Ирина Бондарь - Неверный свет

  Маги, которые могли бы создать волшебное зеркало, пригодное для перемещения в пространстве, для общения в зазеркалье, встречались крайне редко. Секретные заклинания хранились в семьях потомственных волшебников и передавались по наследству, им так же учили наследников тсарского престола, если те обладали достаточно сильным даром, чтобы справиться с такого рода чарами. Маркус, например, едва мог сконструировать себе сносную защиту на поле боя, предпочитая пользоваться амулетами, заговоренными от пуль доспехами и прочими атрибутами, над которыми хорошенько поработал придворный маг. Какими силами обладала Сола, никто не знал, так как Айвин приказал оставить все как есть, не развивая ее природный талант. Маркусу же было уделено достаточно внимания, чтобы определить в мальчике довольно мощный потенциал. Заниматься магией с Флавием было намного интересней, чем с Влодаром изучать политику. После того, как исчезла Соланж и погибли мать и старший брат, тсаревича окружили такой защитой, что только с Флавием ему удавалось хоть немного побыть собой, а не наследником престола.

  Ту ночь, когда все случилось, он тоже хорошо помнил, хотя такое, наверное, лучше всего было бы забыть. Ему тогда едва исполнилось восемь, и он отчаянно скучал по матери, вынужденный оставаться под присмотром наставников на время ее болезни. Соле предстояло выйти замуж за княжича Келина, и она тоже ни на минуту не оставалась одна, чтобы выслушать и поддержать, как всегда это делала.

  - Завтра я привезу маму домой, - прошептал ему Маркус, когда обнимал перед отъездом. - Крепись и будь мужчиной!

  - Обещаю! - радостным шепотом ответил он, стараясь не улыбаться слишком широко.

  Когда весь замок переполошился, и вокруг начали бегать вооруженные до зубов стражи, он все еще ничего не подозревал.

  - Ваше высочество, следуйте за мной! - в дверях стоял Дисмас, бледный как полотно. - Всех остальных прошу остаться и не покидать пределов комнаты!

  Наставники и учителя испуганно отпрянули, пораженные его странным тоном: обычно главнокомандующий не повышал голоса, даже на плацу со своими воинами оставаясь спокойным и сдержанным. Киран в окружении отряда воинов шел за Дисмасом, недоумевая, что же случилось, но спросить не решился, испуганный напряжением, витавшим в воздухе. Несколько раз их путь пересекали другие отряды, целеустремленно куда-то бежавшие. Совсем недавно Маркус подсунул брату исторический роман о сражениях их давнего предка с дейминами, и тут тсаревич понял, в чем дело.

  - Дисмас, приказываю тебе ответить! - впервые в жизни восьмилетний Киран отдал приказ звенящим от напряжения голосом. - У нас война?

  Седой воин сначала от неожиданно уверенного голоса наследника, потом от его вопроса чуть не споткнулся.

  - Нет, ваше высочество, войны нет. Пока нет, - поправился он. - Я не хотел бы первым сообщить вам новости, так что прошу вас, потерпите.

  Мальчик потихоньку вздохнул от облегчения. Война представлялась ему самым страшным событием, хоть и немного абстрактным. Ему пока что не доводилось сталкиваться с кровью и смертью, несмотря на то, что отец иногда кого-то казнил, подданные гибли в стычках с темными, рабы предавали хозяев. Все это было еще далеко.

  - Айвин, я привел его! - Дисмас пропустил тсаревича вперед и остался снаружи за дверью кабинета.

  Тсарь резко обернулся, и мальчик испуганно отступил. Никогда еще отец не был так бледен, ни разу за всю свою жизнь в его глазах не было такой неизбывной тоски и бездонного океана боли.

  - Отец, что случилось? - Киран сделал над собой усилие и на несколько шагов приблизился к тсарю, будто не верившему, что видит перед собой сына.

  - Жив! Мой сын жив! - прошептал правитель и обнял сына, с силой прижимая его к себе.

  Киран растерялся, боясь пошевелиться.

  - Отец, - пролепетал он, испуганный чужими эмоциями почти так же сильно, как когда-то их отсутствием. - Отец, что с вами!

  Айвин не отвечал, и что-то горячее коснулось щеки мальчика. Слезы. Впервые этот суровый черствый, подчас жестокий человек проявлял свои чувства открыто. Спустя несколько минут, когда огромные плечи перестала сотрясать дрожь, тсарь взял себя в руки и рассказал сыну страшные новости, глядя при этом в темноту за окном.

  - Сын, вашей матушки больше нет с нами. Так же, как и вашего старшего брата. Вашу сестру сейчас ищут, но судя по беспорядку в ее покоях, похитители действовали наверняка, рассчитав верно момент, когда все будут заняты приготовлениями к торжеству, и тсаревну некоторое время никто не хватится.

  Утро они встретили вместе, сидя в креслах друг напротив друга. Тсарь держал в руках книгу, глядя неподвижным взглядом в одну и ту же страницу несколько часов подряд, а его единственный сын так же не мигая смотрел на отца. Мальчик пытался осознать, что значит 'больше нет', но у него никак не получалось. Только после похорон, не проронив ни одной слезинки, он очутился в лаборатории Флавия, который извинился перед тсаревичем и произнес какое-то заклинание.

  - Вам это нужно, ваше высочество. Поверьте. А боль пройдет со временем.

  И после этого прозрачная упругая стена, наконец лопнула. На сознание восьмилетнего наследника в полной мере обрушилось понимание потери. И тут плотина слез прорвалась. Бедный Киран плакал молча, сжавшись на руках придворного мага, а в ушах звучали голоса родных.

  - Киран, вы задумались? - к реальности тсаревича вернул голос Флавия, неожиданно раздавшийся совсем рядом.

  - Простите, наставник! - наследник пару раз моргнул и уставился на результат своего колдовства, которым он занимался все то время, когда грезы владели его разумом.

  На лабораторном столе лежали осколки зеркала и прекрасный серебряный букет лилий, любимых цветов его матери, случайно созданных тсаревичем из рамы для волшебного зеркала.

  - О! - только и мог произнести нашкодивший ученик, пока Флавий прятал металлические цветы в тайник. К сотне таких же творений.

  - Вы снова думали о них во время занятий, - укоризненно сказал наставник.

  - Простите, мэтр, - повинился тсаревич. - Я буду держать себя в руках.

  - Важе высочество, воспоминания о вашей семье - самое ценное, что осталось от нее. Но вы должны беречь себя, и не давать грезам владеть вашим разумом в то время, пока магическая сила требует повышенного внимания и контроля. В противном случае вы погибнете, и ваш отец останется совсем один.

  Киран угрюмо насупился, вспомнив об отце. С той памятной ночи между оставшимися членами королевской семьи не было ни одного момента душевной близости, и чем старше становился тсаревич, тем больше понимал, что ее больше и не будет.