Владимир Корн - Небесный странник

Выглядят окудники всегда одинаково — просторный балахон серого цвета, с накинутым на голову капюшоном и перстнями чуть ли не на каждом пальце. И вот еще на что я обратил внимание: чуть ли не у каждого третьего из них на руках не хватало мизинцев.

Впервые я обнаружил отсутствие пальцев у окудников чуть ли не сразу после того, как попал на «Барракуду». Случилось так, что один из матросов, сорвавшись, упал на палубу едва ли не с самой вершины мачты. По дороге вниз он угодил на натянутый фал и только после этого уже ударился о доски палубного настила.

Мы все собрались вокруг него, переговариваясь и поглядывая на стоявших у борта окудников — об их искусстве врачевателей легенды ходят. Пусть они и не смогут его вылечить сразу, но хотя бы снимут боль, это ведь для них вообще должно быть сущим пустяком.

И действительно, один из них, получив негромкий приказ от главного, подошел к пострадавшему. Матрос, молодой парень немногим старше меня, с явной надеждой смотрел на него полными боли глазами.

Окудник склонился над ним, пару раз провел ладонью перед его лицом, а затем резко ткнул пальцами, угодив куда-то за ухо. По телу парня пробежала короткая судорога, он дернулся всем телом, а затем затих. Затих навсегда.

Мы все застыли — возможно, матрос смог бы выжить, пусть и остался бы калекой. Окудник же выпрямился и вернулся к своим, так и не издав ни звука. Так вот, на обеих руках у него не хватало мизинцев.

Потом пару раз я видел, как окудники лечили кого-нибудь из команды, но именно тот случай запомнился мне навсегда.

В работе на Коллегию мне нравилось все, кроме высокомерного к нам отношения. Ну и еще иногда чуть ли не по месяцу приходилось ждать, когда они закончат свои очередные раскопки.

Обычно руины находились в самой глуши, а провести там долгое время — тягостное занятие для того, кому чуть больше двадцати, а вокруг нет ни одного женского лица.

К тому времени я уже привык к женскому вниманию, ведь нас, небесных парителей, девушки привечают гораздо больше, чем обыкновенных моряков или даже гвардейцев герцога, не говоря уже остальных. И есть за что!

Шагаешь себе по улице, слыша, как бренчит в кошеле серебро, среди которого затесалась и парочка полновесных золотых ноблей, гордо посматривая по сторонам на тех, кто никогда не видел, как красивы восходы с закатами высоко в небе. Кому в лучшем случае суждено быть лишь пассажирами, весь полет боящимися подойти близко к борту и молящими Создателя только об одном: чтобы поскорей закончился весь этот кошмар. Идешь и в полный голос со знанием дела обсуждаешь пролетающий в небе над городом корабль, с парусами, выкрашенными заходящим солнцем в бордовый или розовый цвет. Шествуешь и как будто бы не замечаешь завистливые взоры своих сверстников и быстрые, но полные живого интереса взгляды девушек и молоденьких женщин. А ты еще молод, и тебе нет нужды откладывать деньги на обеспеченную старость, ведь до нее еще так далеко.

Да и наступит ли она — это еще вопрос. Буквально вчера тебе сообщили о рухнувшем с небес на землю воздушном корабле, где у тебя полно хороших знакомых и даже один человек, которого смело можно назвать другом. Кто знает, не случится ли с тобой то же самое завтра? И потому тебе не жалко ничего для понравившейся девушки, сколько бы это «ничего» ни стоило в денежном эквиваленте. Пусть она при расставании смахивает с ресниц слезинку и тут же отводит руку, чтобы попутно полюбоваться таким красивым колечком. Или подходит к зеркалу и видит на своем отражении новые бусы, так идущие к цвету ее глаз. А как приятно уходить в небо, все еще чувствуя на губах жар утренних прощальных поцелуев и ощущая в теле такую легкость, что взмахни руками — и взлетишь в небо, как птица…

Но разве главное это? Главное — когда стоишь на шаткой палубе корабля, движущегося навстречу восходящему солнцу, а под тобой проплывает весь мир. Сверху он кажется таким прекрасным, будто нет в нем ни слез, ни горечи расставаний и потерь и все люди вечны и счастливы. Я очень благодарен небесам за то, что в один поистине прекрасный день на песчаный пляж близь Гволсуоля опустился корабль и с его борта сошел капитан Кторн Миккейн.

И за то, что через десять лет после того, как я впервые шагнул на палубу летучего корабля, мне удалось осуществить мечту всей жизни — стать владельцем одного из небесных кораблей, пусть и такого крохотного, как «Небесный странник».

Все произошло неожиданно. Нет, мечта построить или купить собственный корабль жила в моей душе давно, едва я получил медальон навигатора, и я даже начал откладывать деньги на его покупку. С тех пор минуло почти пять лет, и чуть ли не каждый месяц я наведывался в «Доходный дом Брагта», чтобы внести очередные несколько монет для будущего осуществления своей мечты.

У этого заведения только название, что доходный дом, на самом же деле Брагт, его основатель, занимается всем, что только может принести ему очень приятные что на ощупь, что на взгляд золотые нобли. В разбросанных по всему герцогству конторах его стряпчие составляют купчие, векселя, завещания… Словом, занимаются всем тем, где с помощью чернил, пера и бумаги можно заработать неплохие деньги. Еще у Брагта в собственности множество ломбардов. Кроме всего прочего, у него можно взять заем либо пустить деньги в рост. Условия самые обычные, но именно его «Доходный дом Брагта» отличается от всех прочих своей надежностью.

Дело у меня, откровенно говоря, шло ни шатко ни валко: слишком уж много соблазнов вокруг, и несмотря на все мои старания, за этот срок удалось скопить что-то около четверти от всей необходимой мне суммы. Представляя, сколько времени уйдет на то, чтобы собрать всю сумму полностью, я иной раз впадал в уныние. Математика несложная — еще пятнадцать лет. Тут уж поневоле загрустишь.

При очередном визите в контору «Доходного дома Брагта», что находится в Дигране, столице герцогства, и состоялся один разговор, в течение которого жизнь моя круто повернулась в, очень надеюсь, лучшую для меня сторону.

Встретил меня, как обычно, клерк по имени Стив. Именно он встретил меня, когда я впервые переступил порог «Доходного Дома Брагта», и с тех пор ведет мои дела. Вернее, делишки, поскольку сумму каждый раз вносил достаточно скромную. Так что управляющего конторой господина Сорбена мне довелось увидеть всего лишь пару раз, да и то мельком, он работал с крупными клиентами. Но на это раз все произошло иначе.

— Рад видеть вас, господин Лаингрин, — поздоровался я со Стивом, рыжим долговязым парнем, сидящим за конторкой. И, дождавшись, когда он важно кивнет в ответ, продолжил: — Как дела? Дом в скором времени хозяина не поменяет? Что-то вы сегодня выглядите особенно важным…