Аркадий Степной - Путь безнадежного

– Да ладно, капитан, какое там вознаграждение. А вот с пополнением могу слегка помочь. Там у меня на лошади приторочен один, как раз ваш контингент, так называемый доброволец. Пошлите солдат, пускай они его отвяжут. – Маг с заметной ленцой взмахнул ладонью.

– Конечно, конечно.

Капитан поспешил выйти из кабинета и отдать распоряжения. Затем вернулся и некоторое время мялся у стола, словно не решаясь что-то спросить.

– Не волнуйтесь, капитан, все законно, – правильно истолковал маг его сомнения. – Этот доброволец пытался ограбить меня на дороге и после небольшой беседы выразил желание добровольно послужить королю и славному городу Лондейлу. Можете не беспокоиться, искать его никто не будет.

На красном лице капитана отразилось явное облегчение.

– Что вы, что вы. Какие беспокойства. Такой уважаемый человек, а насчет вашего добровольца не беспокойтесь, мы из него настоящего солдата сделаем. Мы из него такого бойца выкуем, такого… – Краснощекий капитан воинственно потряс в воздухе кулаками. Маг невольно улыбнулся, глядя на него, и еще раз убедился, что сделал правильный выбор.

– Ладно, капитан, хватит об этом добровольце. Давайте-ка лучше выпьем на посошок.

О том, как он оказался в этих богом забытых казармах, Рустам не помнил, зато весь остальной кошмар отпечатался в его памяти надолго. Он не помнил, как его привезли, и не помнил ночь, проведенную в магическом беспамятстве. Первое его воспоминание в новом мире – это кошмарное пробуждение. Пробуждение само по себе зачастую довольно неприятное явление, а пробуждение на деревянном полу после ледяного душа, в мокрой одежде и в луже холодной воды в рейтинге самых неприятных пробуждений занимает довольно высокое место.

Это сержанту первой сотни, в чей пул зачислили новичка, надоело ждать, когда тот очнется, и он опрокинул на него ведро ледяной воды. Поэтому первым, кого увидел Рустам в новом мире, был рыжий обросший мужик с черными провалами на месте верхних передних зубов, облаченный в грязно-синий мешок, перевязанный в поясе. Лучше Рустаму от этого зрелища не стало. Пытаясь понять, где его угораздило очнуться и как его угораздило так напиться, Рустам огляделся и увидел, что проснулся он на грязном полу деревянного барака. Небольшие окна без стекол, через которые внутрь проникал солнечный свет, и двухъярусные деревянные нары, которыми было заставлено помещение, тоже не добавили ему оптимизма. Более того, Рустам лежал обнаженным по пояс, в одних только штанах из грубой материи. Состояние было ужасное, голова словно плавала в тумане, незнакомая дикая обстановка только увеличивала дискомфорт. Рустам попытался встать на ноги, с первой попытки у него это не получилось, а вторую попытку ему сделать не дали: чья-то крепкая рука подхватила его за волосы, больно дернула вверх, заставляя резво вскочить на ноги, и потащила к двери. Взвыв от резкой боли, Рустам, наклонившись, засеменил к выходу за рыжим мужиком, чья рука ухватила его за волосы. Остановившись на пороге, мужик взмахнул рукой, пальцы его разжались, и Рустам, взявший разбег, со всего маху упал на землю, уткнувшись носом в желтую грязь. Зашипев от боли в ободранных ладонях и локтях, он присел и обнаружил кроме своего рыжего мучителя еще двух таких же заросших мужиков, одетых в точно такие же выцветшие синие балахоны, перевязанные в поясе кожаными ремнями. Но сейчас, при свете солнца, он заметил и еще кое-что, заставившее его удержать готовые сорваться с языка ругательства: у рыжего и у его дружков на поясе висели хищные, в локоть длиной, ножи. Один из мужиков, чернявый, с косящим правым глазом, наклонился к нему и, прищурив глаз, стал рассматривать.

– Какой-то он у тебя странный, Смарт, – вынес он свой вердикт. – Кожа желтая, и глаза узкие. На орка чем-то похож, только желтый, а не зеленый. А может, тебе орка и подсунули?

– Да нет, Кирстен. Посмотри, видишь, у него кровь красная, какой же он орк? Человек, просто долбанутый. Да еще и доходяга, каких поискать.

Сказавший это был одет более аккуратно, нежели остальные, да и заросли на лице не торчали растрепанным веником, а образовывали некое подобие бородки.

– Да, не везет в последнее время с пополнением. Сдохнет еще на первой же неделе, опять унтер орать будет. – Рыжий Смарт недовольно скривился и наклонился к Рустаму. – Эй, придурок, как тебя зовут?

– Кто вы? Где я? – Рустам чувствовал себя в полной прострации, он не мог понять ни что происходит, ни где он находится.

Бац! В голове словно разорвалась граната. Это Смарт ударил его по лицу своим чугунным кулаком. Бац! Это косоглазый Кирстен ударил его с другой стороны. Бух! Это третий собеседник, имени которого Рустам еще не знал, ударил его, уже упавшего на землю, ногой в живот.

– Здесь я задаю вопросы?! Понял, дерьмо собачье?! – проорал Смарт ему прямо в ухо.

Голова гудела, из носа текла кровь. Удар в живот сбил дыхание. Зато, как ни странно, у Рустама стало намного меньше вопросов. Сработал инстинкт самосохранения. Когда тебя бьют, не нужно вопросов, нужно сделать так, чтобы тебя не били. А разобраться в ситуации можно и позже, в более спокойной обстановке.

– Понял, понял, – закивал Рустам, лежа по-прежнему на земле и на всякий случай закрывая голову руками.

Бац! Несмотря на руки, закрывающие голову, кулак Смарта ударил Рустама точно по уху.

– Господин! Не забывай добавлять «господин», когда разговариваешь со мной, ослиное отродье. Понял?!

– Понял, господин.

Унизительно, конечно, но можно пока и потерпеть, главное сейчас – хотя бы чуть-чуть разобраться в происходящем.

– Вот так-то. – Голос Смарта прозвучал удовлетворенно, пусть еще и немного взвинченно. – Начнем сначала. Как тебя звать, придурок?

– Рустам, господин.

– Мало того что придурок, так еще и имя твое придурочное, – недовольно скривился Смарт. – Запоминать его никто не собирается, будем звать тебя – Кишка.

– Кишка?!

Бац!

– Понял, господин, меня зовут Кишка.

Старое как мир правило: у кого на поясе нож – тот и прав.

– Так-то, вставай, хватит валяться.

Рустам встал на ноги, из носа текла кровь, но Рустам не решился ее вытереть, и она так и текла, смешиваясь с грязью на лице.

– В общем, так. Теперь, Кишка, ты солдат первого десятка первого пула первой сотни лондейлского полка королевских безнадежных. Понял, дерьмо?

– Понял, господин. – Несмотря на боль в носу, Рустам уже мог им дышать.

– Жалованье тебе не положено, пока не искупишь свою вину перед королем кровью. Ты же у нас вроде грабитель с большой дороги? – Рустам не понял, почему его назвали грабителем, но он уже много чего не мог понять этим утром, поэтому спорить со Смартом не стал. – Ну вот и искупишь кровью свои подвиги на большой дороге. А там, глядишь, и сержанта дадут. Денежку платить начнут, человеком станешь. Ясно тебе, Кишка?