Юлия Ляпина - Я не хочу назад. Книга 2

Хранительница вновь кивнула и в свою очередь спряталась за чашкой с ароматным настоем. Королева поставила чашку и внимательно посмотрела на Хранительницу:

- И какие новости?

- Их еще не поймали.

- Они добрались до монастыря?

- По моим сведениям - да, но прошли ли они испытания, мне неизвестно.

- Значит, ты уверена, Руима, что девочка справится?

Хранительница пожала плечами:

- С нею Вран, он способен на многое, Ваше Величество.

- Что ж, это хорошо, будем ждать вестей. Но я хотела поговорить с тобой о другом, Руима. Мне снится море, темное, серое и блестящее, а вокруг седые от измороси и мха скалы...

Королева незаметно выпала в транс и начала вещать глуховатым незнакомым голосом:

- Волны бьются о крепкие доски драккара,

Волны хлещут в надежде схватить беглеца,

Но пока не найдешь ты ларец Ахтамара

Не увидишь знакомого с детства лица.

Взмокшая от напряжения женщина сползла на шелковую обивку кресла и замерла в неловкой позе. Руима схватила льняную салфетку, смочила в кувшине с водой и аккуратно промокнула лицо Королевы.

- Руима, что я сказала, ты запомнила?

- Да, Ваше Величество, очевидно, что Его Величество жив и находится где-то в Северных морях, возможно даже он пленник 'Морских драконов'.

- И это все?

- Нет, вы говорили что-то о ларце Ахтамара, кто и что это?

Королева уронила лицо в руки и глухо зарыдала, Хранительница спокойно ждала - Ее Величество несла на плечах неподъемную тяжесть, и иногда такие вспышки за закрытыми дверями были просто необходимы. Успокоившись, Королева-Мать отхлебнула остывшего чаю и рассказала:

- Ты ничего не слышала о ларце Ахтамара, потому что это миф. Когда Саоритас сделал мне предложение, он был беспечным удачливым принцем, готовым на подвиги ради прекрасной дамы. И нашлась непутевая фрейлина, которая рассказала ему эту легенду.

Давным-давно, на одном из Южных островов жил волшебник по имени Ахтамар. Он был большим искусником, но жил очень уединенно, не желая общаться с людьми. Шторм пригнал к его острову лодку с пожилым мужчиной и юной девушкой, они представились как отец и дочь. И рассказали, что едва спаслись с тонущего корабля. Ахтамар вынужденно принял их на своем острове, удобно устроил и стал ждать окончания сезона штормов - раньше никак не получалось переправить спасенных на берег. Девушка была хороша собой и окружала Ахтамара заботой и любовью, и волшебник совсем потерял голову. Влюбленный одаривал свою возлюбленную подарками, учил ее колдовскому искусству и ждал того дня, когда кончатся шторма, и они смогут предстать перед жрецами для заключения брака. И вот день настал! Шторма утихли, вещи и подарки были упакованы, и Ахтамар решил попрощаться со своим островом. В зарослях у ручья он услышал голоса возлюбленной и ее отца, решив не мешать им, он тихо отступил в сторону и вдруг увидел: они сплелись в любовных объятиях! И пелена спала с глаз влюбленного! Он понял, что его страшно обманули - не отец и дочь, а пара любовников гостили на его острове. В гневе он вышел из своего укрытия и упрекнул обманщицу, но девушка лишь рассмеялась ему в лицо и сказала, что теперь она самая умелая колдунья на мили вокруг и вполне готова вернуться к людям. Обиженный волшебник создал из воздуха ларец, в который уложил свое сердце, разбитое коварной женщиной, и наложил на ларец и обманщицу заклятие. Ларец стал блуждать по свету, появляясь то тут, то там, но увидеть его могут только искренне влюбленные, а девушка и ее любовник превратились в каменные статуи, все чувствующие, как живые люди, и стоящие на острове памятниками предательству. И пока влюбленная пара не откроет ларец с разбитым сердцем Ахтамара, предатели не обретут вечного упокоения.

- А что случилось с самим волшебником?

- Этого никто не знает, история красивая и печальная, и фрейлины любят рассказывать такие сказки в будуарах.

- Не думаю, Ваше Величество, что это простая легенда, слишком много подробностей, ненужных в красивой сказке, - задумчиво проговорила Руима. - Так как же эта легенда связана с королем Саоритасом?

- А, - Королева ободрилась и стала вспоминать: - Саоритас решил, что мы должны непременно найти этот ларец, и долго расспрашивал книжников в архивах, историков и старожилов, и конечно я ездила с ним, но вскоре его отец погиб от отравленной стрелы, и нам пришлось вернуться и принять трон.

- Да, - сказала Хранительница печально, - это я помню, стрелка нашли, но он был местным дурачком, и сам поранился стрелой, умер через несколько минут, заказчика не нашли.

Две погрустневшие женщины задумались каждая о своем. Их печальные посиделки развеяла грубоватая горничная, пришедшая забрать поднос. Дамы церемонно распрощались и занялись повседневными делами, которых при дворе всегда было немало.

Глава 5.

Рита

Сизый туман клубился в пещере. Жрица остановилась у входа и указала рукой:

- Тебе туда.

- Туда? Благословение там?

- Оно там, и если позволят - сможешь его взять. Но помни, что ты должна вернуться! Иди, - поторопила меня женщина и я, замерев на секунду, сделала первый шаг.

Сперва инстинкт заставил затаить дыхание, опасаясь неприятного запаха, но туман пах обычной влагой и мокрым камнем. И лишь пройдя несколько шагов, я убедилась, какой он плотный и густой. Очертания входа пропали, и я уже не знала куда идти. Стоп, остановиться и подумать. Остановилась, закрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь унять колотящееся сердце и вспомнив, как мы шли к Южным Сестрам, зажмурившись покрепче, посмотрела вокруг магическим зрением. А в магическом зрении вокруг творилось что-то невообразимое: плавали, перемешиваясь ленты эмоций, вот важно проплыла серебристая печаль, а вот мелькнула золотой искрой радость, а вот чьи-то сильные эмоции горят красно-золотым. Вот зеленая, тягучая на вид тоска, а вот синеватые искорки смеха, вот фиолетовая задумчивость, а вот весь черный и липкий гнев. Я с удивлением смотрела, как длинные извилистые ленты втягиваются в маленький водоворот мерцающего огонька где-то впереди. Должно быть, это и есть Благословение Династии, артефакт, собирающий отголоски эмоций, возможно, он может их накапливать, хранить и отдавать по приказу? Меня тянуло к огоньку все ближе и ближе. Ленты-эмоции толпились, переплетались, но не смешивались. И вот я уже совсем близко. На каменном постаменте бьется крылом огонь, я тяну к нему руки, я хочу его взять, не задумываясь о боли в обожжённых пальцах, и тут из огня начинают выдвигаться фигуры. Высокие и широкоплечие, маленькие и хрупкие - мужчины и женщины, дети и старики. Последними из пламени поднимаются высокая изящная женщина с длинными светлыми косами и невысокий широкоплечий мужчина в странной одежде. Они стоят по обе стороны огня и смотрят на меня. Я не знаю что сказать, голос срывается, и я шепчу: