Александр Абердин - Время волка

— А в это Золотое яйцо можно войти вдвоем с женой?

Ответ последовал всё так же незамедлительно:

— Конечно, можно.

От услышанного, у меня чуть волосы дыбом не встали. Турнуть из нашей Вселенной всех джинов и большую часть драконов было бы очень даже неплохо. Недолго думая, я с улыбкой спросил:

— А если я предложу вам именно это?

— Что это? — хором спросили меня древние атланты.

— Покинуть нашу Вселенную внутри Золотого яйца, уснуть в нём и затем проснуться в абсолютной пустоте, чтобы сотворить новую Вселенную. Разумеется, шар творения, точнее, его зародыш, будет при вас, а всё остальное, великие маги, это уже дело техники. Но вам придётся ради этого повевать с чёрными змеями.

Изумленные маги-атланты, которые стали богами-олимпийцами, переглянулись и разом ответили:

— Мы согласны, король Сережень, — правда, Гефест тут же спросил меня, подавшись вперёд — а тебе не пригодятся ещё двенадцать мечей, король Сережень? Нас было четырнадцать великих магов и магесс, которых когда-то призвал к себе, твой дед Световид. Не волнуйся, сражаться никто из нас не разучился.

— Четырнадцать, так четырнадцать, — согласился я без каких-либо колебаний, — завтра в полдень явитесь в долину Перуна к дворцу джинов. Оружие с собой не брать, получите перед битвой, но до самого её начала будете тренироваться вместе со всеми моими бойцами. Мечами махать вам может быть и придется, но куда чаще вы будете стрелять по врагу из современного оружия.

Поднявшись из кресла, я пожал руку сначала Гефесту, а затем Аполлону. Рукопожатия у обоих было железным. Встряхнув мою руку, Аполлон с хитрой улыбкой спросил:

— Сережень, в том, что ты решил исполнить обещание, данное нам очень давно, задолго до рождения короля Ратмира, Богом Световидом, имеется какая-то подоплёка. Ты ведь не обязан это делать.

Без тени улыбки на лице я кивнул:

— Да, так оно и есть, Аполлон. Таким образом я проучу древних иудейских и римских магов. Особенно иудейских, с которыми мне ещё разбираться и разбираться.

Гефест с довольной ухмылкой многозначительно сказал:

— Хочешь уязвить гордецов, возвысь тех, кого они считали давно падшими и никчёмными и они станут рвать на голове волосы.

Аполлон рассмеялся:

— И не только на голове, Геффи.

Перед тем, как выпрыгнуть в окно, я сказал:

— Если завтра в полдень меня не будет в долине Перуна, вызовите дракона-мага Гендиара и скажите ему, что аргентоподы приказали королю Сереженю принять вас, богов-олимпийцев, в свои ряды.

Улетая с Олимпа, я мысленно спросил:

— Куда мне лететь теперь, мои славные таинственные помощницы? Кстати, как мне всё же вас называть?

Раздался тихий, серебряный смех:

— Ты прав, Сережень, мы помощницы Рода и звать нас — рожаницы. Это мы дали начало всему в этой Вселенной, а куда лететь, тебе твой волчий нюх лучше нас подскажет.

Спрятав гривну в кошель Сетовида, я обернулся для вящей надежности волком, и мой нос повернулся на Юго-Восток. Всё, теперь я знал куда лететь и хотя география Явьего мира была несколько иной, лететь мне нужно было в Вавилон, но не тот, который был когда-то на Земле. Это был довольно большой город, населенный в основном колдунами и магами Востока. Народ это, надо сказать, весьма своеобразный и гораздый на всякие выдумки. В том числе и пакостного характера, но самая главная пакость четверых учеников иудейских магов заключалась в том, что они спрятали магические посохи своих учителей в весьма непотребном месте.

В паре километров от Старого Вавилона с его роскошными дворцами, стояла, спрятавшись за вечнозелёной самшитовой рощей, большая ротонда, возведённая над колодцем десятиметрового диаметра. Вот только из этого колодца никогда не черпали воду. Наоборот, в древности в него сливали нечистоты и дерьмо. К нему вела дорога, мощёная гранитными плитами, по которой давно уже никто не ездил. Каменный купол этого древнего сооружения подпирало восемнадцать витых мавританских колонн и в четырёх были замурованы посохи. Внизу, почти на треть, колонны были покрыты окаменелым дерьмом и хотя его туда давно не сливали в этот колодец, от него ощутимо попахивало, отчего мне сразу же стало дурно.

Время здесь близилось к полуночи. Старый город стоял невдалеке, возвышаясь фигурными каменными громадинами дворцов с чёрными, мрачными окнами. Зато Новый Вавилон сверкал яркими красками огней и неоновой рекламы. Народ в нём и не думал ложиться спать, но здесь, в самшитовой роще за городом, окрест не было ни души. Из инструментов у меня только и были, что два «Глока», да мои волчьи зубы. Стрелять по колоннам, чтобы извлечь посохи магов, было нельзя, так что оставалось одно, разгрызать их зубами. Благом было хоть то, что колоны были высечены из мрамора, а не гранита.

Обернувшись волком, я невольно чихнул, так как запах резко усилился, однако, делать было нечего, нужно было грызть камень, не смотря ни на что, и я приступил к работе. С первой колонной я мучился добрых полчаса и проклял тех идиотов, которые решили спрятать от меня посохи таким образом так, как их ещё никто не проклинал. Потом работа пошла немного быстрее и через полтора часа все четыре посоха лежали на дороге. После этого у меня было такое чувство, словно колонны маги изваяли не из мрамора, а вылепили из собственного дерьма, да ещё подмешали в него какой-то отравы.

Посох злобного чёрного колдуна Машагара имел тусклый серебряный цвет, не чета ему, была моя новенькая княжеская гривна. Она сияла, словно полная луна и даже слегка светилась. Зато эти четыре магических посоха были покрыты мертвенной, буровато-зеленоватой патиной и от них, словно бы веяло склепом. В общем, иудейские маги постарались сделать все, чтобы окончательно обезобразить рожаниц-помощниц самого Бога Рода, благодаря великим трудам которых была создана наша Вселенная, и, в конечном итоге, Земля Обетованная. И после всего этого иудеи смеют называть себя богом избранным народом. Ну-ну, посмотрим, что вы запоете, когда древние атланты, все четырнадцать богов-олимпийцев, войдут каждый в свое Золотое яйцо, причем как знать, может не поодиночке, а со своими сужеными и покинут Землю навсегда. А вы останетесь доживать свой век в Старом Вавилоне и других замшелых и уже никому ненужных городках вместе с такими же идиотами, которые когда-то причинили моему народу столько вреда и страданий. Мстить же я вам не буду.

Обернувшись человеком, я пристроил все четыре посоха к помелу и улетел прочь. Мне нужно было срочно добраться до какого-нибудь озера, и через полчаса я оттискал большой родник. Бросив в него посохи, я снова обернулся волком и залез в воду. Почти час я нырял с открытой пастью в воду и мотал в воде головой, чтобы избавиться от жгучего привкуса окаменелого дерьма. Наверное, жители Старого Вавилона питались исключительно одним только перцем чили, посыпав его для остроты вкуса хинином. Родник был мощным, и потому мне удалось справиться и с этой задачей. Заодно я отмыл и посохи, причем так, что когда обернулся человеком, то уже не чувствовал никаких дурных запахов и потому засунул их в свой бездонный карман, присоединив к серебряной гривне.