Ольга Алишкевич - По пути Тени (СИ)

— Дамира, остановись!

Кай грубо оторвал меня от жертвы, встряхнул за плечи. В следующий миг он отпрянул, держась за горло, и натужно прохрипел:

— Прекрати! Ты… меня задушишь…

Я не привыкла отдавать, не привыкла останавливаться. День за днем, год за годом с того момента, как потеряла душу, я развивала в себе единственный важный для выживания навык — забирать дыхание. Воронка в груди сдавила ребра, в глазах потемнело от нехватки воздуха и боли. Но я смогла, я остановилась. Чувствовала, как рядом закашлялся, тяжело и судорожно выдохнул Кай. Не в силах бороться с болью и слабостью, я бессильно осела на покрытый инеем пол.

Кай опустился на колени рядом с мертвым Мародом. Кожаные перчатки отлетели в сторону, руки Кая легли на лоб и грудь капитана. Несколько гулких ударов моего сердца ничего не происходило. А потом Марод вздрогнул, судорожно вздохнул, и затих. Только ровное дыхание и ритмичный стук сердца давали понять, что он жив. Я знала, на что способен Кай, но сейчас не могла поверить собственным глазам. Марод жив, Кай вернул его обратно. Он будет жить. Эта мысль приносила непонятное облегчение. Я убийца, но я не хотела быть убийцей Марода Вайроса.

Кай подобрал перчатки. Но я успела посмотреть на его руки. Изуродованные огнем ладони, так и не зажившие шрамы. Мой спутник поспешно натянул перчатки, подошел к все-таки уцелевшему окну, выглянул на улицу.

— Люди не поняли, что случилось, — проговорил он, вглядываясь в городской пейзаж. — Они решили, что это был ураган. И укрылись.

Я потерла лоб, будто пытаясь стереть головную боль, пригладила мокрые от снега растрепанные волосы, и медленно поднялась на ноги.

— Но они узнают. Официантка видела нас, и знает, кто устроил бурю.

Кай покосился на лежащего без сознания Марода.

— Ему ничего не угрожает, — проговорил мой спутник. — Вайрос очнется и успеет скрыться до того, как кто-нибудь поймет, что произошло. Да и простые люди мало что могут против таких Теней. Но нам нужно уйти еще раньше. Пока он не очнулся и не продолжил попытки отомстить. Идем, Дамира, нельзя больше здесь оставаться.

Погода снаружи мало чем отличалась от того, что устроила в таверне Марод. Люди не зря приняли этот ветер за очередной удар стихии. У порога, прежде чем закрыть за собой дверь, я обернулась и посмотрела на капитана «Белой герцогини». Он обещал защищать меня, он поставил из-за меня под удар свою жизнь, свою шхуну, своих людей. Что бы он сказал, узнав, что все это время помогал тому самому врагу, чью жизнь стремился забрать. Хочу ли я знать это?

— Идем, Дамира, — повторил Кай. — Иначе, опоздаем на борт.

Изумрудный Порт. Там я встретила Марода. На пути туда прощаюсь, теперь уже наверняка. Стечение обстоятельств.

Я закрыла дверь, набросила капюшон, закрывая от снега волосы, и, сунув руки в карманы, зашагала к причалу вслед за Каем.

Шхуна носила простое женское имя «Дороти» и являлась собственностью капитана. Неплохая экономия, самому водить свой корабль. Хороший капитан требует хорошего жалования. Капитан «Дороти», невысокий плотный мужчина, с маленькими подозрительными глазами и хриплым от курения голосом, не высказал особого недовольства, заполучив в качестве пассажиров двух Теней. Хотя не скрывал досады, узнав, что никто из нас не обладает даром управлять погодой. Желающих покинуть порт Ровас было немного, поэтому каждый платежеспособный пассажир был ценен. Капитан боялся, что разыгравшаяся буря помешает отбытию, поэтому «Дороти» отправилась в пути почти на час раньше запланированного. Это было хорошо не только для шхуны. Я беспокоилась, что очнувшись, Марод сумеет нас догнать, а на открытом пространстве ему будет проще использовать свои силы. Он просто потопит эту посудину вместе с командой, пассажирами, врагом. Врагами. Теперь у него два врага. Я отвернулась от скрывающегося в снегу и метели города, и направилась на нижнюю палубу. Снующие по палубе матросы косились на меня, но открытой агрессии не проявляли. Мне было все равно. Это всего лишь люди. Они умеют ненавидеть так тихо, что об этом бывает очень сложно догадаться. Сегодня я видела ненависть настолько сильную, что ее невозможно спрятать. Да и смысла в этом не было. Такая ненависть ищет свою цель, не останавливаясь ни перед чем. Такую ненависть невозможно удержать. Марод спас порт Сэлвэн, но вспоминая ярость в его глазах, я думала о том, что он смог бы разнести порт Ровас, если бы это потребовалось, только чтобы убить одну Тень. Он стал бы убийцей многих людей и стал бы им напрасно. Путешествие капитана закончилось бы гораздо раньше, знай он, кого на самом деле нужно винить в гибели небольшого города в западном домене.

