Вячеслав Седов - Наследие. Печать Бездны часть 2

   Макивара треснула. Солома опала на землю, деревянный столб завалился на щебень площадки.

   - И не успокоюсь, пока тот выродок, что сжег ее, не захлебнется своей поганой кровью! - прорычал металлический голос из-под спавших на лицо багряных волос.

   Эльфка подошла и положила руку ему на плечо. Её белесые глаза светились восторгом.

   - Вот видишь? А ты беспокоился. Просто, как ран'дьянец, ты достиг зрелости, вот и все. Теперь я вижу смысл учить тебя. Темные Фениксы были самыми смертоносными убийцами драконов, потому что наши алхимики делали мутаген, позволявший воинам темных эльфов обзавестись вот этим, - она провела пальцами по металлическим пластинам на спине полукровки, из-под которых снова валил пар, - Ну, так что скажешь? Хочешь быть первым из нового выпуска Темного Феникса?

   - Что взамен? - тут же повернул голову "ловец удачи".

   - Ты мне распишешь то, как вы, ранкены, перехватываете чужое воинское искусство. Более того, ты сделаешь подробный трактат.

   - Никогда!

   - Ну-ну, - она оперлась подбородком на его плечо, - Подумай, для чего мне это нужно? Я не собираюсь учить здесь новых ранкенов. Мне нужны эти сведения, чтобы ускорить тренировку будущих убийц драконов гильдии. Взамен, ты получишь несколько наших книг по анатомии крылатых тварей. Таких сведений нет нигде и ни у кого. Это опыт, старательно собранный и записанный за века борьбы Темных Фениксов. Поверь мне, всё настоящее: чернилами была кровь, а иные откровения встали в одну цену с десятками жизней.

   - Но...

   - Ты не можешь отказать мне! Той, которая, как и ты, лишилась матери и всё по тому же пророчеству. Не отнимай у меня последнее, что мне осталось! Ведь я никогда не смогу рассчитаться с должниками собственноручно.

   Карнаж резко повернулся и схватил ее за плечи.

   - Так это была ты? Там, во сне... в Бездне?

   - Да.

   Скиера вошла в хижину поздним вечером. Несмотря на густые сумерки за окном, в доме было темно, хотя она знала, что Филин дожидался ее, закончив свои аптекарские дела сегодня раньше обычного. Клиентов в лавке было еще много, но дуэргар почему-то поспешил закончить работу и уйти. К Лангвальду подступали холода с фивландских гор и от пиков у Заставы Бормов, и полукровки спешили запастись снадобьями. Полуэльфка с ног сбилась, замещая Филина, и решила потребовать объяснений такому его поведению.

   Дождавшись, пока глаза привыкнут к темноте, она потерла озябшие руки и вопросительно посмотрела на низкорослую фигуру возле стола.

   - Хоть бы камин разжег, - посетовала Скиера.

   - После, - тихо ответил дуэргар, не оборачиваясь.

   - После чего? - изумилась полуэльфка.

   Филин отошел и сел на скамью, оставив на столе зажженной толстую сильванийскую свечу.

   Лучница в растерянности посмотрела на плавящийся зеленый воск. Такие свечи эльфы ставили за тех, кто страдает. Любой, кто был не одинок и испытывал муки духовные или физические мог рассчитывать на этот знак поддержки от близких. Считалось, что свеча целительниц Сильвана переводит крохотную долю от страдальца на того, кто ее поставил, до тех пор, пока не угаснет пламя.

   - Кто-то из вашей родни болен?

   - У меня не осталось родни, - отрезал дуэргар.

   В дверь постучали. Некто очень настойчиво барабанил снаружи.

   Скиера открыла и изумилась еще больше, увидев на пороге Яна по прозвищу "Часовщик". Он давно перебрался в Лангвальд, но заходил к ним довольно редко.

   - Филин, я не опоздал?! - прямо с порога спросил мастер.

   - Нет, дружище, в самый раз, - ответил дуэргар.

