Виталий Зыков - Под знаменем пророчества

— Не помешаю? — грубовато поинтересовался старший охранник у обедающего К’ирсана и, не дожидаясь разрешения, присел на подножку повозки.

— Если и да, то не слишком сильно! — равнодушно сообщил бывший капитан Львов, после чего отставил в сторону миску с кашей, вытер губы тыльной стороной ладони и выжидательно уставился на Гарка.

— Не люблю топтаться на месте, продираясь через гору пустых ритуалов, потому буду с тобой предельно честен. — Нарим задумчиво погладил подбородок и продолжил: — Мне не нравится ни твой хитрован-друг, ни зелёный раб, ни ты сам. Твои повадки матёрого убийцы и рожа распоследнего висельника просто кричат об опасности для каравана и груза, а я привык свою работу делать правильно, до конца… Правда, всё это можно бы и стерпеть, мало ли у кого как жизнь сложилась, и где вашу троицу мотали шторма судьбы. Я ж вроде не девочка, и замуж мне не надо. Но вот кое-что стерпеть уже никак нельзя!

— Это что же? — К’ирсан с видимым интересом прервал Гарка.

— Поганое колдовство! Согласно высочайшим законам Нолда, основным языком является торн и ничего более, а тут у нас регулярные беседы проходят, да всё на чужих и наверняка прочно забытых языках. А уж это один шаг до магии, и таким прямая дорога в загребущие лапы чародеев Братства Отрёкшихся… Во избежание неприятностей в будущем.

— Вот оно что, уважаемый Нарим. Знаешь, а я тебя даже в чём-то понимаю, вот только ты меня колдунами своими не пугай! — Кайфат свистнул Прыгуна и сунул ему под нос кусочек вяленого мяса. — Чист я по всем этим паршивым законам о чародействе, как слеза, чист. А то, что нелюдскими языками развлекаюсь, так то страсть у меня такая. Бывают и хуже!

Внезапно бывший капитан Львов зло оскалился и потребовал, уставившись немигающим взглядом в лицо Гарка:

— Потому, Нарим, и вправду, заканчивай с этими церемониями и говори уж напрямик, как обещал, что тебе действительно надо?

— Мне? Да всего ничего, самую малость. Я хочу, чтобы ваша троица покинула караван на границе с Кридом! — злым шёпотом сказал старший охранник и крепко сжал левое запястье Кайфата. — Никто, ты слышишь?! Никто не должен связать вас с нами! И хочешь знать, почему?

— Попробуй рассказать. — Одним движением освободившись от захвата, презрительно процедил К’ирсан и добавил: — А уж мы подумаем: прислушаться к тебе или нет!

Нариму страшно не понравился подобный тон. В глазах воина вспыхнуло раздражение, которое он с трудом, но подавил. Вот только почему? Чтобы опытный гордый боец, старший в обозе, уступил безвестному страннику… Это выходит за грани разумного. Хотя и сам К’ирсан повёл себя неправильно. Ответил слишком зло, агрессивно, потеряв представление о реальности, точно он ухватил Бога за бороду и теперь ему уже всё можно. Он забыл, кто он такой: вечный беглец с сожжёнными за спиной мостами. Не стоит перегибать палку и сеять ненависть, у него и так врагов хватает!

— Ну что ж, ты действительно таков, как про тебя говорят. Холодный, высокомерный ублюдок, хранящий жизнь на кончике клинка, цепной Лев короля Зелода, вдруг порвавший гостей хозяина и теперь ищущий спасения у врага. Скажи мне, а каково это ощущать дыхание эльфийских убийц на затылке, а?! — с яростью шептал Гарк, а глаза его искали на лице собеседника следы замешательства, растерянности или даже испуга. Искали и не находили!

От ответа К’ирсана повеяло смертельным, многообещающим холодом.

— Тебе не кажется, что ты зарвался, солдат?! Мою голову жаждут получить столь многие, что блеск награды тебя ослепил… Смотри, не ошибись.

Спокойствие в голосе Кайфата прозвучало опасней яростного крика и слепых угроз, и Нарим точно очнулся.

— Прости, я немного погорячился! — глухо буркнул он, правда, тут же зашептал вновь: — Но и меня пойми, я уже четыре года работаю у Юцика. Сынишка к его племяннице сватается, а тут…

В разговоре повисла короткая пауза, когда Гарк принялся подбирать осторожные, правильные слова, а Кайфат упорно молчал.

— Я ещё в Джуге встретил нескольких бойцов из моей бывшей роты, так они про тебя, капитан, много нарассказывали. Успел ты многих людей обидеть, запомнили тебя. — Всё-таки слова давались Нариму с трудом, он постоянно запинался. — Вот и получается, не в одних Длинноухих дело… Ты-то что, может, опять вывернешься, а с меня потом спросят. С меня, с Юцика или наших семей… Прошу, уйди, а?

— А что, сам награду получить не хочешь? — спокойно, без издёвки, поинтересовался К’ирсан и получил в ответ убийственно-ироничный взгляд.

— Знаешь, уважаемый Ллир в Гамзаре снимает дом недалеко от порта. Так вот, совсем недавно прошёл слух о том, что один пират жаждет заполучить голову одного капитана Львов, который убил в поединке его брата Мечника… Это, если забыть про другие слухи о Запретной магии и прочих странностях беглого коронного преступника с изуродованным шрамами лицом! Я не хочу из-за паршивого золота положить здесь всех своих ребят. — Старший охранник решительно поднялся и пошёл прочь, но через пару шагов запнулся и замер. — Твои наниматели тебя продали, капитан. Я помню, что год назад этот пират имени убийцы ещё не знал!

После этих слов охранник ушёл и больше с разговорами к К’ирсану не подходил. Но Кайфата теперь и не надо было ни в чём убеждать, решение он принял. Трое беглецов покинули караван за один дневной переход от границы с Кридом.

Глава 2

Тишина необычна, тишина загадочна, тишина красива. Душа каждого разумного, будь то гном, эльф или человек, вечно мечется в поисках нового, ещё неизведанного и непознанного. Вокруг царит суета, непонятная беготня, валом накатываются проблемы, чувства разрывают сердце, а в уме поселяется ненужная сумятица. Одна за другой пересыпаются песчинки в часах, уменьшая отмеренный срок. Тает жизнь, уходит сила, и остаётся одна лишь досада на себя за то, что не успел, опоздал, где-то замешкался, потерял темп, а может, и просто не успел его набрать… Всяко бывает! И мало у кого хватает решимости остановиться, оглядеться по сторонам и позволить тишине окутать себя мягким облаком, впустить покой в душу.

Сложно это и страшно, но если ты смог, пересилил себя, шагнул за грань, то тогда и познаешь всё многообразие глубин безмолвия. Правда, тогда же ты и поймёшь, что тишины нет!

Олег лежал в каменном мешке, вырубленном в толще скал. Небольшая пещера с низким — в четверть сажени — сводом и неровным каменным ложем. Места только и хватало, чтобы лежать вытянувшись, точно жердь. Над самым изголовьем с потолка свисали несколько каменных шипов, грозящих рассечь голову при неосторожном движении. В ногах располагался узкий проход, через который старший ученик и попал в склеп, но теперь его закрывала тяжёлая плита. Камень, вокруг один камень… и тишина.