Дзиньштейн - Ещё один человек

Правда работает даже при слабом сигнале. И неубиваемый. Она его и топила и роняла, и что только не делала. Однажды на Удельной у киосков рядом с ней какой-то нарик сдернул у малолетки сумку и рванул бежать. Дашка рванулась было за ним, но у нее после травмы сустав голеностопный болит — бегать она не может (какой-то аутоиммунный артрит, что-ли). Но она не такая чтоб отстать. Матерно приказала нарку остановится, что он, естественно, проигнорировал. И зря — потому что она особо не раздумывая метров с 7ми метнула в него несчастную Нокию. Попала куда целилась — в основание затылка. Нарк хрюкнул и осел прямо на ходу. Самое смешное — в это время я разговаривал с Дашкой, и разговор не прервался. Нокия от столкновения с суровой реальностью не пострадала. А нарик очнулся только в отделе. С тех пор она его ни на что не меняла, хотя и купила себе другую Нокию с фонариком даже (по мне так жутко дешевую и дрянную — полный отстой и беспонт!). Но вот батареи у 3310 садились быстро — сутки-двое и привет. Поболтать реально с корешами на таком говне не получится, это да… Вот похоже и теперь сдыхает. Интересно — чего ей не зарядить — розетку найдет, зарядник у нее в сумке всегда? Ладно, сама объяснит…

— Значит так. В городе эпидемия. Смертельная. Передается укусом. Или еще как — с кровью или слюной больного. От нее умирают, и довольно быстро. Потом оживают трупы и идут жрать людей. Живых. От их укусов живые умирают. ЗАПОМНИ. ЭТО. НЕ. БРЕД. И. НЕ. РОЗЫГРЫШ. ЭТО. СМЕРТЬ. Это ты способен усвоить? Ты меня понял? Ответь.

— …Да, понял — А что еще сказать? Пять минут назад решил бы что у нее глюки. Но это пять минут назад.

— Дальше. Их трудно убить. Только если прострелить или пробить голову. Мозг поразить. (опа, щелк файлик — Юлька из «Тур-Бюро», менты на улице стреляли … «прямо из автомата в голову… на людей бросался…») Дальше. Звери тоже болеют — собаки например. С теми же последствиями. Они тоже опасны (щелк… Михали, «собака странная», «еле убил»…) Друг друга они не жрут. Трупы своих же — жрут. Когда жрут — неопасны, ничего не замечают. (бля, когда она успела все это узнать?! КАК она все это узнала — даже думать не хочу…) Слушай дальше. Они если наедятся мяса — становятся быстрее и умнее, так еле ходят и тупые (да, видел, это точно, тупые и вялые). Если еды нет — замирают и стоят неподвижно (ага, это тоже понятно, вимдел). И главное — если они едят много от живого человека — они изменяются. Растут. Становятся сильнее и ловчее. С такими не справится без оружия. Они очень опасны.

Чуть помолчала и добавила неохотно:

— Один такой меня чуть не убил. Прыгают на несколько метров, сильные.

— А ты где? — все же перебиваю ее.

— Сейчас — устало говорит она. Слышно как она делает несколько глотков — сейчас объясню все. В городе, в центре — ИХ очень много уже. Из города надо бежать, тут не выжить (щелк…. «дачники», «охотники» на джипах, с ружьями, пробка на выезд…). Войск в город не ввели, наверное не успели. Менты всякие, некоторые нормальные (че она бредит, бывают чтоль такие?), некоторые сами себя спасают (вот это похоже), ФСБ никого к себе не подпускают, огородились колючкой (а, там же Большой Дом рядом, точно), улицы перекрыли и стреляют во всех кто подходит. Но у них там внутри тоже стрельба, Там рядом больница их и скорики — туда сдуру много напривозили. Сейчас затихло там. Не знаю. Может по любому быть.

Она опять пьет, а я жду. Думать не получается. Боятся уже получается хорошо. Колотит крупной дрожью — как-то приходит понимание ЧТО произошло.

— Мы сейчас (мы? Она не одна? Ну да, проще шоблой-то держаться…) в «Петровском Форте», напротив «Авроры» (знаю, уродливое здание, пристроенное к гостинице…эк уже занесло-то далеко). У нас есть еда и питье, из нашего магазина. Тут только электричества нет. Слушай дальше. Народ собирается прорываться в Петропавловку — там собираются живые. У нас тут ребята с оружейного магазина, им коллега позвонил (так, с оружейного — значит оружие есть? Блин, везет ей!). В Петропавловке военные, там защита, там власть. Там можно выжить. Больше нигде — или за городом. В городе скоро будет сплошное ходячее кладбище.

— Блин, откуда ты столько знаешь-то? — не выдерживаю я.

…А… Оружейникам звонил их друг, рассказал — им какой-то доктор разъяснил про упырей все, говорит — сами не верили, но он вроде все точно описал, кто-то там в какой-то лаборатории секретной что-ли работает…. Или в больнице какой-то… в общем не знаю, говорят — «все тапки кидать в доктора». А кое-что я сама видела. У нас в магазине — и пришли укушенные, и умирали. Потом кусались — и те тоже умирали. И тоже вставали… и всякого много было за день. И мяса наш грузчик наелся в разделке — шустрый стал. Он мне помогал первых утихомирить — мы их сдуру связали. А его цапнули. Вот он и пошел отдохнуть… потом вышел. Мимо Большого бежали, хотели к ним — по нам очередь дали, поверх голов. Там рядом из арки на меня девка… бывшая… прыгнула. Уже поменявшаяся, только по остаткам одежды понятно кто был. Как обезьяна какая, или монстр какой… ну из компьютерных игрушек что-ли…Бррр… — ее явно передернуло — С ног сбила, прижала… хорошо выстрелом сшибли ее…ребята эти из ружейного — стрелки хорошие, да и вообще парни умелые.

Меня начинает трясти вообще запредельно. Вот, сейчас она скажет — все, чао, бэби, я в компании парней с оружием еду туда, где безопасно и хорошо. А ты — оставайся в этой жопе. В этой мертвой жопе. Сколько я один тут продержусь?

— А… ты… как бы…

— Я в порядке, удалось разжиться ружьем. Как — уж не спрашивай.

И не буду, ясно что не законно — она давно хотела купить оружие, но мешала прописка областная и какие-то свои терки с участковым. Надеюсь, никто за это ружье не пострадал. Из живых, по крайней мере. Знаю я ее «уж не спрашивай», ага. А вот теперь точно звиздец. У нее ствол, рядом крепость где собираются живые, с ней вооруженные (и может молодые и красивые) мужики. Накуя я ей? Если и так я порой не понимал, зачем я ей нужен, то теперь… Обида подступает комком к горлу. Чувствую себя каким-то котенком, которого оставляют на даче наигравшиеся за лето дети.

— Так. Все усвоил? Все понял и запомнил?

— … Да — голос у меня реально дрожит

— Тогда теперь о тебе.

Все, вот оно. Сейчас она и скажет — «счастливо оставаться!» Блин, обидно-то как…

— Ты где? У себя на Пионерке?

Да какая тебе разница! Что, поиздеваться решила? Так и хочется заорать в трубку — «Да и хер с тобой — катись в свою Петропавловку, трахайся там с с охотниками и военными, живи и радуйся! Сука!» … Как мне все-таки обидно и страшно!