Владимир Андриенко - Сын фараона и жрец Анубиса

— Но Аха был другом Эвиб-Ра. Зачем ему убивать своего господина? Наследник фараона благоволил к нему! А мой младший брат, ставший теперь наследником, равнодушен к фехтованию.

— Трудно объяснить поступки Зару Скорпиона, Себекнофру. Однако сейчас я хочу рассказать тебе не про это.

— Но ты сама заговорила про воина Зару.

— Да, но не это главное в моих словах, Себекнофру. Ты не знаешь, что жрецы Себека в Иттауи недавно сочинили сказку о женщине, что стала женой крокодила. Слыхала?

— Нет. А причем здесь какая-то сказка? — не поняла принцесса.

— А притом. Сам бог крокодил Себек вышел из вод Нила и овладел красивой женщиной, и она родила от него ребенка. При родах присутствовали незримо богини Египта, и сама Исида предсказала, что это будет царь по славе своей равный самому Хуфу* (*Хуфу (Хеопс) — великий фараон 4-й династии, Считается строителем Великой пирамиды в Гизе). И знаешь кто эта женщина?

— Нет. А кто она?

— Жена нашего верховного жреца Себека. А Амени и Себекхотеп его дети. Но старший Амени сын простого чиновника, а младший….Говорят, что он не сын своего отца, но сын самого бога. Вот и подумай, принцесса, кем тебе лучше быть — женой брата-наследника или женой сына бога Себека!

— Я не верю, что Себекхотеп сын бога, но, даже не смотря на это, он много приятнее моего брата принца Аменемхета….

— Твоя сестра, мой принц, также думает о благе Египта и так же связывает его со своим личным благом.

— Погоди, жрец. А что Ата сказала про моего друга Аха?

— Он не убивал тебя мой принц. Это я могу тебе сказать точно. Но насчет того, что воин Зару может вызывать красных скорпионом, то это правда. Но твой друг еще ничего не знает о своем предназначении.

— А ты можешь мне про это рассказать подробнее?

— Не сейчас, мой принц. В будущем у нас будет для этого много времени.

— В будущем? — переспросил Эвиб-Ра.

— Да. Когда ничто земное уже не будет нам с тобой мешать. А не желаешь увидеть, чем в этот момент занимается верный слуга твоего отца архитектор Сенусертах?

— Это не только приближенный и слуга, но давний друг моего отца.

— Вот и давай посетим друга твоего отца. Может быть, в его лице мы и найдем того самого верного слугу, по которого ты, мой принц, упоминал….

Архитектор покинул дворец фараона и приказал рабам отнести себя в свой дом. Жилище Сенусертаха было неподалеку от жилища фараона и отличалось небывалой роскошью. Такой дом ничем не уступал дому главного чати* (*чати — министр, визир) фараона Верхнего и Нижнего Египта. Но Сенусертах был не просто архитектором, но тем, кому было доверено строительство гробницы Аменеммхета III. Да и отец Сенусертаха в свое время был строителем хитрой гробницы фараона Сенусерта III. И он передал сыну все свои секреты и потому считался лучшим строителем страны.

Дом был большой с колонами в виде стеблей лотоса по фронту, украшенными сверху золотыми лепестками, обнесен белой стеной с башенками и большими воротами, обшитыми медными листами.

Вокруг дома был сад, без которого не мог обойтись ни один знатный египтянин. Обеспеченные жители Кемета не проводили много времени в доме, а любили мягкую зелень пышных растений и деревьев, прохладу бассейнов.

Три бассейна в саду Сенусертаха были облицованы мрамором, не худшим чем в саду самого фараона. Две беседки выстроенные архитектором год назад были расписаны самим Маи. И главный художник фараона не пожалел красок и золота на отделку. Здесь были сцены из жизни хозяина имения, изображавшие его триумф: фараон жалует его титулом своего друга, за окончание строительства храма Амона фараон наградил его золотом десять лет назад, за строительство нескольких гробниц его возвели в ранг первого архитектора Египта восемь лет назад….

Архитектора и царского друга встречали слуги и почтительно кланялись ему до земли.

— Где мой сын? — спросил Сенусертах, выходя из носилок. — Уже прибыл?

— Твой сын ждет тебя, господин, как ты приказал в саду, — ответил раб сириец. — Прикажешь позвать его?

— Нет. Я сам пойду к нему в беседку и там отдохну. А ты побеспокойся, чтобы нашему с ним разговору никто не помешал.

— Слушаюсь, мой господин, — раб снова склонился до самой земли.

Архитектор направился в беседку и там нашел своего сына высокого плотного красивого юношу, неопрятно одетого, с руками, покрытыми многочисленными ссадинами. Сенусертах приучал сына к труду, и тот лично работал как камнесечец.

— Отец! — он вскочил на ноги. — Ты хотел меня видеть?

— Да, сын мой Синух. И для этого я послал к тебе раба с моим посланием. И я рад, что ты прибыл так быстро. Фараон совсем плох.

— Но в городе говорят, что здоровье Аменемхета вполне хорошее.

— Да, но в городе не знают того, что знаю я. Фараон скоро умрет. Да и не правитель он уже больше. После смерти Эвиб-Ра государственные дела его интересуют мало. А его наследник принц Аменемхет меня терпеть не может. И сразу же выставит меня вон, несмотря на все мои таланты. А ты знаешь, Синух, что все, что у нас есть, это дары фараона?

— А то, что дал один фараон может легко забрать другой, — договорил за своего отца Синух.

— Верно.

— И ты, и мой дед не заработали своим трудом на хорошее отношение к себе? Удивляет меня это.

— Что делать? Мы с тобой не номархи. У нас нет знатных предков. Мы во всем зависим от повелителя Верхнего и Нижнего Египта.

— И завтра мы можем стать нищими? Но наше ремесло останется с нами.

— А если фараон примет иного архитектора? Многие наши заказчики тогда уйдут к нему. И наши доходы резко упадут. Спорить с фараоном не просто, сын мой. Но твой отец не глуп, мой мальчик. И все что заберет у нас новый фараон, мы вернем обратно.

Синух весьма удивился, услышав такое.

— Я сам откажусь от своих ценностей и два ларца с моими драгоценностями пожертвую владыке моему Аменемхету III и помещу их в его гробницу. Новый фараон Аменемхет IV не решиться забрать драгоценности у своего покойного отца.

Синух снова не понял архитектора.

— Но что нам с того, отец? Твои драгоценности у многих вызывают зависть. И какая нам разница останутся он Аменемхету III или Аменемхету IV?

— Разница большая. Я сейчас нарисую тебе на песке то, что не доверил ни одному папирусу. Это план строения, в котором будет упокоено тело моего друга и повелителя. Никто больше не знает про это.

— А твои помощники?

— А ты заметил, кого я отобрал в качестве помощников, сын? Это люди по большей части никчемные и ни на что кроме лести не способные. Один их них обо всем доносит принцу Аменемхету и думает, что я не знаю про это. А сам принц желает сделать его своим архитектором. Воистину боги лишили этого принца разума.