Геннадий Ищенко - Приемыш 2 (СИ)

— И чем ограничивается количество магов?

— Только вашей готовностью платить за их подготовку. Еще есть ограничения по времени: больше трех–четырех сотен человек в месяц мы не осилим. При этом могу обещать, что больше магов, чем их будет у вас, американцы не получат, сколько бы они ни платили. Вам нужно донести мои слова до руководства. Пока вы не дадите мне своего ответа, я к американцам со своей инициативой выходить не буду.

— Ограничения по амулетам будут?

— На их производство нужна чешуя драконов, время и сила магов. Больше сотни в месяц мы вам пока поставить не сможем. С ростом наших возможностей будет больше и амулетов. В них, кстати, можно вкладывать еще и заклинание связи. Пара таких амулетов даст их владельцам возможность прямой связи на огромные расстояния. Перехватить такой разговор невозможно.

— Это все, или есть еще новости?

— Вам, Павел, надо завести блокнот и ручку, иначе все не запомните. Новостей у меня сегодня много. Я хочу просить ваше руководство дать мне возможность вербовать граждан Советского Союза для работы и постоянного проживания в моем королевстве. Наличие колонии таких людей еще больше сблизило бы наши страны и позволило бы мне расширить ассортимент покупаемых товаров. Я думаю, что вы не откажитесь построить для них городок, если я оплачу это строительство.

— Мы же вам это предлагали, а вы отказались. Что–то изменилось?

— Изменилось. Мы столкнулись с более развитыми государствами, с одним из которых намечается союз, а с другим что–то вроде конфронтации. Но вашим бывшим согражданам это ничем не грозит.

— Почему бывшим?

— Вы, Павел, пропустили самое главное. Вы мне предлагали построить свою колонию, поэтому я и отказалась. Мне нужны грамотные и умелые люди, но они должны быть моими подданными. Я не могу ставить будущее своего народа, в зависимость от чьего–либо расположения.

— Вряд ли на это пойдут.

— Жаль, если так. Мне все–таки не хотелось набирать американцев, свои как–то ближе.

— Я все понял, — сказал Воронцов, — и все передам в точности.

Встреча Серга, о которой говорил Воронцов, была проведена на этот раз не в телестудии, а в концертном зале Государственного института имени Гнесиных, и присутствовали на ней не только дети, а люди всех возрастов. Телевизионщики, как всегда, трансляции не вели, все снимали в записи. Встреча шла очень интересно. Сергу, для того чтобы он чего–нибудь не отмочил, на этот раз подобрали действительно интересные вопросы, а он сумел на них интересно ответить. В конце встречи он все–таки выбился из плана ее проведения, но подобное уже стало чем–то вроде традиции и больше не вызывало у ведущих паники. Причиной послужил вопрос из зала, который поступил на бумажке, когда Серг попросил зал задавать вопросы. Один из молодых людей, сидевших за столом рядом с ведущим, посмотрел записку, не нашел в ней криминала и передал принцу.

— Расскажите, как население королевства относится к дружеской помощи Советского Союза, — прочел записку Серг. — Я могу попросить подняться того, кто это написал?

В третьем ряду поднялся интеллигентного вида юноша лет семнадцати или немного старше.

— Я хотел перед вами извиниться за то, что не могу ответить на ваш вопрос, — сказал Серг. — Дело в том, что никакой дружеской помощи нет. Наши страны, к большому моему сожалению, не друзья, а всего лишь партнеры. Мы взаимовыгодно торгуем, но это не то, что называется дружбой. По моему убеждению, дружбы между странами либо не бывает вообще, либо она бывает очень редко. Я вижу ваше дружеское к нам отношение, но вы — это только часть вашего государства, причем часть небольшая.

— И что же тогда, по–вашему, дружба? — спросил парень, и в притихшем зале его услышал каждый без всякого микрофона.

— Дружба, — сказал Серг, — это когда я в трудный час прихожу к своему другу и говорю ему, что готов разделить с ним его горе и помочь всем, что у меня есть. Очень трудно так сказать и еще труднее так сделать. Поэтому настоящая дружба так редка.

— Как у нас с Вьетнамом? — понимающе сказал парень.

— Нет, — покачал головой Серг. — Ваши отношения это тоже не дружба, а выгода.

— Как же так? — растерялся парень. — Мы ведь помогаем вьетнамцам бескорыстно…

— Можно давать даром, но это будет не дружба, а расчет. У вас интересный мир, поделенный на две части. Часть стран поддерживают вас, часть — американцев, а остальные смотрят на вашу борьбу со стороны. Части у вас неравные. Я ведь не все время провожу на встречах, стараюсь хоть немного посидеть в библиотеке. Это нужно хотя бы для того, чтобы грамотно отвечать на такие вопросы, как ваш. Да мне и самому интересно. У вас везде пишется о борьбе капитализма с социализмом, а в любой борьбе выигрывает тот, кто сильнее. Если позволить своему главному противнику беспрепятственно завоевывать страну за страной, он будет постоянно усиливаться, и вы в конце концов проиграете. Поэтому ваше правительство, помогая вьетнамцам, борется за ваше будущее. А за свое будущее можно и самому заплатить. Надеюсь, мой ответ вас удовлетворил?

Прощаясь с Сергом, все в зале встали и горячо аплодировали, пока он не ушел со сцены. Очередной работник ЦК ВЛКСМ хотел проводить принца к автомобилю, но он попросил подождать несколько минут и, вернувшись в уже почти пустой зал, спустился со сцены по боковой лестнице.

— Здравствуй! — сказал он поджидающей его Оле. — Познакомишь с мамой?

— Познакомлю. Это моя мама Ирина Александровна. Мама, это мой друг принц Серг.

— Можно без всяких принцев, — улыбнулся Серг. — Мне очень приятно познакомиться. Это действительно так, я не из вежливости говорю. Ирина Александровна, мне можно поговорить наедине с вашей дочерью? Я прошу вас на меня не обижаться, но мне дали очень мало времени…

— Говорите уж, — вздохнула молодая и красивая женщина. — Оля, я тебя подожду в вестибюле.

— Больше мы не сможем увидеться, — сказал Серг, когда они остались вдвоем. — Завтра мы летим в Новосибирск, а потом мне сразу нужно будет уходить. Ты меня навестишь?

— Ты приглашаешь? А как это сделать?

— Очень просто. Я предупрежу нашего посла, и как только ты придешь в посольство, тебя сразу же переправили в столицу. Можешь прийти с мамой. Это займет минут двадцать, а по протоколу мы не только можем сами посещать Союз, мы можем по своему усмотрению принимать гостей. Сестра специально настояла на этом пункте. Там, правда, указано, что на срок не более пяти дней, но на большее время тебя не отпустят из–за школы. Только если соберетесь, надевайте брючные костюмы. У тебя есть?

— У мамы есть, а я или куплю, или возьму брюки у подруги. На несколько дней она даст.