Лана Ежова - Избранная Луной

«Тебе снилось что-то плохое?» — Глаза у доверенного мне ребенка большие и круглые.

Нет, амулет, защищающий мысли, носить все-таки придется, чтобы не пугать малышку кошмарами.

Проснувшись, потерла лицо — что-то посыпалось с кожи. Что это?!

Стоя перед зеркалом, сморгнула, не веря тому, что оно показывало. Синие веки, свекольный румянец, коричневые губы… Хорошенький «мейкап»!

«Тебе правда нравится? — загорелись глазки у чудови… у чудо-ребенка. — Я старалась».

— Чем это ты намазала меня?

«Гуашью».

Я не злюсь… Да, я не злюсь, я почти спокойна. Все мысли о том, почему ничего не почувствовала. Прикосновения кисточкой сквозь сон ощутит и человек, не только оборотень. Хотя… некоторых и пушками не разбудишь. Но ведь это людей! А я — вер!

Выходит, внутренний зверь признал Дарью неопасной? А то, что она разводит каляки-маляки на лице, так это не страшно. Что волчице какая-то краска? Радует, что девочка не трогала ресницы… Ох, как там говорят? Ничто так не красит спящую женщину, как сидящий рядом маленький ребенок с фломастерами? Это точно! Проверено на себе!

«Но ведь красиво же получилось? — недоумевала Даша, не понимая, почему я недовольна „макияжем“. — Я думала, тебе понравится…»

Вздохнула. Вот что я за тряпка? Не переношу, когда дети печалятся.

— Я сейчас иду умываться. — И чтобы она не расстраивалась, добавила: — Но после ужина ты сможешь накрасить меня настоящей косметикой.

Девочка просияла так, будто я подарила ей новую коллекционную куклу. А я всего-навсего пообещала отдать на разграбление косметичку и для издевательств — собственное лицо…

Но мне повезло, экзекуцию пришлось перенести на следующий день — Вольский заявил, что сегодня сам будет читать сказку и укладывать Дашу спать. После ужина я получила время для личных нужд.

Первым делом решила принять душ, а потом продолжить знакомство с домом.

Войдя с банными принадлежностями в совмещенный санузел, уткнулась взглядом в лаконичную записку: «Извините, туалетом и ванной пользоваться нельзя». Застыв над сюрпризом, не сразу услышала стук в дверь.

— Простите, что беспокою, Миамина. — В комнату вплыла подчеркнуто строгая Лиза. — Вы, наверное, уже видели, что в вашей комнате проблемы с сантехникой?

Самое интересное, что, заглянув в ванную в первый раз, я не заметила записки. Вот что значит усталость — в первую очередь страдает внимательность.

— Да, уже увидела. Когда починят?

Экономка пожала плечами:

— Вольский не пригласит сюда сантехника — боится, что тот окажется вражеским лазутчиком и наставит следящих артефактов или вообще попытается выкрасть Дашу. Вам ведь известно, что, приехав сюда, вы оказались в информационном вакууме?

— В смысле?

— Обслуживающему персоналу, за исключением Василия, запрещено общаться с внешним миром. Интернет и телефон работают только в кабинете Вольского. Чтобы позвонить, нужно идти на поклон к Александру.

Да это же тюрьма! Почему куратор не предупредил меня?! А вдруг Вольский — маньяк?.. Ой, а чего я паникую? Я ведь могу с легкостью перескочить забор, обернувшись волчицей… Привычка бояться чудовищ под кроватью осталась, даже когда я сама научилась превращаться в монстра.

— Так что все-таки с ванной? — напомнила о насущном. Искупаться хотелось неимоверно — после слов Лизы все тело начало нестерпимо зудеть. — Как мне быть?

Экономка сделала виноватое лицо, хотя явно не переживала из-за моего дискомфорта.

— Туалет есть возле столовой.

— Спасибо, мне это уже известно.

— А вот ванной, простите, вы не воспользуетесь. Купаются в доме только Вольские, для всех слуг — летний душ в саду.

К слугам Лиза причислила меня с чувством злорадства, прекрасно зная, что я гость и за помощь с ребенком не получаю денежное вознаграждение. Мысленно посмеявшись над тараканами в голове мстительной дамочки, быстро закруглила наш разговор. Хотелось поскорей искупаться, и, захватив полотенце с халатом и банными принадлежностями, я отправилась на поиски летнего душа.

Спустившись в холл, натолкнулась на Лизу, о чем-то беседующую с поваром и Васей. Троица проводила меня странными взглядами, словно у меня рога выросли за то время, что мы не виделись.

На улице я даже заозиралась, опасаясь, что ко мне что-то прицепилось, — от маленьких детей стоит ждать подарочка в виде картинок, приклеенных скотчем к спине.

Часть сада освещали фонари. Дальше — темнота, которая не была для моих глаз таковой после обращения.

Летний душ искала недолго. Обнаружился он за домом, ближе к гаражу. Стены из неокрашенных сосновых досок с широким просветом под крышей. Крыша, собственно, — всего-навсего лист шифера. На нем стоял большой коричневый бак. Хлипкая дверь закрывалась на символическую задвижку — раз дернешь, она и отлетит. Видимо, ее ставили от ветра.

Внутри сильно пахло машинным маслом. Зайдя, «порадовалась» минимализму: с потолка свисала душевая насадка с вентилем, к стене прибита коротенькая полка для мыла и шампуня, крючков для вещей нет, на полу лежит деревянная решетка. Вода должна стекать под нее, прямо в землю. Теперь ясно, почему «душевая кабинка» снаружи густо поросла крапивой и дивными гигантскими лопухами.

Бросив полотенце, халат и снятые вещи прямо на стену, встала под струи приятно теплой воды. Жаль, регулировать температуру нельзя — контрастного бодрящего душа мне будет не хватать.

Закрыв вентиль и отжав волосы, потянулась за полотенцем — рука схватила воздух. Не поняла?.. Где мои вещи?! Все, что я повесила на стену, исчезло! Кто-то украл мои вещи! Как теперь вернуться в свою комнату?.. В холле я могу кого-то повстречать! Вот им будет потеха!

Потеха?.. А ведь точно встречу…

Паника отступила, я усмехнулась. Могу поклясться, что вся сантехника в доме исправна. Лиза, мстительная зараза, решила посмеяться над наивной гостьей.

Вообще-то оборотни не стыдятся наготы. Красивые тела и невольный «стриптиз» при обороте быстро способствуют уничтожению малейшей стыдливости. Вот только я не истинный оборотень. Меня обратили насильно, я не знаю, каково это — быть вером, меня никто не учил. Отец не успел — я сбежала к куратору, рассказав родителям о случившемся по телефону. И после так редко звонила домой, что нам было не до ликбеза новообращенных.

А все-таки как получилось, что я не услышала шаги вора, стащившего полотенце и одежду? Хотя о чем я? Виноваты волчий тоник, который все еще действует, и шум воды.

Долго решалась, прежде чем выскочить из своего убежища. Вроде никого в саду нет — троица сидит в холле и ждет меня там, голую и униженную.