Константин Бояндин - Муза киберпанка

— Вот это, — она ловкими движениями снимала с полки коробки с дисками, — или выброси, или при мне не слушай, а то убью. — А ну, дай руку. Нет, только ладонь. Закрой глаза и помолчи.

…Василий едва устоял на ногах. Чёрт возьми, классная музыка! Звучала прямо в голове, и что-то смутно напоминала.

— Понял? Будешь покупать что-то ещё, сначала послушай. Сам поймёшь, люблю или нет.

Из сотни с лишним дисков на стеллаже она оставила только дюжину. Придирчивая!

— Конечно, — покивала Муза. — Или забыл, кто я? Этот мусор пусть другие слушают. Хочешь — слушай, но чтобы я не слышала. Ну что, готов работать?

И они сели работать. Как только Василий окончил с посудой и навёл на кухне порядок. Вот ведь, подумал, чуть не помянув снова чёрта, она тут живёт, а убираться должен я! И вновь устыдился. Стоило выйти из квартиры, и Муза казалась приятной, или не очень, выдумкой. А сейчас — ну ни капли не сомневался!

7

Дни понеслись один за другим. Я не дам тебе лентяйничать, пообещала Муза и да, не позволяла. Василий не сразу привык к тому, что Муза исчезает, как только Нина переступает порог, и возвращается, как только он остаётся один. И никаких намёков, вопросов. Ничего такого. Действительно, не лезет в чужую жизнь.

Несколько раз, сидя по вечерам за столом, в компании с Музой, Василий незаметно щипал себя, побольнее. Не помогало. Муза никуда не пропадала. Сидела или ходила вокруг, иногда что-то напевала. Приятный голос, а слов не понять. Может, именно так звучит греческий? Ну, древнегреческий?

Визит к родителям состоялся. Собственно, не первый. Они с Ниной познакомились в ботаническом саду. Сад для ботаников, съязвила Вера Ивановна как-то раз, но Василия это не задела, даром что понимал — за спиной и его тут зовут «ботаником». Хотя вроде не за что, но не ругаться же с женщинами из своей лаборатории? Познакомились, как водится. случайно — Василий сидел и смотрел на изящно разбитый сад, цветник под открытым небом, а Нина проезжала мимо на велосипеде.

Так и началось. Уже третий год они так живут, встречаются — и родители, похоже, всё знают. Но не требуют «немедленно расписываться». Современные! Но особого восторга возможный зять-«ботаник» не вызывал, хотя вот было видно: человек не богатый, но не ради денег с их дочерью водится. Возможно, именно поэтому отец Нины относится к нему без особого восторга, но и без презрения. Ладно, дело житейское.

— Книга, значит, — отец Нины посмотрел на Василия с удивлением. — Ну что же, Василий, давай тогда по-мужски, честно. Напишешь книгу — женитесь. Сколько писать собираешься?

— Год, — немедленно ответил Василий, сам не понимая, почему именно год.

— Договорились, — и будущий тесть, Семён Кондратьевич, пожал ему руку. И всё. Ни одного лишнего слова. Видимо, Нина уже поговорила с ними — не смотрели иронически, не усмехались, но видно было: не верят. Но раз дал слово…

Василий вернулся домой как в тумане, понимая, что только что перешёл Рубикон.

— Что такой смурной? — поинтересовалась Муза и улыбнулась, услышав историю. И зачем ей рассказал? Но уже рассказал.

— Вот, это по-мужски, — согласилась она. — Что переживаешь? Ты работай, работай. А я тебе помогу. Я сказала, будет бестселлер — значит, будет. Веришь Музе?

— Верю, — и Василий протянул ей руку. И Муза её пожала, улыбаясь. Ого, вот это сила!

— …Слушай, — он заварил чай, это уже становилось ритуалом, и посмотрел на часы. Половина первого, скоро баиньки. — Вот скажи, почему ты ко мне пришла?

— А я с тобой давно, — пояснила Муза. — Урывками. Вы же все такие образованные, в сказки не верите. А ты поверил, раз позвонил.

— Понятно. А что потом? Ну, когда книгу напишу?

И получил по шее.

— «Потом» — суп с котом, — пояснила Муза на словах. — Ты у нас оракул, нет? Тогда и не говори о будущем, не лезь не в своё дело.

— Слушай, драться-то зачем? — вскипеть, как в тот, первый раз, не получалось.

— Я не дерусь, я воспитываю. Вот с другими проще — им скажешь, они слышат. А у тебя всё сквозь уши пролетает.

Василий встал, и понял, что привязал себя к Музе. Своим сегодняшним обещанием. Напрочь привязал. Вот уйдёт она сейчас…

— Уйду когда-нибудь, — согласилась та. — Не ты один в меня веришь. А что испугался? Талант у тебя, я просто чуть-чуть помогаю. Не я же пишу, ты пишешь.

И Василий успокоился. Не полностью, но успокоился.

— Ты бессмертна, да? — поинтересовался он, и снова не понял, почему спросил.

— Пока в меня верят, — покивала Муза. — Ну ладно, уговорил. Но только один раз!

И стала другой. Совсем другой, очень-очень похожей на Нину. Но одета в эту, как её звали, тогу? Или как?

— От тоги слышу, — отозвалась Муза. — Тогу от пеплоса отличить не может! Учись давай, а то рассержусь!

— Красивая, — похвалил Василий, чувствуя, что да, в голове совсем нерабочие мысли появляются. Но хотелось, как ни странно именно восхищаться и смотреть, смотреть… Здорово быть вечно молодой! А сколько же ей лет, кстати?

— Сколько есть, все мои, — Муза вновь стала очкастой, толстой и веснушчатой. — Я что, старуха, по-твоему? Ну вот то-то!

Ходит сквозь стены, говорит с птицами, дождём и ветром… Ужас. Но ведь верится! Просто верится, и всё, и жить это не особо мешает!

— Раньше все такие были, — Муза сходила на кухню, и вернулась с новым чайником. — Просто верили, и всё. Мне повезло, я всем вам нужна, а вот родственники мои… ладно, — она махнула рукой. — Выходим из графика! Садись давай, осталось совсем немного.

Писать рукой ужасно неудобно. Каждое утро Василий садился за компьютер, один на всех в лаборатории, и там уже набивал всё в электронный вид. Своего компьютера пока нет. Что уж говорить, ведь и квартиру родители разменяли, не сам заработал. Сам пока что на мебель да прочую обстановку зарабатывает.

— Да, ты прав, нужен компьютер, — Муза задумалась. — Не люблю я подарки делать без повода. В конце концов, я и так уже подарок. Но так мы с тобой долго провозимся.

— Слушай, так я же ещё и не начинал книгу! Всё статьи пишу!

— Вот, пора уже задуматься. Сейчас фантастику любят, с неё можно начать. Ты сам что любишь читать?

— Кальяненко, — признался Василий. — Дика ещё. Брэдбери, Азимова. Много кого.

Муза улыбнулась.

— Мечтатель. Кальяненко — это хорошо. Думай! Как придумаешь начало книги, так и приступим. Но чтобы своё было, интересное! Думай, у тебя всего год остался!

— Только начало? — не поверил своим ушам Василий. — А остальное?

Муза поправила очки. Зачем ей очки?

— Сам увидишь. Все по-разному творят, только глупости все одинаково спрашивают. Дописал? Умница, пора и спать уже!