Кристофер Сташеф - Маг-целитель

Я тронулся в путь. Дорога шла на подъем. Я решил не прятаться.

Притвориться «волшебником» — совсем недурная идея. Я приобретал возможность защититься. А больше эту работу сделать было положительно некому. Хотя... в кармане у меня лежал большой складной нож. Я вообще люблю ножи побольше, и этот никак нельзя было назвать «перочинным». Я решил, что в драке от самого ножа проку, может быть, и мало. Зато с его помощью можно изготовить еще какое-нибудь оружие. Дойдя до очередной рощицы, я вошел в нее, немного побродил под деревьями и нашел упавшую ветку, довольно-таки крепкую. Я подобрал ее и зашагал дальше, по пути срезая ножом сучки. Вскоре я обзавелся удобным посохом. В свое время я приятельствовал с ребятами — членами «Общества любителей истории» и перенял у них кое-какие приемы поединка на палках. Кроме того, этому же меня обучал и мой сэнсэй. Нет-нет, я не был таким уж асом, но кое-что умел, а это лучше, чем ничего.

Опершись на посох, я окинул взглядом окрестности. Пора было получше ознакомиться с местностью. Вдалеке возвышались скалистые горы, поближе тянулись высокие холмы, на склонах паслись овцы. Там, где земля была поровнее, лежали засеянные пшеницей поля. Хотя, может быть, и не пшеницей. Пшеница вроде бы не такая ворсистая.

Наконец до меня дошло. Я не на Среднем Западе. Пожалуй, даже вообще не в Америке. А судя по тому, что за народец тут обитает, я вдобавок и не в двадцатом веке.

Путешествие во времени? Перемена пространства? Невероятно! Наверное, все это мне пригрезилось.

Так-то оно так, но тем не менее места ушибов побаливали. Уж это мне как пить дать не снилось. Галлюцинация?

Не исключено. Но я никогда прежде не слыхал о столь длительной галлюцинации и вдобавок столь детально проработанной. Кроме того, всякие эксперименты с наркотиками я прекратил несколько лет назад. А если, так сказать, постфактум? Тоже не исключено, хотя я все же никогда не принимал наркотики в таком количестве, чтобы впасть в галлюцинаторное состояние спонтанно, да еще и так надолго. Я закрыл глаза и стал внушать себе, что я хочу вернуться в свою квартиру.

Но никаких психоделических картинок я не увидел — только черноту. Вернее, красноту — я же стоял на открытой местности ярким солнечным днем. Я протянул руку, надеясь нащупать себя реального, предполагая, что сам себе мнюсь, но не нащупал ничего, кроме посоха. В отчаянии я положил левую руку на пряжку ремня и принялся нащупывать выдавленные на ее поверхности американские национальные символы. Ничего не произошло.

Я вздохнул и открыл глаза. Я был заперт здесь, где бы ни находилось это «здесь». И жить мне тут нужно было в согласии со здешними законами, каковы бы ни были эти законы. Отрицать их бесполезно. И не просто бесполезно — это верный путь к гибели.

Приходилось признать, что рыцарь и его свита самые настоящие. Эти парни никак не могли быть членами общества «Созидательный анахронизм»: они были невежливы, недружелюбны, и оружие у них было остро заточено. Стало быть, выходило, что я каким-то образом попал в средневековую цивилизацию. И если тут меня сочли волшебником... пожалуй, этим кое-что объяснялось.

Но где же я? При всем желании я не мог даже подумать о том, что где-нибудь на Земле сохранилось место, где люди живут по законам североевропейского средневековья. Ну, ладно, существовали острова, жители которых были кое в чем ограничены — не имели даже телевизоров, — но, насколько я знаю, они из-за этого не становились рыцарями.

Средневековая ярмарка, устроенная ради привлечения туристов? Нет. Туристов не бьют.

Я вздохнул и решил, что пока у меня слишком мало сведений для того, чтобы понять, где я нахожусь, как я сюда попал и почему. Пока же предо мной стояли куда более насущные проблемы. Например — остаться в живых.

Я стал подниматься по склону. Пройдя несколько сотен ярдов, я обнаружил кусты с ягодами и понял, что голоден. Я остановился и внимательно разглядел ягоды. «Ну, раз мне хочется есть, — подумал я, — не так уж плохи мои дела». Пару лет я мотался в походы с одной компанией, увлекающейся выживанием в трудных условиях — уж по крайней мере в условиях отсутствия бакалейных лавок. Эти ребята мне нравились. Я с удовольствием бродил с ними по округе до тех пор, пока они не заговорили о создании коммуны. Короче говоря, я знал, какие растения можно есть, а какие нет, и еще я знал главное правило: не уверен, что съедобно, лучше не прикасайся. Но эти ягоды на вид ничем не отличались от самой обыкновенной малины, поэтому я нарвал полную горсть и попробовал. И на вкус ягоды оказались вполне удобоваримыми. Я нарвал еще пригоршню.

Пережевывая ягоды, я обратил внимание на большую паучью сеть за кустом. Да не одну, а несколько. Наверное, тут было полно мух. На самой обширной паутине восседал ее восьминогий владелец. Он был раза в два крупнее той твари, что цапнула меня за руку. Я почувствовал прилив злости, рука крепче сжала посох... но я тут же сказал себе: это же не тот паук, — и отвернулся.

Да, доложу я вам, какой-то паучий год выдался.

Я тронулся дальше, забираясь все выше и выше. Наверное, я добрался до подножия тех гор, что видел вдалеке. Еще через некоторое время я дошел до леса, которому, казалось, нет конца. Я остановился на опушке. Судя по тому, что я знал про средние века, из чащи в любой миг мог выскочить разъяренный дракон. Но с другой стороны, в случае чего можно было бы быстренько улизнуть в эту самую чащу. В случае чего — это значит, если бы Сэру Властителю и его ребяткам взбрело бы в голову за мной поохотиться.

И тут меня что-то поразило. Что? Я замер, вцепившись в посох. Откуда это жуткое чувство одиночества? Почему оно не уходит?

Чувство не уходило.

На ум мне почему-то пришли слова Куллерво из «Калевалы». Я произнес строчки вслух, надеясь, что сам звук человеческого голоса принесет мне облегчение.

Так покинутый размыслил:Кто родил на свет сиротку,Кто меня, бедняжку, создал,Чтоб по месяцам блуждал яЗдесь, под воздухом пространным...* [5]

Получилось. Нет, я не был лишним, я не был одинок. Да, в том, что создано культурой, можно порой найти великое утешение.

По крайней мере этого утешения хватило, чтобы ко мне вернулось присутствие духа. Я выпрямился, расправил плечи и зашагал вперед.

Но тут полыхнул такой яркий свет, что я невольно заслонился, прикрыл рукой глаза, отшатнулся. Мне стало страшно. Насколько я знал, такой яркий свет вспыхивает только при взрыве бомбы.

Но ведь я не слышал взрыва. Если я что и слышал, то что-то вроде далекого мелодичного удара гонга, да и это мне, наверное, показалось.