Д Ясный - Костяная легенда

Было бы иначе, давно бы чудовище убралось с этого голодного и недобычливого края. При гигантских размерах щупалец, его туловище должно быть размером с железнодорожный вагон и прокормиться такому монстру просто нереально.

Так и оказалось. Скорее всего, в развалинах скрывалось что-то вроде сухопутного спрута, не способного к передвижению, с небольшим туловищем — головой и маленьким, с орех, мозгом. Было бы поумнее, давно бы перестало яриться и напрасно тратить силы. И так совсем небольшие. За столько лет поистрепалось чудовище. А так у Опала возникало большое желание подобно мальчишке покидаться палками и камнями и задразнить монстра насмерть.

Предпосылки были — два щупальца столкнулись в воздухе и сплелись друг с другом в бескомпромиссной схватке. Летели брызги желтой крови — кислоты. Отваливались располосованные крючьями и шипами куски розоватого мяса. Воронки на щупальцах натужно извергали из себя еле видимые жалкие струйки пыли.

Своя собственная кислота и замораживающая пыль на самого монстра, похоже, не действовали. По крайне мере, это было не очень заметно.

Опал поставил на левое щупальце в этой самоубийственной битве и выиграл. Псу же был безразличен победитель. Он стремительно метался, явив наглядно свою сумасшедшую скорость, охотясь за кусками мяса монстра. На лету хватал, тут же глотал. На бегу, ни на секунду не останавливаясь, «перерабатывал» и бросался за следующим ломтем плоти монстра. В своем охотничьем азарте на редкие, правда, не очень строгие окрики Опала, он не реагировал.

Вскоре его аура стала насыщенно — плотного цвета и с довольным блеском зеленых огней в глубине черепа, насытившись, он подбежал к Хозяину, виновато виляя куцыми позвонками хвоста и умильно покачивая задранной вверх мордой. Даже сердиться на него сразу расхотелось. Да еще чудовище в развалинах рассмешило. Издало жалобный клекот, когда правое щупальце, почти перерубленное посередине левым, бессильно обвисло на остатках мышц. С удвоенной силой и быстротой, захлестало оставшимися тремя конечностями по безответным камням. Нанося себе бессмысленные, довольно существенные повреждения. Мстя страшно, неуловимому и неуязвимому врагу, за нанесенный ему ущерб.

Спрашивается, зачем было неизвестным погибшим воинам атаковать в лоб данного монстра? Поставили бы в отдалении требушет или баллисту из подручных материалов слепленную и обстреливали бы понемногу развалины. Нечто бы само себя и истребило. А так только без толку все полегли. То есть намертво застыли, окаменели. И живой танк потеряли в этом неравном бою. Интересно, стоило хоть то, что охраняет чудовище их жизней? Не из молодецкой же удали отряд в пару десятков воинов, а скорее всего и нескольких магов, вон у одного «изваяния», изогнутая штука, S образная, странная в руке, при поддержке в качестве ударной силы мощного монстра, забрался в этот далекий край. Или здесь скрывался последний представитель императорской династии? Впрочем, какая ему разница-то? Ни давние устранения политических соперников, ни несметные сокровища в развалинах, его нисколько не интересуют. И разные могучие артефакты. Как нибудь он без них обойдется.

Артефакты ведь это вещь в себе. И «запоролены» могут быть. И только на владельца или их создателя настроены. Возьмешь в руки такую бомбу — без рук и останешься. А не бери чужого. Пусть лежат, ждут наивных сталкеров. Тех, у которых в пустой голове самоубийственная уверенность в том, что всё на свете спрятали именно для них, преобладает над инстинктом самосохранения.

Ему гораздо интереснее, будет ли польза от костей монстра для Пса? Самого Пса спросить? Опал послал строгий мысленный призыв дремлющему в тёмном углу пещеры, насытившемуся Псу. Сунул собачьей нежити, под отсутствующий нос, кусок кости. Пес слегка прикусил обломок. Чуть сжал челюсти, наступил лапой на другой конец кости. Принялся лениво её грызть.

Отлично. Пес плохого не чует в этих желтых обломках. Значит, будем в метаморфозе Пса использовать кости монстра. Вред маловероятен, а польза возможна. По сравнению с тем же Маллодским вепрем Пес мелок и слабо вооружен — одни челюсти, пусть перекусывающие на раз металл. Не мешало бы добавить Псу бронирования и когтей на лапах, навроде как у Опала, втягивающихся. И шип со смертельным ядом для всего бегающего — ползающего, на собачьем хвосте. И еще ракеты класса «Пес — все и всё» и курсовой крупнокалиберный пулемет с бесконечным боезапасом. А затем размножить на ксероксе до пары сотен штук.

Впрочем, хватит мечтать и заниматься отнимающей время ерундой. Нужно еще предварительно потренироваться во вкладывании в драгоценные камни вербальных формул, запускающих начало собственной метаморфозы.

Пес, к сожалению, говорить не умеет, но зато у него дробильные челюсти. Достаточно вложить в его череп мысленный образ, что у Опала получается все лучше и лучше с каждым разом, и при срабатывании вложенной установки Пес раздавит, поочередно, заряженные камни своими зубами. При этом высвободится вложенная в них вербальная формула активации процесса метаморфирования Опала.

Никто конечно, до него так не делал, но и никого из живых магов — добровольцев рядом нет. И не предвидится. Если только люди Службы Надзирающих не появятся вскоре, следуя по его следам. Егерь, скорее всего, расслышал название озера.

В их возможности выследить его, Опал не сомневался. Осознавалась им мощь данной службы. Баронесса, при передаче образа подземно — подводного пути к Стальным горам, все-таки не смогла жестко проконтролировать свои мысли, волновалась, и осадком, в глубине мысленного образа, оказалась парочка её интересных воспоминаний. Одно интимное, эротически — порнографическое. Той ещё штучкой оказалась, эта старая магиня — если бы Опал мог, то покраснел бы. Достаточно упомянуть участие в той оргии чего-то чешуйчато — полосатого, похожего на четырехрукую змею. Вроде фэнтезийных нагов.

Другое её воспоминание было связанно со Службой Надзирающих. Пусть и времен рассвета Полночной империи, но если сегодняшняя Служба сохранила хотя бы половину былой мощи, то он зря встал у неё на пути.

Сохранился в нынешней Службе, передавался от поколения к поколению, многовековой опыт работы в любых условиях и с любыми противниками. Настойчивость и терпеливость в достижении своих целей. Жила и здравствовала созданная в давние времена разветвленная агентурная сеть. Неплохо чувствовали себя многочисленные опорные базы Службы в различных провинциях герцогства. Пополнялись желторотыми юнцами классы закрытых школ для будущих агентов Службы с нерядовыми по талантам и знаниям преподавателями и необычными выпускными экзаменами. Мрачноватый факультет Службы в столичной Академии, расположенный на отдельной территории, с отдельным кампусом для студиозусов, лучших выпускников закрытых школ, был окутан туманом жутких и пугающих слухов. Достаточно упомянуть в подтверждение обоснованности этих страшилок, что на выпускных экзаменах в школах и факультете Службы Академии, один процент безвозвратной потери личного состава учащихся, считался членами выпускной комиссии вполне приемлемым.