Красота внутри (СИ) - Власова Мария Игоревна
– Клара, Клара! Что с тобой? Как ты? – заваливает меня вопросами мой некромант, то глядя в лицо, то осматривая остальные части тела.
На его лице беспокойство, а вид такой, что ему в гроб сейчас ложиться можно, до чего же себя запустил, совсем без меня пропал мужик. Схватил мою истерзанную руку, так что я вскрикнула от боли.
– Где тебя, чёрт побери, носило?! – накричала на него, кривясь от боли, пока он сжимал мою руку именно там, где рана.
Он залечивает мои раны, по телу разошлось тепло, но я все равно недовольно забурчала.
– Неужели не мог прийти за мной раньше, хоть минут на десять?! – простонала, чувствуя, как бешено кружится голова. – Вечно тебе надо эффектно появиться!
– Кто бы говорил, любимая моя, – устало, но с улыбкой парировал он.
Мой некромант прижал меня к себе сильнее, боль от ранения сразу же ушла, и я обняла его в ответ. Мне не верится, что это наяву, как будто приснилось что он сейчас здесь, рядом. Огонь давно угас, от моего мужа пахнет сыростью и потом, я чувствую его тепло и не верю, что это на самом деле. Он снился мне по ночам, тревожил сердце кошмарами и во сне, и наяву. Хочется кричать снова и снова, где он так долго был?!? Но я не могу заставить себя даже пошевелиться. Главное, что Игнат здесь, и все уже хорошо, ведь так?
– О, Спаситель, мне это снится, – шепчу, крепче прижимаясь к нему, точно так доказывая, что все наяву.
Игнат заставляет меня отстраниться, ноги держат слабо, так что держусь за него. Его несколько отстраненный взгляд проходится по мне, пару раз замирает в районе живота, так словно он нашу девочку по ауре смотрит. Я тоже замираю, когда выражение на его лице становится особенно угрюмым, но затем он успокаивается.
– Все в порядке, – говорит он мне и себе заодно, а затем резко становится серьёзным. – Ты что здесь делаешь?
Я сначала тороплюсь, чтобы ответить, но только открываю и закрываю рот. Это он, что на меня наехал? Вот что-то сомневаюсь, что принцесс в сказке принцы после спасения вот так же отчитывали. Будто я виновата, что здесь оказалась! Вообще, а как он узнал, что я здесь, если не знает почему?
– Готовлюсь стать экземпляром колбе, что ещё я могу делать в плену у сумасшедшего гнома?! – кричу на него с сарказмом, но не могу злиться.
Он снова обнимает, в этот раз куда крепче, так что слышу, как быстро бьется его сердце. Мы не можем даже нормально показать, как сильно беспокоились друг о друге, сумасшедшие. Целует меня в висок, как маленькую, по-отцовски нежно. Из него явно получится отличный отец, получше моего. От мысли о родителях неприятно режет в груди, но я хороню эти чувства где-то глубоко в сердце.
– Подожди минутку здесь, – едва уловимо отстраняется мой некромант, а затем усаживает меня на один из столов.
Игнат, не обращая внимания на царивший мрак и бардак, находит гнома, достает его из-под кучи мусора как куклу, только кривится, будто бы ему противно касаться его. Мне уже кажется, что гном сдох, но в тот же момент некромант обращается к нему.
– Эти глаза не твои, – и только тогда понимаю, что гном попытался навредить моему некроманту своим странным взглядом, но потерпел неудачу.
Сама же на всякий случай закрываю глаза и отворачиваюсь, ибо и так знаю, что сейчас произойдет.
– Родовой ублюдок, – почти что смеется гном, кряхтя от натуги. – На что еще способен ваш проклятый огонь?!
– О, на многое! – холодно обратился к нему Игнат. – Вот только тебе не за это переживать надо, гном.
Гном закашлял, захрипел так, что мне показалось, что его душат. Допустим Игнату на тот взгляд все равно из-за родового огня, но мне что делать, у меня-то его нет?!
– Некромант, чертов некромант! Разве ты не могла выбрать кого-то попроще, девочка моя? – как в бреду хрипло спросил гном, но я не ответила.
Мне лично не было понятно, почему Игнат так тянет, просто убей его и все, к чему эти разговоры?!
– Зачем ей «попроще»? Зачем ей тот, кто будет слабее нее самой? – натянуто смеется некромант. – Вам ли не знать, что такое брать самое лучшее и использовать в своих целях? Так что это наследственное!
Не понимаю последней фразы настолько, что подглядываю за ними. Гнома мне полностью закрывает спина мужа в грязном пальто, ничего не видно.
– Ты ещё проклянёшь тот день, когда встретил ее, некромант, – смеется гном в ответ, так будто захлебывается водой или кровью.
– Это уже мне решать, – с легкой иронией произнес Игнат и затем слегка наклонился вперед.
– О, нет, я знаю, о чем говорю! – кряхтит гном, пытаясь, засмеяться. – Я ведь ее создал.
– Прекращай все это, нам еще нужно спасти твою маму! – перебиваю старика, обращаясь к мужу.
Игнат оглянулся на меня, посмотрел в глаза так, словно что-то прочитал в них, и только затем сделал то, что собирался сделать со мной в нашу первую встречу – убил проклятого экспериментатора. Объятая бело-серебристым пламенем рука мага пронзила грудную клетку гнома, и я не смогла на это смотреть, отвернулась. Гном закричал пронзительно, а затем затих и просто исчез пеплом.
– Ты в порядке? – мой некромант сжал в ладошках моё лицо и посмотрел не просто в глаза, а в самую душу. – Он был твоим родственником, но хотел убить тебя.
Сказал так, точно я и сама не знаю!
– Все мои родственники умерли, – только и отвечаю ему, позволяя подхватить себя на руки, как принцессу.
То ли я так сильно похудела, то ли он подкачался, но потащил меня к клеткам на руках. Дорогу показала с трудом, ибо сама ее не запомнила за два-то раза. Где-то у самой моей камеры меня все же опустили на землю и оставили стоять в сторонке. Если Игнат как-то и отреагировал на мою клетку, то оставил это при себе. Расплавил прутья, зашёл в соседнюю камеру, но я туда не вошла. Остановилась возле большой клетки, заметив Чебурека, валяющегося там, в старой соломенной трухе. Кот не двигался, так что я пошла за своим пушистым другом и замерла, оказавшись там. То, что он не дышал, поняла, только когда подняла его на руки. То ли от старости умер, то ли от дочки во время ее вспышки – непонятно. Почил ещё один мой друг, такое впечатление, что смерть всегда бродит где-то рядом. Прижимаю кота к груди, он уже не чувствует ни моих объятий, ни тепла и благодарности, слишком поздно говорить спасибо за то, что составлял мне компанию. Так не только с котом, так со всеми, кто меня окружает.
Оглянулась на свою клетку, она такая маленькая по сравнению с этой, словно это ловушка для самого великана. Что-то екнуло в груди от этого предположения, затем поняла, что именно так смущало меня в той истории моего появления на свет. Как гном получил в свое распоряжение великана? Они же сильны, их никакая клетка не удержит, и эта не удержала. Поворачиваюсь и захожу в клетку поглубже, и там, в полумраке расцарапана стена в рисунках. Великаны не умеют писать, но мой отец умел рисовать, сносно и понятно. Я поняла, что случилось на самом деле только по его рисункам.
Мой отец был стар, настолько, что аура великана покинула его. Все его существование свелось к одной цели – ожиданию смерти, но его нашла не смерть, а сумасшедший гном. Он пленил его и ставил всякие опыты, пока однажды не поселил в камере напротив гномиху. На рисунке она изображалась как маленький ангелочек, нежное и хрупкое создание. Время шло, он отсчитывал его палочками, точно тот узор на спинке кровати. Затем он нарисовал гномиху, а внутри нее звезду. Звезда росла с каждым рисунком, а гномиха как будто становилась меньше. Последний рисунок на всей этой стене был странным, хотя и остальные, мягко говоря, пугали. Упавшая звезда и гномиха, как ангелочек в небе.
«Погасла старая звезда…
Жизнь новую она дала,
И только ей благодаря
Восходит новая заря!» – пронеслись в памяти слова из сказки, и я повернулась, чтобы посмотреть на клетку со стороны.
Чего там не хватает? Подвесной люстры, как в доме, где не пользуются магией, обычно её вешали на специальный крюк под потолком, но здесь его нет, а вот углубление осталось. Так вот что имел в виду гном: великаны имеют свою силу с рождения, но могут начать ею пользоваться, только убив кого-то. Рыжеволосая красавица Лариса нашла выход из ситуации, но так и не смогла уберечь меня от убийства и той силы, что во мне дремлет.
