Мария Николаева - Дороги Судий: Чужой Путь

— Ошибок? Не помню таких. А что касается моего возраста — не мало, но и не так много, как могло бы быть. И кстати, юноша, женщину не принято спрашивать о такой мелочи. Мне всегда столько, насколько я выгляжу. Колдовство — вещь приятная и в некоторых случаях незаменимая.

Наивный и абсолютно доверчивый мальчик. Он поверил. Впрочем, я даже почти не соврала. Подумаешь, умолчала о причине страсти, обуявшей его отца-эльфа! Вот и сейчас то же самое — мой возраст определить достоверно не смогу даже я, что же говорить о других.

— Эми, ты поможешь мне встретиться с этим существом? — голос Хэла чуть дрогнул, но это не ускользнуло от моего внимания. Он уже ненавидит отца. Странно, я же этого собственно и добивалась, но тогда почему мне так мерзко?

— Помогу. Раз уж взялась за дело, то доведу его до конца. Не волнуйся, этот эльф получит по заслугам.

Вот только, если быть абсолютно точной во всем, то виноват не он, а я. Но это же мелочи, не достойные внимания Судии, верно? Главное накинуть поводок на павшего и удержать его в руках. Сейчас это не трудно. И почему Кукловод нисколько не похож на этого мальчика? Ведь теперь я знаю, что делает малыша таким уязвимым: как и большинство остроухих, он ловит чужие чувства, пропускает через себя… Не удивительно, что он предпочитает общество книг. Так и с ума сойти можно, если вечно знать, что происходит с окружающими, проживать их жизни, сопереживать им… Не представляю, как можно это терпеть. Хорошо хоть, что рядом со мной мальчик может расслабиться. У меня-то чувств нет. Оружие бездушно по определению, ему не знакомы сомнения или сожаления. Оно действует, ведомое рукой хозяина. Да, я всего лишь Судия. Таких как я немного, но мы нужны Вселенной — мы спасаем и губим. Впрочем, без хозяина — мы ничто. А кроме павших никто больше не сможет направить нашу силу — не хватит опыта и знаний.

Да, у нас нет и не может быть чувств. Мы бездушны и совершенно беспристрастны. Нас такими создали. И я, кажется, впервые благодарна судьбе за это — не хочу, чтобы малыш сходил с ума. Почему?

Просто потому, что знаю, кем он станет…

***

Рассказ лесных стражей заставил мага-князя задуматься. На его совести уже висела одна загубленная жизнь. И вот теперь, кажется, прибавилась еще одна.

Нелегко это было признать, но он признал, потому что бежать от неприятностей было бы трусостью, а трусом Элесан никогда не был. И, конечно же, он знал, что придет время и ему придется ответить за все, что он совершил — и не имеет значения, что зла он никому не желал. У высших сил своя справедливость и она мало похожа на ту, что рисуют в своих балладах менестрели.

Жаль только, что он так и не набрался смелости сообщить обо всем произошедшим брату, но Владыке и без его мелких трудностей проблем хватает — последние лет десять-двадцать люди как-то подозрительно оживились, а это никогда не предвещало ничего хорошего.

Шаг 5

Обойти стражу оказалось просто до безобразия. Мне даже не пришлось прибегать к силе — Лес сам пропустил нас, почувствовав в Хэле кровь князей! Вот так и погибают вселенные! Сколько ни говори, что полагаться на одну только магию глупо — тебя никто не станет слушать. В лучшем случае мягко попросят не лезть не в свое дело.

Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что миры и расы медленно деградируют, скатываются вниз, словно ни одно знание не может надолго задержаться в них. Раньше, помню, меня не пропускали ни в одну страну — чувствовали на мне клеймо Суда и пытались уничтожить, пока я не поступила с ними так же. Пару раз им это даже удавалось, но я рождалась вновь, взрослела и находила себя хозяина. Всегда. Таков уж Путь, предписанный мне свыше. И сколько не пытайся с него сойти — иной дороги для меня просто нет.

Хорошо еще, что теперь никто и не помнит о существовании тех, кто приходит карать миры. Впрочем, это полезно для дела, а не для нас — мне уже порядком осточертела скука. Сколько можно проходить один и тот же круг жизни? Раньше хоть были достойные противники, а сейчас мир измельчал настолько, что мне не хочется ничего делать для его спасения. Наверно, скоро мы вновь соберемся все вместе, чтобы стереть с полотна Времени эту вселенную и начнем все с начала. Так уже было однажды. Давно, правда, — в прошлое рождение Безумного Кукловода…

Я украдкой посмотрела на Хэла. Мог ли мир призвать его именно для Последнего Суда? Насколько помню, все его пришествия кончались полной стерилизацией планеты, а бывало и всей системы. Интересно, почему именно он? Среди павших есть гораздо более подходящие люди на роль палача, но требуют всегда его. Почему? Не знаю. И вряд ли когда-нибудь пойму это. Но я-то меньше всего подхожу на роль спутницы Кукловода! Моей силы просто не хватит на уничтожение вселенной — я же самая слабая из Судий!

А кто в прошлый раз служил этому павшему? Не помню. Вернее в базе данных кроме самого факта перерождения Паутины и имени павшего, начавшего Суд, ничего нет. А из наших так никто и не признался, что виновен в гибели целой системы миров. Ладно, кто виноват — тот знает, и это только его груз. Мне, слава Проведению, это пока не светит. Я, конечно достаточно сильна, чтобы уничтожить пару миров, но на большее меня не хватит — мой дар слишком специфичен, чтобы стирать с Полотна целые вселенные.

Вот и ладненько! Значит, Последний Суд откладывается до лучших времен. Может, я еще и смогу удержать павшего от опрометчивых шагов? Кстати о шагах и об ошибках…

— Хэл, что ты задумал? — я так привыкла к тишине, что сама невольно вздрогнула от звука собственного голоса.

— Ничего. Сперва хочу поговорить с этим существом. Дальше — посмотрим.

Ни тени эмоции. Такое бывает, но только когда решение уже принято и тратить силы на пустые чувства нет ни времени, ни желания. И что он пытается от меня скрыть? Полное отсутствие плана? Ладно, пусть делает, что хочет — эльфам все равно этот павший не по зубам.

— Кстати, Эми, прими более подходящий случаю облик. Здесь еще помнят о Суде, — ехидно напомнил о себе Кукловод, на мгновение вынырнув из Тьмы синих глаз.

Тело подчинилось прежде, чем я нашла, что ответить. Проклятье, он же играет со мной! Он в любой момент может вышвырнуть мальчишку из тела и занять его место! Но не делает этого. Почему? Я не знаю. Все-таки странный он — безумный.

— Симпатично. Мне нравится, — довольно кивнул павший, оглядев меня с ног до головы. Я механически укуталась в плащ — от его взгляда мороз пошел по коже. — И не надо на меня так смотреть. Твоя ненависть мне не помеха, — ухмыльнулся он — и от этого мне стало почти страшно. — И вот еще что — не вмешивайся. Пусть мальчик сам разберется с эльфами.