Беттина Белитц - Подозрительно умный

Тогда в Ландшульхайме, перед дверью в общую комнату. Теперь он целовал темноволосую красавицу, всего лишь в нескольких метрах от меня. Да, мне нужно было выпить ещё, по-другому просто было нельзя, прежде всего потому, что мне показалось, что Янник пах так же, как и Сердан.

После третьей бутылочки я сопротивлялась лишь слабо, когда Янник вместо того, чтобы поцеловать меня в щёку, поцеловал в губы. Мне было так мягко тепло, я была такая уставшая, и всё вокруг меня кружилось, он должен был держать меня, не то я бы упала. Я почти могла наблюдать за тем, как водоворот в моей голове становился глубже, сужая круги, и забрал с собой всё, что было важно.

Больше всего мне хотелось бы, чтобы он забрал и меня тоже. Только когда я почувствовала слабую, ноющую боль на моём горле и руку на внутренней стороне моего бедра, тёмный водоворот стал немного слабее.

Он лапает тебя ... ему нельзя ... Люси, сделай что-нибудь ... Это был мой собственный голос? Нет, он был более глубоким, более хриплым ... и шёл из далека ... почти что пение ... Люси, ангел, ты ведь этого собственно не хочешь ... ты этого не хочешь, это не ты ... Проснись!

- Убери руки или я убью тебя! Эй! Прекрати, я сказал! Оставь её в покое! - Кто-то ударил, и внезапно у меня больше не было опоры, и я упала вперёд на колени. Земля подо мной качалась, туда-сюда, в сторону, назад, как в одном из этих сумасшедших каракатицах на ярмарке, только в них меня никогда не тошнило.

Теперь же, я всё сделала бы для того, чтобы это туда-сюда наконец-то прекратилось. Потом рядом со мной на траву шлёпнулся Янник с кровоточащей губой. Нет, у него было две кровоточащие губы. Четыре глаза. Три носа. Он выглядел как монстр.

- У тебя ... твои глаза ..., - сказала я заплетающимся языком и в тоже время начала смеяться и плакать. Плач без слёз. На четвереньках я попыталась доползти до куста, под которым смогла бы спрятаться, пока земля наконец больше не будет двигаться, а Янник не исчезнет. Он должен уйти, немедленно!

Я больше не хотела его видеть, это расплывчатое, противное лицо монстра с множеством глаз.

- О, чёрт, она в стельку пьяная ... Дерьмо ...

- Это ведь её проблема. Оставь её лежать, она уж придёт опять в себя. - Этот голос я не знала, но он был для меня слишком громким и пронзительным, причинял мне боль в висках.

- Никогда. Да я не оставлю лежать здесь Люси. Мне очень жаль, Лена, мне нужно отнести её домой. - Сердан? Это был Сердан? Уже две руки взяли меня по мышки и подняли, прежде чем я смогла свернуться калачиком возле куста.

- Сердан ... - промямлила я блаженно. - Я тебя люблю. Я люблю тебя больше всего на свете. И я люблю Сеппо и Леандера и немножко Билли.

- Всё ясно, Люси. Ты только что разрушила мои первые отношения. Большое тебе за это спасибо. А теперь пошли, я поддерживаю тебя ... Люси, пожалуйста, попытайся идти ... одна нога вперёд, другая ... иди же ... только до остановки, у тебя получиться! Ладно, не получиться, мне придётся тебя нести.

- Я люблю тебя, Сердан. И Леандера, но он скотина. Я ему так и сказала. Ты не скотина, ты ... ой ...

Что он только там делал со мной? Не имеет значения, он мог делать, что хотел. Главное, чтобы не целовал эту кралю.

- У Лены есть грудь, а у меня нет, не так ли? Но вы только так думаете, Сердан ... у меня она есть ... маленькая, но есть ... и я ... я .... я не знаю, но я вас люблю.

Что-то вокруг нас начало шуметь и грохотать, слишком громко и быстро и Сердан зажал мой рот своей рукой. Автоматически я её прикусила и тяжело опустилась при этом на его грудь.

О Боже, как мне было плохо ... Меня тошнило. И я больше не знала, что только что сказала Сердану. О, я знала, что для моих масштабов это было слишком много, и что это было важно, очень важно, но что только это было?

И почему он зажал мне рот?

- Что собственно такого случилось, Катц? Хм? Почему ты целуешься с совершенно посторонним типом? Разве ты не вместе с этим Леандером?

Я покачала головой, не расслабляя хватку зубов.

- Рашорвали отношения, - прошепелявила я с тыльной стороной ладони Сердана во рту. - Тираниширует меня. Не благодарный. Ско ...

Рука Сердна опять зажала мой рот сильнее, так, что я не могла договорить до конца, но зато могла подумать это со всем пылом. Скотина, скотина, скотина.

И если бы меня не тошнило так сильно, я бы, не смотря на руку Сердана во рту, громко бы это выкрикнула, чтобы каждый знал. Весь Людвигсхафен должен знать об этом!

- Я сразу подумал, что он не для тебя, - прорычал Сердан и передвинул меня немного влево, так что я сидела поперёк его колен и прислонила щёку к шее. Сейчас меня вырвет на его вырез футболки, если будет так продолжаться ...

Нет. Шум и рывки прекратились, и я смотрела безучастно на наши ноги, как они рядом друг с другом, вышли из электрички - Сердану приходилось при этом поддерживать меня обоими руками, и зашаркали по тротуару.

Снова и снова я спотыкалась и один раз даже снова упала на мои пораненные колени, но Сердан неумолимо подгонял меня вперёд, пока мы наконец не оказались возле нашего дома, который слабо освещался уличным фонарём и был полон зазубренных теней. Он казался мне замком из фильма ужасов, и одно я знала точно: Я не хотела заходить туда.

- Пожалуйста, нет ... нет ..., - хныкала я, но была слишком слаба, чтобы помешать Сердану позвонить, и затащить меня, ступень за ступенью, наверх, особенно потому, что что-то подобное не было так приятно, если лестница при этом постоянно кружилась и становилась по своей прихоти то больше, то меньше.

- Соберись, Люси, давай ... тогда не будет так плохо ... тебе нужно только добраться до своей комнаты, тогда ... о. Добрый вечер, госпожа Моргенрот.

Я ... э ... ну ... - Сочный звук маминой пощёчины привёл меня в чувство. На один ослепительно яркий момент я увидела совершенно ясно, что произошло. Я безудержно напилась, позволила чужому типу облапать себя и стояла, пьяная вдрызг, перед мамой, после того, как сбежала без разрешения на вечеринку. Что здесь происходило, было концом света, личным апокалипсисом Люси Моргенрот.

Тем не менее пощёчина настигла не меня. Я только услышала её, что причинило мне по меньшей мере такую же боль. Но это был Сердан, кто держался за щёку и смотрел на маму, будто в него попала молния.

- Моя дочь пьяна и у неё на шее засос! - закричала она громко, так что я взвыла от муки.

- Засос не мой, - пояснил Серден, не отрывая руки от правой стороны лица. - И я подобрал её и привёз сюда, а не напоил.

- Я должна ... - Внезапно тошнота стала такой сильной, что я больше не могла говорить. С позывами рвоты я побежала в ванную, что показалось мне бегом с препятствиями, потому что стены сужались и снова размыкались, но я кое-как ещё успела добежать до туалета, прежде чем уничтожающая, мучающая темнота овладела мной и казалось я умираю в десятый раз, последние три раза в нижнем белье на моей кровати и со склонённой головой над старым ведром для уборки. Эти три последние смерти были самыми худшими из всех, потому что я переживала их совершенно трезвой.