Вадим Панов - Правила крови (антология)

Стоя на тротуаре, Тагир Козий Бок следил за погрузкой оборудования в грузовик, принадлежащий автомастерской Гаджибека, и мысленно ругал коварного конца, подло подставившего его. С уходом конца из бизнеса для шаса началась черная полоса. Иски сыпались один за другим, а клиенток становилось все меньше и меньше. Наконец наступил день, когда салон до вечера простоял пустым, а вечером к младшему отпрыску Турчи зашел неприметный мужчина, отрекомендовавшийся адвокатом одной весьма известной и богатой дамы. Тагиру стало совсем грустно. Служба утилизации съела последние сбережения шаса, и теперь ему ничего не оставалось делать, кроме как пойти администратором к собственному брату. Звонить Гаджибеку было унизительно, но необходимо.

На скамейке возле соседнего дома грелись на солнышке три старушки. Одна из них меланхолично вязала носок, две с любопытством наблюдали за суетой возле салона.

— Вишь, Петровна, и энти съехали… — удовлетворенно заявила одна.

— Большое дело… — протянула Петровна, не отрываясь от вязания. — За полгода четвертая уж контора, что тута разоряется. Софьпална говорила ентому ворюге, что место тут нехорошее, да куда там! Рази он будет умных людей-то слушать? Все молодые да ранние, сами с усами..-Ты, Никитишна, плюнь на них.

— Почему ж ворюге? — удивилась Никитишна, близоруко щурясь. — Приличный мужчина вроде, в костюме…

— Энти носатые все ворюги! — авторитетно заявила Петровна. — Столько денег не заработать, нет. Украл небось у честных людей. А теперь тратит. Ворюга и есть!

Третья, Софья Павловна, сухонькая и вертлявая, вздохнула.

— А мне, девочки, их жалко, — сказала она. — Глупые они, не слушают, что надо делать… Потому и попадаются. Нет бы делать все по-умному… Свечку сходить поставить за упокой да попросить хорошенько, глядишь, все б у них получилось. Так нет же, все напролом, напролом.

— А что, — охотно поддержала ее Петровна. — Дурное дело — нехитрое. Не слушают старших… Так ему и надо! Одно слово — бизьнесмен!

Никитишна то ли рассмеялась, то ли прокашлялась.

— Дурное место, — широко перекрестившись, добавила она.

— Немудрено. — Софья Павловна пожала плечами. — Полыхало-то знатно. Нефедов-то старик при жизни характером не сахар был, прости-господи… Все, бывало, на мальцов палкой махал, как утром выходил.

— Это какой же Нефедов? — мигом заинтересовалась Петровна. — Это который с внучком тут гулял? С белобрысым таким?

— Да нет, совсем ты, что ли, из ума выжила? — рассердилась Софья Павловна. — С мальцом — это ж в подвале дворничиха жила, Настя. Сгорели тоже насмерть, царствие им небесное. А Нефедов сторожем при магазине работал. Большой, говорят, раньше ученый был. Химией занимался. А на пенсию вышел, магазин сторожить ночью устроился. Царствие ему небесное… Сердится он небось там шибко, что на участке, который ему оставили возле жены-покойницы, не его похоронили, а побродяжку какого-то…

— Да от него и хоронить-то нечего было. — Никитишна махнула рукой. — Зола одна.

— Все равно нехорошо. — Софья Павловна осуждающе покачала головой.

Грузовик взревел и отъехал. Тагир Козий Бок горько посмотрел на голый дверной проем и с чувством плюнул на асфальт. Плевок зашипел. Август в этом году выдался жарким. Даже Петровна с трудом припоминала такое же душное лето. Впрочем, с памятью у Петровны вообще было не сказать чтоб очень хорошо.

— Кстати, — отложив вязание, вспомнила Петровна, — Люську-то нашу, с первого этажа, таки бросил ее хахаль заграничный…

— Одно слово — бизьнесмёны, — вздохнула Софья Павловна.

Светлана Дмитриева

Убить казика

Полоса невезения началась утром первого весеннего дня. То есть, совершенно весенним этот сырой и хмурый день назвать было сложно, однако календарный листок нахально утверждал, что зима закончилась. Проснувшись, Рада первым делом почувствовала, что артефакт, заряженный фирменным, не имеющим аналогов заклинанием «Мой дом — моя крепость» то ли разрядился, то ли вообще никогда не работал. И до этого ей просто везло. Заклинание должно было отпугивать от дома многочисленных московских голубей, следы жизнедеятельности которых сейчас красноречиво белели на подоконнике. Рада протерла подоконник тряпкой и спустилась вниз — собираться.

На выходные она обычно отправлялась за город, в Школу Золотого озера, где сейчас постигали азы магии обе ее дочери: старшая — Велеслава и младшая — Милолика. Велеслава, правда, даже в выходные редко могла уделить внимание приехавшей матери — она подавала большие надежды и много занималась. Зато Милолика до сих пор не могла привыкнуть к тому, что теперь она живет в Школе, а не дома, и с субботы на воскресенье ночевала в гостевом корпусе. Рада улыбнулась — в шесть лет ей тоже не очень нравилось подолгу не видеть родителей и постоянно учиться.

Милолика ждала ее на скамейке рядом с гостевым корпусом. Губы ее подрагивали, а по щекам стекали горькие слезы. Оказалось, что этой ночью внезапно издох ее любимый барбус. Этих рыбок дочка разводила не для экспериментов, а для души и создания в комнате, где она жила уже два года, домашней атмосферы.

Мальчик, худенький и веснушчатый, очевидно, приехавший с родителями навестить сестру, с интересом прислушивался к их разговору.

— Понимаешь, вчера еще все нормально было, — всхипывала Милолика. — А сегодня смотрю — он кверху пузом плавает. Не понимаю, что с ним могло случиться.

— Если сдохла ваша киска, значит навы где-то близко, — вдруг авторитетно произнес чужой мальчик и захихикал.

Милолика вскинулась: — Вот еще что-нибудь ляпнешь такое, я тебя в дерево превращу. И на тебя собаки писать будут!

— Лика, — одернула ее Рада. — Перестань сейчас же. Этим нельзя шутить. Немедленно извинись.

— Никогда, — отмахнулась Милолика. — Это Жданин братец, он над всеми издевается. И его обязательно кто-нибудь побьет за его шуточки. Может быть, даже Ждана.

Мальчик показал им длинный розовый язык и убежал.

— Ты останешься сегодня? — с тревогой спросила дочь нахмурившуюся Раду. — Велька занята, у нее зачет скоро. Она, наверное, не выйдет.

— Конечно, останусь, — кивнула Рада. — А как у тебя с учебой?

— Нормально, — Милолика пожала плечами и спрыгнула со скамейки. — У нас утренник через неделю будет. Папа придет?

— Если сможет, — мягко ответила Рада, — Но он очень постарается. Пойдем, поможешь мне разобрать сумку.

Переговариваясь, они медленно пошли по аллее к гостевому корпусу Школы. Фата Капитолина, ректор этого учебного заведения, проводила их задумчивым взглядом и отправилась на ежедневный обход своих владений.