   Ян прошел к столу и зажег еще одну свечу Сильвана, после чего уселся на скамью возле Филина.

   - Да что здесь происходит?! - не выдержала лучница.

   - Садись, - предложил мастер, - Дружище, она что же, не знает?

   - Нет.

   - Ну, ничего, - Ян повернулся к ней, - Это за Карнажа.

   - Что с ним?!

   - Да ты сядь, не копошись! - хлопнул ладонью по скамье "Часовщик", - Все с ним в порядке.

   - А зачем тогда свеча за него?

   На несколько мгновений воцарилось молчание, будто Ян и Филин ждали, кто из них первым возьмется объяснить. Наконец, слово взял дуэргар:

   - С тех пор, как я знаю нашего "ловца удачи", я никогда не видел его слез...

   - Я видела! - тут же вставила полуэльфка, но запнулась, когда на нее обратились два взгляда.

   - Тогда, когда мы меняли ему кристаллы, он испытывал такую боль, что обычного человека пять раз убила прежде, чем мы бы закончили, - резко оборвал Ян.

   - Ран'дьянцы не так, как прочие, испытывают горе и печаль, - продолжил Филин, - Эмоции долго накапливаются в них и выходят наружу резко, причиняя сильные душевные муки. Мы с Яном видели такое - будто прорывало бедолагу... Сегодня очередная годовщина гибели его матери. Та самая ночь, когда он не сможет спать...

   "Часовщик" молча кивнул.

   Скиера осела на скамью.

   Все трое, кто как мог и умел, произнесли на сильванийском положенную мольбу Сильвану. Лучница покосилась на руки дуэргара. Меж сцепленных пальцев, в ладонях был зажат тот самый кошелек "ловца удачи", в котором Филину передали выигрыш - единственная вещь, оставшаяся им от полукровки.

   Матриарх как всегда прогуливалась по небольшому балкону, расположенному на краю скалы. До рассвета оставалось не так уж много времени, и все темные эльфы в цитадели отправились спать. Но не она, которая давно мучалась жестокой бессонницей. С тех самых пор, как было законченно строительство нового дома для ее братьев и сестер, после Исхода, матриарх не ведала спокойного сна. Выжженная земля лесов Роккар взывала к ней и, как эмпат, она не могла не слышать этого "плача", тем более, вместе с мутагеном, в напоминание о котором на спине остались два рубца на лопатках, в ее кровь проникло нечто, что только усилило эти способности.

   Здесь, среди Пепельных Пустошей правили теперь порождения Бездны, неведомо как выбравшиеся на поверхность. Что-то объединяло их с ран'дьянцами, у которых Темные Фениксы изощренным способом позаимствовали "крылья" для борьбы с драконами. От долгого не использования отростки на ее спине атрофировались и исчезли, оставив те самые два рубца, но матриарх продолжала ощущать нечто, тень за спиной, неотступно следовавшее за ней. Это нечто было каким-то чуждым, искусственным и от этого таинственным. Будто и не живое вовсе, оно, тем не менее, обращалось к ней, предостерегая, казалось, от самого себя. В такие дни она своей властью запрещала братьям и сестрам покидать цитадель. И это продолжалось порой месяцами. А после узнавала от посыльных из ближайшего феларского форта о каком-либо несчастье, что происходило в пустошах.

   Упорству людей можно было только позавидовать. Больше никто из королей не решался отправить своих подданных на изучение и разработку рассыпавшихся по всем Пепельным Пустошам огромных кристаллических наростов причудливой формы с зеркальной поверхностью. Черные как сажа, после пожара, что сжег леса, они возвышались повсеместно в пустошах. Маги Фелара утверждали, что эти вещи содержат в себе огромное количество энергии. Конечно же, потенциал не шел ни в какое сравнение с Кристаллами Стихий, но люди таковы, что наступят на те же грабли всегда, даже если их заменят такими же, но маленькими, почти игрушечными, орудиями труда карликов из Сильвании.