На «Дороти» было холодно. Не знаю, кто и как следит за температурой на борту, но видимо, этот человек не очень старательно выполнял свою работу. Я зябко передернула плечами. В каюте тоже не жарко, но там есть одеяла. Проходя мимо одной из кают, я услышала знакомый сдавленный кашель. Я уже слышала такой. Так кашляла девушка у стены. Она определенно серьезно больна. Странно, что ее вообще взяли на борт. Даже простая простуда может причинить в пути серьезные проблемы. К тому же, холодный океанский воздух может привести к осложнениям, девушка рискует собственной жизнью. Она не могла этого не знать.

В крохотной каюте, не снимая куртки ложусь на койку, заложив руки за голову. Кажется, в моем привычном ритуале появились изменения. Когда я перестала засыпать, вытянув руки вдоль тела? В Изумрудном Порту? Изумрудный Порт. Туда меня везет «Дороти». Я ехала через два домена, несколько раз могла погибнуть, преодолела тысячи километров, а сейчас просто возвращаюсь назад. Потому, что у меня нет выбора. У меня не было его изначально. Я должна была бежать, бежать как можно дальше от Трада, бежать туда, где меня не будут искать. Я выбрала путь и все, что делала после этого — бежала. Из леса, где погибли Зар и Лери, из Изумрудного Порта, где меня чуть не сожгли, из порта Давар, порта Сэлвэн, из Кор-Ватт и Нар-Ватт. Я просто бежала, не думая, не разбирая дороги. Вот только началась эта гонка не в Траде. Когда я поняла это? Только что или осознание пришло раньше, когда я, спустя годы встретила Кая? Я не помню, но теперь знаю точно — эта гонка длится уже семь лет. С того момента, как я очнулась на руинах сгоревшего города. Я просто сбежала. И все это время говорила себе, что сделала это потому, что мне было безразлично. Но сейчас врать не хотелось. Только не себе. Я испугалась того, что совершила. По-настоящему, как боятся люди. Боятся чего-то темного, непонятного, но имеющего над ними сильную власть. Чего-то, что находится внутри них, в их душах. Я боялась все эти годы, страх не давал мне оставаться на месте дольше, чем требовалось для работы. Я объехала весь Материк, брала заказы в разных уголках империи, лишь бы не оставаться где-то надолго. И повторяла вслух, что мне безразлично. Из страха услышать где-то внутри себя обратное. Сейчас происходит то же самое. Я просто бегу. Потому, что останься я в порту, Марод убил бы меня. Даже не потому, что я была тем самым врагом, которого он искал семь лет. Капитан не знал этого. Я помешала ему убить врага. Теперь я боюсь его ненависти. Я предала его. Открываю глаза, смотрю в потолок. Предала. Это что-то значит? Я ничего не обещала капитану. Он спас мне жизнь, но между нами нет больше обязательств. Теперь уже точно нет. Ведь я проводила его к его врагу. Это все, что от меня требовалось. А дальше… Зажмурилась, повернулась на бок. Холодно, но нет сил встать и достать одеяло, чтобы укрыться. Прячу заледеневшие руки подмышки. Что дальше? Я виновата в гибели тысяч людей в западном домене. Из-за меня погибли Зар, Лери, мальчишка, имя которого я, почему-то забыла. Из-за меня порт Сэлвэн едва не разделил участь Шатора. Я собственными руками убила Сарин. А теперь от моих рук мог погибнуть сам Марод. Я Тень. Я живу только потому, что так захотел Бог. Бог, которому наплевать. Холод сковывал тело. Мне должно быть все равно. Я должна быть такой же, как Безликий, который забрал мою жизнь. Но я не могу. Мне не безразлично. Мне страшно.