Энн МакКефри - Спасательная экспедиция

– Этот организм должен был сперва каким-то образом попасть сюда, мистер, – ядовито ответила Ни Моргана. – А мы пока еще не установили, каким образом он может преодолеть шестьсот тысяч миль в космосе, чтобы оказаться на Перне.

Глядя на ее застывшее лицо, Росс понял, что офицер размышляет о возможных способах транспортировки.

– Ландшафт здесь достаточно ровный, мистер Бенден. Попробуйте снизиться, чтобы мы могли поближе рассмотреть эту... эту зараженную почву.

Бенден выполнил распоряжение, невольно отметив, как восхитительно и чутко «Эрика» слушается управления. Конечно, он не ожидал, что из центра выжженного круга на них бросится неведомое чудовище, однако на чужих планетах ни в чем нельзя быть полностью уверенным – даже если эти планеты были тщательно изучены экспедициями Группы разведки и оценки. Да, здесь не обнаружили никаких крупных хищников, но что-то опасное тем не менее появилось на планете через девять лет после высадки. А о вулканическом извержении Табберман не упоминал вовсе.

Они летели все дальше над многочисленными кругами, зачастую двойными и тройными. Ни Моргана отметила, что кое-где по краям кругов действительно начинает пробиваться трава, и попросила Бендена приземлиться, чтобы взять образцы почвы и растительности на внешней кромке кругов. За рекой во множестве росли совершенно неповрежденные деревья, тянулись целые акры лиственных растений, также не носивших никаких следов соприкосновения с неведомым организмом. На одном из обширных пастбищ члены экспедиции заметили облако пыли; однако, кто бы ни поднял его, он исчез под кронами высоких деревьев прежде, чем челнок приблизился на достаточное расстояние. Экспедиции не попадалось никаких следов человеческого жилья – даже развалин, засыпанных пеплом и заросших травой.

По мере приближения к подножию гор сигнал маяка становился все сильнее и отчетливее. Вершины горного массива были покрыты снегом, несмотря на то что в этом теплом полушарии царило лето. Постепенно стал различим отчетливый писк передатчика.

– Но здесь же ничего нет, кроме голых скал! – с некоторым раздражением проговорил Росс, пролетая над пунктом назначения; монотонный писк сигналов действовал ему на нервы.

– Может, и так, Росс, – ответила Сарайд, – однако здесь присутствует тепловое излучение живых организмов.

– А это плато внизу, – Нев восторженно ткнул пальцем в сторону плато, – оно слишком ровное, чтобы быть природным. Там, внизу, есть еще и террасы. Видите? А в долину спускается дорога... и – смотрите! В скале прорублены окна!

– И она определенно обитаема! – воскликнула Сарайд, указывая на врезанную в камень утеса дверь. – Спускаемся, Росс!

Когда «Эрика» приземлилась на ровную площадку перед утесом, к ней уже со всех ног бежали какие-то люди; их крики звенели почти истерическим восторгом. Им было от двадцати до примерно пятидесяти лет – за исключением одного старика, чья белоснежная грива волос спадала до плеч: судя по изрезанному морщинами лицу и медленным движениям, ему перевалило за восемьдесят – а то и за девяносто. Его появление заставило остальных остановиться; люди расступились, пропуская его к челноку, у люка которого он и остановился.

– Патриарх, – пробормотала Сарайд, поправляя форму.

– Патриарх?.. – переспросил Нев.

– Посмотрите это слово в словаре, если его значение не самоочевидно, – бросил ему через плечо Бенден, открывая люк челнока и окидывая сторожким взглядом солдат, прятавших оружие, которое они уже успели было достать.

Как только люк распахнулся и был спущен трап, небольшая толпа умолкла словно по команде. Все глаза обратились к старику, который горделиво выпрямился. На лице старца играла покровительственная улыбка.

– Наконец-то вы сюда добрались!

– В штабе Федерации получили ваше сообщение, – начал Росс Бенден, – подписанное Теодором Табберманом. Вы – это он?

Старик с отвращением фыркнул.

– Я Стев Киммер, – он поднес руку ко лбу в странной пародии на приветственный салют солдат Флота. – Табберман давно умер. Кстати сказать, капсулу запустил я.

– Вы отлично справились, – ответил Бенден. Неожиданно и непонятно почему он почувствовал нежелание называть свое имя, а потому представил старику Сарайд Ни Моргану и младшего офицера Нева. – Но почему вы послали капсулу в штаб Федерации, Киммер?

– Это была не моя мысль. На этом настоял Тэд Табберман. – Киммер пожал плечами. – Он заплатил мне за работу, а не за советы. Но, как бы то ни было, дорога сюда заняла у вас чертовски много времени!

Он нахмурился с выражением явного раздражения на лице.

– «Амхерст» – первый корабль, который вошел в сектор Стрельца с тех пор, как было получено сообщение, – ничуть не смущенная критикой, ответила Сарайд Ни Моргана. Она отметила про себя, что Бенден не стал представляться, и решила, что у него есть на то причины. Оставалось надеяться, что офицер Нев также сообразит это. – Мы только что прибыли с места первоначальной высадки колонистов...

– Значит, никто так и не вернулся туда? – спросил Киммер. Бенден решил, что манера старика перебивать офицеров Флота начинает раздражать его. – Когда исчезли Нити, именно туда они и должны были возвратиться. Там находится передатчик, позволяющий связаться с кораблями.

– Передатчик не работает, – ответил Бенден; он очень старался не показать, что высокомерие Киммера выводит его из себя.

– Значит, все остальные мертвы, – прямо заявил Киммер. – Нити убили их всех!

– Нити?..

– Да, Нити. – Почти физически ощутимая ярость Киммера подогревалась примитивными эмоциями, не последней из которых был животный страх. – Именно так они назвали тех тварей, которые напали на планету. Потому что они падали с неба, как дождь смертельно опасных нитей, и пожирали все, чего касались, будь то растение, животное или человек. Мы жгли их в небе и на земле, день за днем, будь оно все проклято! – а они все падали и падали. Мы – это все, что осталось, и мы выжили только потому, что над нами скала, и мы сделали запасы, ожидая прихода помощи.

– Вы уверены, что больше выживших нет? – спросила Ни Моргана. – Ведь колония, конечно же, выросла за те восемь или девять лет, которые были у вас до того, как возникла эта угроза?

– До Падения Нитей численность колонии была около двадцати тысяч, но мы – это все, что осталось, – ответил Киммер. – И вы пришли как раз вовремя. Я не мог рисковать; а следующее поколение со столь малым генетическим пулом было бы обречено.

Тут одна из женщин, чрезвычайно похожая на Киммера, потянула его за рукав. Он изобразил на лице гримасу, которую при большом желании можно было истолковать как улыбку: