Тимур Рымжанов - Игры чудовищ

— Вы что же, меня домой выгоняете?

Служащий засмеялся и только махнул рукой.

Он захлопнул папку и теперь просто стоял, наблюдая за тем, как я стаскиваю с себя тяжелое железо.

— Только не говорите, что вы собираетесь снова вернуться в игру.

— А вы думали, я свою подругу там одну брошу?

— Бросать кого-то или нет, это вам решать, но тогда придется оформлять новую путевку.

— Оформляйте.

— Хорошо. Это займет некоторое время, а пока я настоятельно рекомендую сдать всю вашу амуницию. Если сможем, то отремонтируем, если нет, заменим на новое. Какой странный у вас меч, но, к сожалению, в таком отвратительном состоянии, не будете же вы возвращаться в игру с этой ржавой железякой? Да и отдохнуть вам не мешает, привести себя в порядок, поесть. Для вас забронирован номер на втором этаже.

— Долго придется ждать?

— Где-то час будем разбираться с документами, да пока снаряжение ваше приведут в божеский вид, часа два, не меньше. И обратитесь в медпункт, у вас вся щека в крови.

К врачу обращаться не пришлось. Я действительно хотел это сделать, но в первую очередь посчитал необходимым подняться в номер и смыть с себя всю ту грязь, что успела на меня налипнуть в ходе последнего поединка. Не успел я выйти из ванной комнаты, как в дверь постучали. Доктор пришел сам. Вошел, внимательно осмотрелся и предложил мне сесть.

— Как вы себя чувствуете? На лицо все признаки переутомления.

— Я действительно устал.

— Рану на щеке обработали?

— Перекисью и йодом. Промыл, как следует, опыт имеется.

— Замечательно, но все же позвольте я осмотрю. Да и противостолбнячный укол сделать все же придется.

— Ну, если надо, то делайте.

— Но я не только по этому вопросу. Здесь некоторые бумаги, которые совершенно необходимо подписать. Это не срочно, можно отложить, но уверяю вас, это простое, стандартное заявление, что к организаторам игры у вас нет никаких претензий. Это все подписывают до начала игры и после.

— Да, я знаю. Давайте ваши бумаги.

— Знаете ли, у нас бывали случаи, когда по прошествии какого-то времени после окончания игры люди обращались в суд. Мы не приветствуем таких открытых форм недовольства. Если вас что-то не устраивает и есть претензии, то мы внимательно выслушаем и обсудим все. Зачем же сразу в суд обращаться?

— Такое впечатление, что вы передо мной извиняетесь.

— Я видел некоторые фрагменты записи, как вы шли. Вылететь из игры с двенадцатого уровня, должно быть, очень обидно.

— Да и с первого, наверное, не очень приятно.

— Многие команды доходили до сокровищницы в составе десяти человек и больше, но ни одна не вышла оттуда с призом.

— Поэтому они и не попадали в телевизионный эфир.

— Нет, не поэтому. Мы бы с радостью смонтировали из их приключений целый фильм, но они сами отказывались.

— Вы так много про всех знаете?

— Я вижу почти всех игроков, и с вами я тоже виделся неоднократно, правда, под черным шлемом вы бы меня все равно не узнали.

— Вы один из черных рыцарей?

— Такая работа. Переломы, ушибы, вывихи, полный комплект всевозможных травм. Не зря же мы пускаем в игру только после подписания контракта и страховых обязательств. В вашем случае все было довольно гладко, но не всегда так бывает. Вы очень хорошо играли. Примите мои искренние поздравления.

Проделав, что планировал, доктор собрал все в чемоданчик и покинул номер не прощаясь. Почти сразу пришел еще человек, который принес те вещи, которые я сдавал в камеру хранения. Это была моя одежда, в которой я сюда приехал. Джинсы, футболка, легкая куртка и спортивный рюкзак. После долгих попыток реанимировать телефон, я решил, что он безнадежно испорчен, и потому вытащил из него сим-карту, а сам аппарат отправил в мусорную корзину. Пришел администратор. Я уже готов был подписать новый контракт и все остальные бумаги, но он сказал, что все это еще не готово, и пригласил следовать за ним. Не понимая, к чему такая проволочка, я шел по узкому коридору, разглядывая нулевой этап первого уровня в просторные окна. Людей было мало. В свете вечерних сумерек легко просматривались пустующие балконы и террасы летних кафе. Столики под зонтиками у большого бассейна с фонтаном, центральная турнирная площадь.

Мы спустились на первый этаж, прошли в одно из служебных помещений, и администратор открыл передо мной неприметную дверь кабинета. Когда я оказался внутри, дверь закрылась, и я увидел напротив окна в высоком кресле Тимура.

— Ну и наломал же ты дров, герой!

— Почему же не остановили?

— Да ты что! Такой материал упускать. Садись, поговорим. Выпить хочешь?

— Не откажусь.

— Водички или чего покрепче?

— Того, что горит.

Тимур хитро улыбался, и по всему было видно: настроение у него просто отменное.

— Такой материал! — повторил он. — Ты себе даже представить не можешь, какое кино мы там отсняли, Голливуд от зависти икотой изойдет! Собранный материал мы тебе еще покажем.

— Можно спросить?

— О чем?

— Почему ты в этом кабинете?

— Хороший вопрос. До того момента, как ты оказался в игре, я только и делал, что здесь штаны просиживал. Нет, ты только не подумай, будто мы тебя за нос водили, я действительно инструктор и проводник, только бывший. Я уже больше года занимаюсь тем, что подбираю и тренирую инструкторов и операторов. Я как бы их начальник.

— А я тут при чем?

— Едва ты пришел, как в первый же день умудрился нарваться на неприятности. Был вызван на дуэль, не струсил и выиграл ее. У нас всегда есть стандартные провокаторы в комплексе. Целый штат.

— Я об этом догадывался.

— Вот уж в этом я не сомневаюсь.

Тимур поставил передо мной бокал виски и не стал убирать бутылку со стола. Себе он тоже налил. Сдвинув в сторону какие-то бумаги на столе, он сел на подлокотник кресла.

— Понимаешь, мы создаем шоу. Весь этот комплекс — целая индустрия, огромная съемочная площадка. Весь фокус в том, что порой актеры совсем забываются и уже не играют, а живут. Разумеется, мы ищем типажи, подбираем героев и героинь, статистов, массовку. Мы делаем шоу. Если актер с нашей точки зрения талантлив, то весь сценарий пишется прямо на ходу под него, с соответствующим гонораром, если нет, то он, как правило, отсиживает свое время, предусмотренное путевкой, в качестве живой декорации и благополучно уезжает.

— Значит, все, что происходило с нами, в большей своей части было импровизацией?

— Не совсем так. Первым делом мы подсунули тебе скраджа там, у реки. По правде сказать, справился бы с ним и ребенок, тем более что пришлось переснимать сцену и вместо тебя был дублер. Не обижайся, у нас тоже часто случаются накладки.