Беттина Белитц - Сумбурно хаотичный (ЛП)

- Почему мы должны что-то чувствовать? Нет. Мы только проверяем сочетаются ли это. Вот и всё. Это должно приносить пользу, а не забаву. Вы люди во всём хотите только забавляться. Главное, что весело! И как раз тогда случаются худшие вещи. Когда вы хотите повеселиться. Или когда вы становитесь больными и влюбляетесь.

- Любовь это не болезнь, - возразила я.

- Нет, болезнь! - с пылом ответил Леандер и вскочил на ноги. - Ты не поверишь, что люди делают, когда влюбляются! Такие драмы происходят!

- А почему вы оставляете людей одних как раз в такое время, когда они в первый раз по-настоящему влюбляются? Люди влюбляются, когда взрослеют! И в этот момент вы сваливаете!

Леандер упал назад на стул и молчал как пойманный с поличным.

- Потому что мы всё равно ничего не можем против этого сделать, - прошептал он в конце концов и шмыгнул носом. - Мы всегда можем что-то предпринять. Ну ладно, почти всегда. Но только не в этом случае.

Я покачала головой.

- Вы точно придурковатые. Любовь имеет важное значение. Без любви никто не может быть счастливым.

- Даааа - Любовь между родителями и детьми, родственниками и друзьями и всё такое. Ладно. Это кажется, делает вас здоровыми и сильными. Я это признаю, - согласился Леандер. - Любовь между мужчиной и женщиной, а иногда между мужчиной и мужчиной и между женщиной и женщиной ... то есть любовь, которая приводит к тому, что вы делаете бум-бум ...

- Бум-бум? - Леандер уничижительно вскинул руки вверх.

- Ну то, что было сегодня ночью. Ааа, ооо, ууу. Этот тип любви чаще всего большая дрянь. Разве только люди действительно подходят друг к другу и остаются вместе. Так, как твои родители. Но я не хочу знать того, что случится, если они вдруг по-настоящему поссорятся. - Его лицо омрачилось. - Тогда твоя мама из-за чистого гнева наброситься на твоего папу и тогда пиши, пропало. Всему конец. - Он зацокал неодобрительно языком. - Вам нужно смотреть на это немного более объективно. Подождать до идеального возраста, родить одного или двух детей, а потом быстро покончить с этим, любить друг друга. Но вы ведь этого не можете. Это хорошо видно у знаменитостей. Только стресс и неприятности! Они постоянно женятся, а потом снова дорого разводятся! И каждый раз следуют крик да слёзы! - Теперь Леандер совсем увлёкся со своим наставлением. Беспокойно он ходил по кухне взад и вперёд, в то время как я ставила посуду в раковину. Нам нужно было спешить, чтобы успеть на электричку.

- Но ведь в этом как раз и суть дела, - возразила я. - Нельзя просто взять и решить покончить с этим! Так не получается!

Но Леандер уже больше не слушал меня, а болтал что-то о прежних отношениях Джонни Деппа и что бедный Джонни должен быть рад тому, что нашёл женщину, которая поддерживает его, а не ведёт себя как сумасшедшая, наподобие других, которые у него были до неё.

Я тоже перестала его слушать. Ведь я была абсолютно права. Невозможно было решить перестать любить. В противном случае я бы уже давно так поступила по отношению к Сеппо. Сеппо предал меня. Этого я не могла ему простить. По словам Сердана, Сеппо сделал это из-за того, что был в то время в меня влюблён. Или всё ещё любил? Если так, то он мог хорошо это скрывать. Кроме его напыщенных арий с извинениями, он вёл себя по отношению ко мне как всегда. А на каникулах я его почти никогда не видела.

Была ли я всё ещё по-настоящему влюблена в Сеппо? Или только наполовину? Даже этого я не знала. Во всяком случае, Сеппо означал для меня не то, что Сердан или Билли. Когда я думала о Сеппо, у меня появлялось другое чувство. Как будто кто-то сжимал моё сердце. Несильно. Совсем чуть-чуть. Это было не так скверно, что я не могла спать или ревела. Просто так было. И это чувство не уходило.

Наподобие Леандера, который теперь последовал за мной в мою комнату, подождал, пока я надела рюкзак, проковылял за мной вниз по лестнице, прошёл рядом к электричке, подтянулся на полочку для багажа, слушал меня, как я в нескольких коротких предложениях заговорила с Серданом и Билли, удовлетворенно про себя улыбнулся, потому что Сеппо не присоединился к нам, и на каждом уроке облокачивался на мои ноги и играл в ангела-хранителя.

Он тоже всегда был тут. Хотела я этого или нет.

Глава 4.

Сюрприз, сюрприз!

Я не могла предотвратить того, что Софи, как только увидела меня, набросилась с объятьями, расцеловала в щёки и тут же начала болтать. В общем-то, я ничего не имела против, чтобы Софи обнимала и целовала меня. Ведь она всё-таки была моей единственной и таким образом автоматически так же и лучшей подругой. И она принимала то, что я чаще всего проводила время после обеда с парнями, хотя они почти чуть ли не всегда делали такое лицо, словно в голове воздушный пузырь и почти не разговаривали.

С Серданам это стало всё ещё намного хуже. Теперь он только бурчал или кивал или качал головой. На самом деле это даже было довольно приятно, после непрерывного молчания в электричке, когда кто-то наподобие Софи осыпал тебя новостями, даже если эти новости в моих глазах были ужасно неинтересными.

Что меня раздражало, так это то, что Леандер, ухмыляясь, стоял рядом, высунув свой язык, и делал вид, как будто что-то лижет, в то время как Софи целовала меня. Видимо он считал её поцелуи чрезвычайно смешными. Конечно, он мог делать это, если хотел, но потихоньку он становился чертовски неосторожным.

После того, как Леандер получил тело, он до не ловкости был обеспокоен тем, чтобы продолжать дальше делать вид, будто он самый обыкновенный охранник, прозрачный и самое большее представляет себе своё тело. Самое абсурдное в Sky Patrol то, что многие охранники желали себе тайно тело и изображали его, в то время, как прозрачные парили над нами. Они сами могли видеть эти вымышленные тела друг у друга. Даже я могла видеть их у семьи Леандера, хотя больше ни у какого другого охранника. Вероятно, это была своего рода обратная связь проклятия.

Пока Леандер вёл себя как образцовый охранник, охранники моих одноклассников не могли понять, что у него было человеческое тело. Так как настоящее человеческое тело считалось абсолютным позором, и Леандер ожидал, что они что-то сделают с его телом, если заметят его. Что это было точно, я не знала, и сомневалась, что Леандер это знал. Но вначале он сильно этого боялся.

Охранники обращались друг с другом не особо щепетильно. Но теперь Леандер стал более бойкий. Всё чаще он во время занятий с любопытством оглядывался, вместо того, чтобы опускать глаза вниз, бормотал что-то перед собой, комментировал шёпотом, когда мои учителя говорили ерунду возле доски, или играл со своей банданой. В особо хорошие дни, он помогал мне на уроках французского, шепча правильный ответ.