Тёмные дни (СИ) - Екатерина Михайлова
Ругат не смог подавить дружеский смешок.
— Рад видеть тебя, Дар. Проходи. Я как раз рассказывал о том, что нам удалось узнать в Городе-за-Стеной.
Худоба Дара бросалась в глаза ещё сильнее, чем в случае Уги. Острые кости лица буквально готовы были прорвать тонкую кожу. Одежда висела на прямых плечах, как на пугале.
Глаза Дара поблёскивали нездоровым светом, то ли от возбуждения, то ли от голода. За время, что Корт его не видел, Дар превратился в настоящего мужчину. Проницательные любопытные глаза следили за каждым движением ругата. А когда Дар говорил, вокруг рта образовывался жёсткий валик морщин.
Когда Корт довёл рассказ до того места, на котором его прервали, Уги нетерпеливо спросил:
— И как же найти Город Богов?
— С этим немного сложнее, — ответил ругат. — Мы думаем, что нам известен шифр, который приведёт нас туда. Но его ещё предстоит разгадать.
— Как? — быстро вставил Дар.
Он по-прежнему говорил и действовал с нетерпением, как будто люди и события вокруг него двигались слишком медленно, и его это раздражало.
— Я пока думаю над этим, — отозвался Корт.
В отличие от Дара, он стоял неподвижно, подпирая собой золотисто-жёлтую стену.
— Да, — вставила Юта, — но у нас нет времени. Мы должны собирать людей и выходить. Уверена, Корт разберётся по ходу.
Корт хмуро посмотрел на Юту, но смолчал.
— Хорошо, — отозвался Дар. — Мы с тобой.
Как и всегда, на принятие решения ему требовались мгновенья. Он посмотрел на Уги. Тот кивнул.
— Что тебе нужно? — спросил Уги, вновь примеряя на себя давнюю роль «правой руки» Корта.
— Мне нужно место, где я смогу принимать людей, — ответил Корт, оторвавшись от стены.
— Могу предложить свой лурд, — отозвался Уги. Большинство сборов круга Корта в былые времена и так проходило у него.
Корт кивнул, принимая предложение. Неосознанно, он встал за плечом Юты.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Дар.
— Ничего. Я ничего не буду делать.
— Ты не будешь собирать Утегатол? — Кажется, Уги искренне удивился.
Корт мотнул головой:
— Я не собираюсь снова бодаться с Гвирном. Мы оповестим людей так же, как в Лиатрасе — «сарафанным радио». Начинайте распространять новости, и люди сами к нам…
Полог снова хлопнул. На этот раз в лурд неуверенно протиснулся незнакомый атлург.
— Придут, — закончил Корт, и все вопросительно обернулись к нему.
Мужчина средних лет мялся у входа. Затем вдруг подобрался и сверкнул на Корта глазами.
— Я узнал… Мы узнали, что ты вернулся… ругат.
Такое обращение к Корту могло означать только то, что доверие ему вновь возвращено. И что, оказавшись в безвыходной ситуации, атлурги вернулись к тому, что было для них привычно. Поклоняться богам, вверять им свою жизнь. А также идти за тем, кто, по мнению народа, олицетворяет волю этих богов.
— Те, кто выходил на охоту в эти дни, говорят, что ты привёл людей к городу, — продолжал атлург. — Столько, что хватит на несколько гатов. Мы не собираемся больше кормить чужаков. Мы больше не в состоянии прокормить самих себя.
— Не волнуйся. Мы не останемся здесь надолго, — ответил Корт, подходя к мужчине.
Атлург опешил. Он осмотрел собравшихся в комнате и, подобравшись, спросил:
— И куда вы собираетесь идти?
Глава 10. Ничто не будет, как прежде
Люди тянулись к ним до вечера. Уги и Дар ушли, чтобы оповестить как можно больше народа. Юта оставалась с Кортом ещё несколько часов. Сидеть рядом, оставаться наедине было странно. В пустыне они никогда не были одни. Более того, у них не было ни времени, ни сил, ни возможности поговорить. Да и надо ли было говорить? О чём?
Всё так запуталось после их с Кортом разговора. Теперь рядом с мужчиной Юта ощущала не только неловкость, но и стыд, и вину. Она чувствовала себя виноватой за то, как всё обернулось тем вечером. Но не знала, как всё исправить. Прошло слишком много времени. Корт вёл себя с ней, как обычно. Возможно, лишь немного более отчуждённо. Со стороны этого невозможно было заметить. Но Юта замечала. Она чувствовала это между ними: отстранённость, разлад, трещину.
Если Корт и был немного холоден с ней после разговора, Юта знала: это было не из-за того, что он злился. Это было из-за того, что ему было больно. Юта причинила ему боль. Правильно ли она поступила тогда, когда ответила Корту молчанием? Сейчас ей казалось, что она совершила самую большую ошибку в своей жизни. Но могла ли она тогда поступить иначе? И может ли поступить иначе сейчас? Юта сомневалась в этом.
Все эти тягостные мысли так и вертелись в голове, каждый раз, как очередной атлург выходил, и они с Кортом оставались одни. В конце концов гнетущее молчание между ними сделало своё дело. Нервы Юты не выдержали, и она сбежала. В любом случае, у неё было ещё одно важное дело в Утегате.
Юта нашла людей в том же лурде, где оставила их в последний раз. Они выглядели измученными, озлобленными, с потухшими взглядами. Несколько человек за столом играли в кости. Некоторые лежали, уставившись в потолок. Затхлый воздух, смешанный со смрадом отчаяния, ударил в нос.
Когда Юта вошла, лишь несколько лиц обернулось к ней. Люди казались ко всему безразличны. Но во взгляде одного из них мелькнуло узнавание. Это был специалист по технологиям Водной Долины. Почти сразу среди всех лиатрасцев, добравшихся до Утегата, он занял роль главного. Но не потому, что был умнее или сильнее остальных, а потому что оказался самым наглым и бесцеремонным. Не понимая, в какой опасной ситуации они оказались, он беспрестанно сыпал претензиями ко всем, кто только заходил к ним в лурд. Требовал то одного, то другого и в открытую обвинял Юту в их бедах.
В его глазах полыхнула злость.
— Вернулась! — неожиданно крикнул он. От громкого возгласа полусонные люди встрепенулись, обратили на них внимание. Мужчина вскочил и подбежал к Юте. Его кулаки сжимались.
— Где ты шлялась всё это время? Мы тут с голоду подыхаем, и всё по твоей воле! Ты притащила нас сюда, обещая манну небесную, а вместо этого мы стали узниками у каких-то дикарей, которые морят нас голодом! А тебя с дружками и след простыл! Небось сладко ела и крепко спала, пока мы тут мучились!
Мужчина сильно ткнул Юту в грудь. Ей пришлось приложить усилие, чтобы устоять на ногах и не отшатнуться назад. Лиатрасец навис над ней. Его грязные волосы почти касались
