Анна Аршинова - Девочка по имени Аме Глава 12 Дневнеки повелителя

Лодка ладно скользила по течению, и почти не нужно было прилагать усилия, чтобы она шла, куда надо. Они бы могли проплыть на ней до самого Призрачного океана, а там попасть в Ареццо, а значит и до Академии - рукой подать, но Кимэй менял планы. То, что они поплывут по реке Хи, было слишком очевидно для врага. Их не должны найти, и уж тем более поймать. Поэтому через несколько ли они сойдут и дальше отправятся пешком. Последующие две или три ночи придется провести в лесу.

Пока у Кимэя выдалась свободная минута - править лодкой он доверил Аши, можно было заняться мечом. Вчерашний убитый йокай оставил на лезвии свой едкий запах, и это сбивало с толку. Это могло помешать учуять врага.

- Скажите, ками, ведь никто не знает о том, что мы несем важный кристалл. Почему вы опасаетесь? - спросил вечно недоверчивый Йен. Казалось, ему доставляло удовольствие идти наперекор. Или делать вид.

- Может быть предатель, который сообщит об этом? - ответил Курадо.

- В клане Таманоя? Или кто-то из наших? Да вы шутите! Ками на предательство не способны в принципе, а эти Волки… (прим.автора: так "за глаза" называли клан Коре)

Кимэй взглянул на спорщика, и тот сразу же замолчал.

- Бывает всякое.

На воде, да еще, когда рассвело, теней не было. Поэтому ками чувствовал себя особенно уязвимым, а еще меч пах йокаем и перебивал другие, более слабые запахи. Возможно, ками походил на параноика, но все же предпочитал десять раз перестраховываться, чем один раз провалиться. К своим заданиям Кимэй всегда подходил со всей серьезностью.

Катана вскоре ярко заблестела на солнце, начищенная, без посторонних запахов. У Кимэя, как и у всякого представителя школы Сошу, был тяжелый, толстый меч, с плавным прогибом, который имел агрессивный вид. Кимэй, удовлетворенный работой, загнал его обратно в ножны, подвешенные слева.

- У меня плохое предчувствие… - ками поднял голову к небу, будто спрашивая у него, где опасность, и как ее избежать. Небо сегодня, чистое и безоблачное, отстраненно молчало.

- Вы опасаетесь собственной тени, ками, - покачал головой Энру. - Может… зря?

- Мы скоро это увидим, - произнес он, махая рукой на берег. - Причаливаем. Дальше пойдем пешком.

К ним медленно и плавно приближалась очередная деревушка, которая кормилась рыбой из здешней реки и выращивала рис в долине. Мимо проплыл рыбак в соломенной шляпе в узкой, на первый взгляд неустойчивой лодке. Он с уважением поклонился путникам, узнав в них защитников Поднебесной. У причала их почти сразу же обступила босоногая и чумазая ребятня. Они голосили, иногда просили разрешения дотронуться до Кимэя, тот улыбался и кивал. У него оставалось немного орехов в сахаре, он раздал их детям. Теперь они висли на нем дружными гроздьями.

- Первый раз вижу ками, который любит детей, - сказал Йен, глядя на все это безобразие с недовольством и страхом: а вдруг к нему приставать начнут? И что тогда делать?

- А я видел, - ответил Энру.

- Мы любим не только детей. Мы любим людей, всех без исключения, - Кимэй потрепал одного из мальчиков по голове. - Извините, ребята, но нам надо идти.

- Убивать страшных йокаев, да? - спросил другой мальчик, и его чистые глаза наполнились всепоглощающим страхом.

Люди без ками или Аши совершенно беспомощны. Они не могут справиться с йокаями сами. И если нападение, а помощь не подоспеет, деревня может погибнуть вся. Люди каждый день молятся Великой Священной Богине, благодаря ее за новый спокойный день. И люди смотрят на ками, как на своих спасителей и защитников. Они для них непререкаемо святы. Особенно в деревнях.

- Нет, у нас другое дело, - успокоил их Кимэй. - У вас все спокойно.

- Тогда куда вы идете?

- По своим божественным делам. Вы же не спрашиваете солнце, что оно делает за горизонтом, когда наступает ночь?

Ребята были бойкие и прозорливые.

- Так оно же не ответит!

Кимэй очень ловко управлялся с этой ребятней. Вскоре их отпустили, можно было продолжить путь. Они пошли по пыльной дороге, мимо полей с рисом, кабачками, редькой и другими культурами. А потом поля закончились, начался лес, в котором, несомненно, много грибов и ягод. Все-таки эти земли не обделены дарами природы. Шлось легко и приятно. А от жары спасали воздушные шелка. Аши тоже ощущали себя довольно комфортно.

Неприятности начались позже, ближе к вечеру. Первым звоночком был иттан-момэн - неразумный йокай, который в полете напоминал хлопковое полотенце. Он питался не мясом, а волосами. Особенно вкусными находило волосы подмышками и в паховой области. В принципе, этого йокая можно было бы назвать даже безвредным, но при пожирании волос он еще и съедал кожу, из которой они росли. Селиться эти йокаи предпочитали обычно в купальнях - так легче добраться до самого вкусного. Что делал иттан-момэн среди леса, где нет ни одной живой души, оставалось загадкой.

Йокай имел довольно бледный и вполне голодный вид, поэтому при появлении на дороге путников, бросился к ним. Ками его не интересовал, потому что был сделан из Сейкатсу и в пищу не годился, а вот на Аши позарился. Впрочем, ему не повезло в любом случае.

Энру, волосами которого хотел полакомиться иттан-момэн, выхватил меч и разрубил "полотенце" надвое. Йен на него недовольно зыркнул, хватаясь за свой меч:

- Так Сейкатсу надо было! Они же так размножаются!

В том- то была и трудность уничтожения этого йокая. Человек, не владеющий Сейкатсу и не знающего заклинаний-кей, не мог его убить. Расчленением иттан-момэн не уничтожить, ведь так они размножаются -порежь их на мелкие эти куски, они все равно найдут волосы, наедятся и вырастут.

- Это первая реакция… - пожал плечами Энру.

Да, вначале меч, а потом только кей. Кей вредит людям, поэтому Аши учат полагаться на свой клинок. Если уж не помогает…

Впрочем, вторая реакция оказалась верной, и вскоре одна из частей иттан-момэн уже корчилась на земле в предсмертных муках. Будто тонкий, живой кусок ткани догорал на дороге. Вторая часть отшатнулась, почуяв опасность, и собралась скрыться в лесу. Йен активировал кей Огня, кидаясь небольшим переливающимся огненным шаром следом. Промахивался он редко, но это как раз был тот случай, потому что шар остановился, будто натыкаясь на невидимую преграду, а потом рассыпался на мелкие шустрые искры, которые вскоре растаяли в воздухе.

"Высший йокай", - понял Кимэй, опознав мгновенную телепортацию. Он схватился за меч.

- Это мое домашнее животное. Вы его обижаете, - произнес явившийся йокай. При телепортации они не выходили из ниоткуда, а прибывали красиво, будто в разноцветном вихре, в сполохах ярких, разноцветных искр, которые кружили вокруг их тел, а потом медленно опадали и таяли, едва коснувшись земли. Высшие йокаи вышагивали из пространства, окутанные завораживающим светом. Красивое и завораживающее зрелище. Но не в этот раз.