Орсон Кард - Задира и дракон

   - Ты мне нравишься, - сказал граф.

   - Я рад.

   Но, судя по голосу, юноша был вовсе не рад. Он явно успел соскучиться среди пьяной суеты.

   - По правде сказать, мне следовало бы тебя придушить, и немедленно, - заявил граф.

   Молодой человек улыбнулся еще шире.

   - Кто ты такой? - осведомился граф.

   - Меня зовут Мигун.

   - Странное имя.

   - В этом виноваты мои родители.

   - Хорошо, будем считать так. И кто же ты такой, Мигун?

   - Я - лучший друг Борка.

   Борк. Опять Борк! От этого великана сегодня просто нет спасения!

   - Вот уж не думал, что у Задиры Борка есть друзья.

   - Всего один друг. И это - я, можете сами у него спросить.

   - Интересно, могу ли я считать друга Борка и своим другом? - спросил граф.

   - Я представился вам как лучший друг Борка. Но не сказал, что я хороший друг.

   Мигун улыбнулся и подмигнул.

   «Этот мерзавец умеет идти напролом», - подумал граф, но не прогнал Мигуна.

   Граф махнул Борку, веля подойти, а когда тот приблизился и опустился на колени, граф с раздражением увидел, что, даже стоя на коленях, великан выше его.

   - Этот человек называет себя твоим другом, - сказал граф.

   Борк пригляделся и узнал Мигуна, который сразу расплылся в лучезарной улыбке и посмотрел на Борка с искренней любовью. Правда, взгляд Мигуна был не только любящим, но еще и голодным и хищным, но великан не разбирался в таких тонкостях. Сегодня он наконец-то насладился восхищением и уважением со стороны рыцарей - восхищением, которого раньше не знал, - а теперь еще встретился с приятелем детских лет. Услышав, что Мигун назвался его другом, Борк разом простил все прежние обиды и ответил улыбкой.

   - Надо же, наконец-то мы снова встретились, - радостно сказал Борк. - Мы и вправду друзья, Мигун - мой лучший друг.

   Напрасно граф пристально всматривался в глаза Борка: они были полны неподдельной любви к Мигуну. Это озадачило графа, ведь он быстро сумел раскусить Мигуна - у подобного человека не могло быть друзей. Но Борк явно остался слеп к его коварству, и граф даже пожалел великана. Хороша была у Борка жизнь, раз он считал этого ушлого деревенского выскочку своим другом!

   - Ваше величество, - прервал раздумья графа Мигун.

   - Не зови меня так.

   - Я лишь слегка опережаю события, но скоро вас будет звать так весь мир.

   Графа поразила непоколебимая уверенность Мигуна, по спине вельможи даже пополз холодок, и он передернул плечами, словно отгоняя призрак.

   - Вспомни, Мигун, я выиграл всего одно сражение. Я по-прежнему сильно стеснен в деньгах, а моя армия состоит из горстки вшивых рыцарей.

   - Если вам чуждо честолюбие, подумайте о вашей дочери. Если она останется дочерью графа, она в лучшем случае сможет выйти замуж за какого-нибудь герцога. Даже с ее удивительной красотой это будет считаться большой удачей. Но если она станет дочерью короля, она сможет выйти за любого принца. И красота послужит ей таким приданым, что ни один принц не осмелится требовать большего.

   Граф подумал о своей прекрасной Брунгильде и улыбнулся.

   Борк тоже улыбнулся, ибо и он подумал о красавице.

   - Ваше величество, - продолжал подзуживать Мигун, - сделав Борка своей правой рукой, а меня - своим советником, вы через год-другой непременно станете королем. Сами подумайте, кто дерзнет сопротивляться армии, во главе которой будем стоять мы трое?

   - А зачем лезть вперед всем троим? - спросил граф.

   - Вы хотели спросить, зачем вам лезть вперед? Мне казалось, это и так ясно. Но ваш вопрос только доказывает, как вам необходим советник. Видите ли, ваше величество, вы - человек добропорядочный, богобоязненный, образец добродетели. Вам и в голову не придет, добиваясь власти, плести интриги, шпионить и делать гадости своим врагам. Однако короли вынуждены действовать подобным образом, иначе они быстро лишаются короны.

   Граф никак не мог собраться с мыслями. В глубине души он сознавал, что уже давным-давно действует именно так, как говорит Мигун, но слова юноши словно заворожили его. Слушая его, граф и впрямь начинал верить, будто он - образец добродетели.

   - Ваше величество, вы останетесь чисты, а весь позор падет на меня. Вы будете источать благоухание свежести, а от меня будет исходить смрад гниения. Поверьте, будь жива моя мать, я бы не задумываясь продал ее в рабство, лишь бы помочь вам взойти на престол. Я взялся бы сыграть в карты с самим дьяволом и облапошил бы его прежде, чем тот успел бы сообразить, что случилось. Я бы не задумываясь нанес удар в спину любому вашему врагу.

   - Но мои враги не обязательно должны быть твоими врагами, - недоверчиво заметил граф.

   - Ваши враги всегда будут моими врагами. Я буду предан вам всегда и во всем.

   - И прикажешь поверить, будто твоя преданность бескорыстна?

   - Почему же бескорыстна? Вы будете щедро мне платить.

   - Согласен, - сказал граф.

   - Вот и отлично, - отозвался Мигун, и они пожали друг другу руки.

   Граф обратил внимание, что ладони Мигуна мягкие, как у женщины; руки этого прощелыги явно не знали крестьянского труда и ратного ремесла.

   - И чем ты до сих пор зарабатывал на жизнь? - спросил граф.

   - Воровством.

   Судя по улыбке Мигуна, это могло быть шуткой, но его прищуренные глаза подтверждали, что новоиспеченный советник говорит правду.

   - А как же я? - простодушно спросил недоумевающий Борк.

   - Разве ты не слышал? - удивился Мигун. - Тебе надлежит быть могучей правой рукой короля.

   - Но я ни разу не видел короля.

   - Так взирай на него! - с пафосом ответил Мигун. - Вот твой король.

   - Какой же он король? - снова не понял Борк. - Он всего лишь граф.

   Эти слова глубоко задели графа. «Всего лишь граф». Ничего, это дело поправимое.

   - Ты прав, Борк, - стараясь не раздражаться, ответил он. - Сегодня я - всего лишь граф. Но кто знает, что принесет завтрашний день? Речь сейчас не об этом. Ты ведь помнишь, что я обещал посвятить тебя в рыцари? Теперь ты должен поклясться, что будешь всегда и во всем верен мне и беспрекословно исполнишь любое мое повеление. Согласен?

   - Конечно, согласен! - обрадовался Борк. - Спасибо, ваше сиятельство.

   Он встал и крикнул во весь голос, обращаясь к своим новым друзьям и соратникам:

   - Господин граф посвятил меня в рыцари!

   Ему ответили приветственные возгласы, рукоплескания и топот ног.

   - Но самое главное - теперь я могу просить руки Брунгильды!

   На сей раз рукоплесканий не было; раздался только тревожный шепот. Если этого деревенщину сделали рыцарем, он на законных основаниях мог добиваться руки Брунгильды. В это с трудом верилось, но такова графская воля.