Анастасия Штука - Дар (СИ)

Она отступила, врезаясь в стоящего позади нее мужчину, но даже не заметила его, стремясь как можно дальше сбежать от этого пронизывающего насквозь, понимающего и сожалеющего, искреннего и печального взгляда. Маленькая принцесса из далекого прошлого словно прощала себе взрослой трусливое бегство из родной страны, брошенное на произвол судьбы любимое королевство, отданное на растерзание больной и извращенной фантазии наследницы, лишенной короны.

Зиберина вжималась спиной в его грудь, словно пыталась отступить и спрятаться от чего-то страшного, приближающегося к ней. Он бросил недоуменный взгляд на пустую галерею, и снова перевел его на сжавшуюся женщину. Она сделала робкий, неуверенный шаг вперед, и стала медленно и беззвучно падать на пол. Стремительно перехватив Зиберину, не позволив упасть, он осторожно перевернул ее лицом вверх. Ее голова соскользнула с его руки, безвольно откидываясь назад, поток локонов хлынул вниз, освободившись от удерживающих их тонких заколок, которые со звоном упали на мраморные плиты. Ее глаза были закрыты, а на застывшем лице явственно проступала поразившая его неестественная бледность. Как можно аккуратнее и нежнее подняв потерявшую сознание женщину на руки, он кивком приказал дрожащим от страха служанкам, застывшим в глубоком почтительном поклоне, открыть дверь.

— Позовите лекаря…

Райнир торопливо прошел по приемному залу роскошных покоев, занося Зиберину в спальню и осторожно опуская на край огромной постели, застеленной белоснежным шелком с золотой вышивкой. Он коснулся тонкой, неровно бьющейся венки на изящной шее, чувствуя, как прерывисто и быстро бьется ее сердце. Похоже, в своем желании отомстить он зашел дальше, чем сам этого хотел. Или не нее так подействовало внезапное возвращение во дворец, в котором она родилась? Вопросов у него было гораздо больше, чем ответов. Вот только ту, кто мог ответить на все из них, никакая сила в мире не заставит раскрыться перед ним, или объяснить, что с ней происходит.

За его спиной раздались торопливые, быстрые и осторожные шаги, и в покои вошел старик-лекарь, много лет верой и правдой служивший во дворце. Он склонился в низком поклоне, не отрывая, впрочем, быстро оценивающего обстановку взгляда от неподвижно лежащей на постели девушки.

— Повелитель…

Жестом позволяя ему подойти, Райнир отступил назад, продолжая напряженно следить за безучастным и бледным, словно застывшая маска лицом, которое обычно было открытым и подвижным, отражая все испытываемые эмоции и чувства.

Лекарь смерил пульс на запястье и шее Зиберины, бросив на стоящего позади безмолвной скалой господина быстрый, удивленный взгляд. Можно было не доставать приготовленные в торопливой спешке настои и лекарства, похоже, они ей помочь не в силах, ведь исцелять и излечивать больные сердца они не могут.

— Что с ней? — Холодный голос прозвучал слишком резко, резанув слух старика сдерживаемой в глубине бархатистого тона угрозой и нетерпимостью.

— Она не больна, мой повелитель. Что-то потрясло ее, заставив потерять сознание…

Скорее, напугало, исправил про себя лекарь, не решаясь сказать об этом вслух. И он даже знал, кто послужил причиной этого обыкновенного обморока, который не был такой уж редкостью среди действительно доведенных до нервного истощения людей.

— С вашего разрешения, я не буду приводить ее в чувство. Ей нужен отдых и спокойный сон.

И время, чтобы прийти в себя, а эту, пусть и маленькую, отсрочку он мог ей обеспечить.

Резкий взмах руки дал ясно понять, что в его услугах больше не нуждаются. Райнир перевел взгляд на бледную Зиберину, не обращая никакого внимания на отступающего спиной к дверям лекаря.

Когда старик вышел, оставив их одних, он опустился на колено перед постелью, касаясь кончиками пальцев холодной, бархатистой щеки, чувствуя, как начинает покалывать от этого неуверенного прикосновения кожу.

Глава 19

Ее разбудил непривычный, мелодичный звон, заставив резко сесть на постели. Юная девушка маленького роста в ярко-синей тунике, с роскошными золотистыми косами, перехваченными толстыми золотыми обручами, застыла посреди комнаты, удерживая в дрожащих руках хрустальный поднос, отделанный по краю чеканной работы золотой каймой и усыпанный россыпью мелких сапфировых искр. Большие глаза девушки стали просто огромными и своей яркой голубизной могли сейчас поспорить с чайным сервизом тонкой работы в ее руках. Зиберина нахмурившись, следила за тем, как она метнулась вперед, затем присела в глубоком реверансе, а после упала на колени, уткнувшись носом в пышный ковер.

— Простите, госпожа, — из-за толстого ворса ее, обещающий быть довольно приятным и мелодичным, голос искажался, превратившись в жалобный и испуганный писк. Зиберина свесила голову с постели, задумчиво рассматривая растянувшуюся на полу служанку. Чайный сервиз на подносе, перед тем, как пасть ниц, девушка-прислужница аккуратно отставила в сторонку. Удивленно приподняв бровь, она перевела насмешливый взгляд на старательно изображающую полную покорность служанку, и, не удержавшись, хмыкнула.

— Понимаю, спросонья, я, должно быть, выгляжу не лучшим образом…

Девушка вскинула на нее свои огромные, наполненные священным ужасом глаза и начала торопливо и испуганно лепетать.

— Ппппростите меня, госпожа… Вы очень красивы, госпожа… Ииизвините меня, госпожа…

Досадливо поморщившись от обильно сыплющей не принадлежащим ей титулом речи, которая, впрочем, не объясняла странного поступка видевшей ее впервые девушки, Зиберина с легким вздохом раздражения поинтересовалась.

— Тогда чего ты испугалась?

Ответом ей стал еще один перепуганный, отчаянный взгляд раненой лани.

— Я разбудила вас, — с необъяснимым трепетом в нежном голосе выдала бледная служанка, которая, похоже, как никогда раньше была близка к обмороку…

— О! — Зиберина попыталась собраться с разбежавшимися мыслями, сраженная безыскусным и робким ответом девушки, — да, это действительно страшное преступление…

Ее ирония осталась не понятой, или не услышанной, потому что готовая разреветься провинившаяся служанка тихо спросила.

— Мне позвать старшую камеристку госпожи?

— Старшую? А что, есть и младшая?

— Ддда, семь младших прислужниц и три старшие камеристки.

Зиберина поперхнулась не заданным вопросом, с ужасом глядя на девушку, чьи губы отчаянно тряслись от сдерживаемых рыданий.

— Не надо никого звать! — она решительным жестом остановила вскочившую служанку, после ее слов опять впавшую в ступор, — лучше налей мне чая…