Лекарь короля драконов - Александра Кузнецова
— Генерал, с победой!
— Пока рано, сначала отец погоняет некромантов, отловит, допросит.
Эйден, мягко улыбнувшись, сделал шаг назад, давая всем возможность потискать меня. Я всхлипнула, почувствовав, как нахлынули эмоции. Кажется, всё действительно закончилось.
Дракон наблюдал за мной поодаль, в его взгляде сквозила усталость, но и едва заметное облегчение. Дождавшись, пока все немного успокоятся, Эйден шагнул ко мне. Его рука легла мне на плечо, я почувствовала, как по спине бегут приятные мурашки от этого касания.
— А теперь, — его голос звучал мягко, но строгие нотки чувствовались. — Элиане нужен отдых. Мира, Агата — травяной чай и легкий ужин. Юджин, аптечку. Герхард, подготовь клетки для пленных. Жан, к нам пребудет единорог, подготовь конюшню.
Отдав приказания, Эйден повел меня в жилое крыло. И только сейчас я поняла, что я хромаю, запястье болит, ребра ноют, горло саднит.
— Что будет дальше? — робко спросила я.
— Дальше только лучше, — Эйден посмотрел на мою ногу, цокнул языком и подхватил меня на руки, — Противник потерял свой главный козырь, думаю победа не за горами. А потом поженимся… ты не против, я надеюсь?
Глава 23.1
Эйден осторожно поднял меня на руки и направился по коридорам замка. От него пахло серой, пеплом и дегтярным мылом. Мы поднялись по широкой лестнице в жилое крыло. Здесь была небольшая и даже уютная гостиная, несколько дверей, за одной из которых была спальня, в которую дракон внес меня.
Комната была одновременно величественной и уютной. Высокий потолок украшали изящные лепные узоры, а стены обтянуты мягкими тканями пастельных тонов. В центре стояла большая кровать с балдахином из лёгкой полупрозрачной ткани, которая слегка колыхалась от дуновения свежего воздуха. У противоположной стены мерцал камин, в котором тихо потрескивали дрова, наполняя комнату мягким светом и теплом.
От мысли, что, наверное, это наша будущая спальня, у меня сердце замерло. Я все еще не могла привыкнуть и осознать, что мы пара. А вот для дракона, похоже, это было закономерно и понятно.
Эйден бережно опустил меня на кровать и подошёл к большим стеклянным дверям, ведущим на балкон. Он распахнул их, и в комнату ворвался прохладный горный воздух, наполняя её ароматами сосен и свежести.
С балкона открывался потрясающий вид на горы, вершины которых были покрыты первым снегом. Но моё внимание привлёк столб чёрного дыма, поднимающийся из-за соседнего хребта. Я вздрогнула, ощущая лёгкий холодок по спине.
— Это логово? — тихо спросила я, указывая на дым.
— Близко, правда, — Эйден нахмурился, качая головой, — Правители Вальтеры давно готовили нападение и как всегда чужими руками.
— Я до сих пор не понимаю, неужели это все для того, чтобы усилить свою власть запрещенной магией?
Эйден подошел к столику у окна, налил в стакан воды из графина и принес мне. Как бы он ни хотел выглядеть спокойным, его взгляд то и дело возвращался к струйке дыма за окном. Конечно, там сейчас его отец. Я посмотрела на свое запястье и заметила, что пульс Эйдена едва заметно участился. Волнуется…
— Драконий род, правящий Вальтерой давно вымер. Государство людей стремится стать сильнее и использует для этого все методы. Некромантия один из немногих видов магии, способной причинить нам хоть какой-то ущерб. Думаю, некромантам пообещали снять все запреты после победи, и они согласились стать оружием.
Эйден вздохнул и снова посмотрел в сторону логова.
— Как им удалось подобраться так близко?! Ведь тебя наверняка отравили во дворце, вдруг отравят еще раз.
Дракон собирался ответить, но в дверь осторожно постучали. Это был Жан, который принес мою потрёпанную сумку с лекарствами. Его крюк был начищен до блеска, а одежда наоборот помялась. Но главное, на лице была довольная улыбка.
— Ваше лекарское снаряжение, мадам, — отчеканил он, отсалютовал крюком и скрылся раньше, чем я успела его поблагодарить.
Эйден подошёл к сумке, не дожидаясь, пока я попрошу, и начал рыться в её содержимом.
— Я сама! — возмутилась я, — Не трогай там ничего.
— Не ворчи, я хочу за тобой поухаживать. Вообще-то, я генерал, военный, а не просто в мундире хожу. Я смогу отличить заживляющую мазь от крема для пяток.
Я проглотила свои возражения, Эйден и правда достал нужную банку.
— Это не обязательно, — запротестовала я, но он уже опустился передо мной на колени, бережно взяв моё запястье.
Он внимательно осмотрел покрасневшую кожу вокруг метки и аккуратно нанёс мазь. Его пальцы были удивительно нежными, прикосновения мягкими. Затем его руки коснулись моей шеи, я замерла, пытаясь собрать рассыпавшиеся мысли в кучу. Чтобы не испачкать волосы мазью, Эйден осторожно подул, сдувая непослушные кудряшки, а затем мизинцем заправил их мне за ухо. Пришлось закусить разом пересохшую губу. Кажется я уже впадала в транс. Но когда его пальцы коснулись моей лодыжки и начал скользить вверх, задирая юбку, я все же вздрогнула и резко уселась повыше.
— Как тебя отравили? — выпалила я, спасая остатки своей рассудительности.
Наши взгляды встретились, и я поспешно отвернулась, уставившись на горы. Эйден смотрел на меня ещё несколько мгновений, а затем, вздохнув, сказал:
— Амброзий как-то связался с некромантами. Сами они сюда проникнуть не могли, но яд передали через него. А он, похоже, подло использовал своего сына.
— Сына?! — Я резко повернулась к нему. — Тот рыжий мальчишка — его сын? Но от кого?
На этот раз взгляд отвел Эйден.
Глава 23.2
Эйден, медленно поводя пальцем по краю стакана, заговорил глухо, словно каждое слово давалось с трудом:
— Моя мать погибла на позднем сроке беременности. Придворный маг тогда сумел сохранить ребёнка, но девочка родилась очень слабой. Её звали Лианна. Она была слепой, но мир видела через ауры. С самого детства Лианна тянулась к огню, словно мотылёк к пламени. И Амброзий стал для неё таким огнём. Он соблазнил её, обвил вокруг пальца.
Эйден поднял на меня взгляд, в котором сверкнула доля гнева, но больше вины.
— Феникс думал, что отец согласится на брак, чтобы избежать позора, но прогадал. Есть вещи, в которых король непреклонен. После родов сестра покинула мир. Амброзий не проявил ни капли чувств к ребёнку. Оставил Макса как ненужную вещь.
Я сжала кулаки, чувствуя, как по венам растекается то ли ярость, то ли жалость.
— Макс… Его так зовут? — тихо спросила я.
Эйден кивнул.
— Я нашёл ему кормилицу. Он рос при дворце, но был замкнутым и молчаливым, почти ни с кем не контактировал.
