из нас есть своя особенная причина для того, чтобы присутствовать здесь. У некоторых были сны, у некоторых — что-то совсем другое. Одни считают, что их жизнь не имеет никакого значения, другие полагают, что являются игрушкой в руках капризных сил, которые с их помощью пытаются осуществить свои самые темные желания. Но всех нас объединяет одна общая черта: знание.

— Знание чего? — раздался голос откуда-то сзади.

— Замолчи, Лесной Орех.

У меня за спиной люди начали толкаться. Все мы были плотно прижаты друг к другу. Пьерр Кролик торжественно положил руку на край отверстия, продолжая держать цилиндр в другой. Рядом со мной стоял еще один кролик, но на этом была шляпа цвета дыни. Это, должно быть, Жино. Мне очень хотелось подмигнуть ему, но проделать такое в маске было довольно трудно.

— Нам известно, — продолжал Президент, — что все мы находимся во власти всемогущего высшего существа.

Неужели, подумал я.

— И что эта высшая сила не имеет ничего общего с тем предлагаемым божеством, о котором нам настырно прожужжали все уши.

Как бы подчеркивая сказанное, Пьерр Кролик обвел рукой собравшихся.

— Сия всемогущая сила зовется Великим Кукловодом, — пояснил Президент. — Создатель нашего мира, который дергает за веревочки наших жизней.

Я с трудом подавил зевоту. В такой лютый холод, среди ночи, мы пришли сюда только для того, чтобы выслушать эту чепуху? Давайте закругляться, черт бы вас всех побрал!

— Многие из вас задают себе вопрос относительно Великого Кукловода. В этот вечер, — заявил Пьерр Кролик, — он решил преподнести нам новость.

Посмотрим, улыбнулся я.

— Сегодня особый вечер, — объявил ушастый Президент и поднял руку к небу. — В этот вечер некоторые из вас в первый раз увидят его!

— Увидят кого? — поинтересовался чей-то голос.

— Эй, вы наступили на мой хвост! — возмутился кто-то.

— Надеюсь, что ОН способен на чудеса, — пробормотала стоящая рядом со мной дама, одетая в костюм ежа, — мой муж гуляет от меня вот уже тридцать лет.

Пьерр Кролик водрузил себе на голову шляпу и окинул собравшихся взглядом. Среди членов Федерации установилась тишина.

— Мы сейчас туда спустимся, — объявил Президент и указал на зияющее отверстие, выделяющееся темнотой на фоне пляшущих безумную польку снежных хлопьев — Но кто возглавит наше шествие?

Я, даже не раздумывая, пробил себе дорогу сквозь толпу и ухватился за пьедестал рядом с Пьерром. Кролик положил мне на плечо руку.

— Меньшего от тебя, Том Котенок, мы и не ожидали.