Секрет завхоза - Гросов
В который раз за эти пару дней всматриваясь в зеркало, Александр видел не себя прошлого, а одновременно и знакомое и незнакомое лицо: светлая кожа, высокие скулы бледно-серые глаза, толстый нос, тонкие поджатые губы и коротко подстриженные серые волосы. Пускай воспоминания Филча и полностью воспринимались своими, но эмоциональный отклик на них был странным. Некоторые воспоминания Филча вызывали эмоции, а другие — нет. Какие-то эмоции были сильными, как, например, в тот раз, когда мадам Помфри сообщила, что он может колдовать. Если спросить Александра, чьи эмоции это были: его или тела, он уже не был бы так уверен, что тела, как он подумал сразу, так как это отчасти были и его собственные. Александр понимал, придёт момент, когда он может поддаться эмоциям тела, и тогда никто не сможет сказать, что будет.
Выйдя из ванной комнаты, Александр вернулся к своей койке и сел, дожидаясь прихода мадам Помфри. Медведьма себя долго ждать не заставила, и уже через пару минут зашла за ширму.
— А теперь попрошу вас лечь на кровать, мистер Филч, у меня и так немного времени, кроме вас тут есть ещё кого проверить.
Закончив диагностику, мадам Помфри проговорила:
— Ваше состояние удовлетворительное, не считая общую слабость, учитывая которую, я не понимаю, как вам пришло в голову заниматься гимнастикой. Но думаю, упражнения пойдут вам больше на пользу, только не переусердствуйте с ними. Через пару дней я могу вас отпустить, но вам придётся принимать некоторые зелья ещё дней десять. Ах да, чуть не забыла, после выписки вас ждёт директор Дамблдор, — последнюю фразу Помфри произнесла с недовольством, на её лице появилось выражение брезгливости при упоминании имени директора.
«Ох, какие, похоже, тут кипят страсти, и как у неё сверкнули глаза от злости. И не скрыла же от меня своё мнение о старом пауке. Надо быть при разговоре с ней осторожным и стараться вести себя, как прежний владелец тела. Есть у меня подозрение, что мадам Помфри заметила несвойственное поведение, да и как не заметить!? Ладно, не буду думать об этом. Если она не спрашивает меня или до сих пор не вырубила, и я на свободе, а не где-то в застенках гильдии целителей или отдела тайн, как потенциальный одержимый, то всё хорошо. Хорошо же, да?»
— Обязательно зайду к директору, — сухо проговорил Александр, не желая ещё больше злить мадам Помфри.
— На этом всё, я к вам зайду после ужина, и ещё раз вас проверю, — со значением проговорила Помфри, пристально смотря в глаза Алекса.
Полдень. Там же.
К полудню Алекс уже не знал, чем себя занять и решил попрактиковаться в колдовстве. Вначале мысль показалась дурацкой, без палочки же нельзя. Но мужчина сам себя оборвал: кто сказал, что нельзя. Разве только великие волшебники могут без палочки колдовать? Эта мысль показалась мужчине плохим звоночком — совсем как маг этого мира стал думать. Размышления о великих волшебниках привели к директору Дамблдору и разговору с ним, во время которого придется следить за своими мыслями, или учить окклюмен… И тут Александр вспомнил, что ему не придётся её учить самому: Филч обучался окклюменции и защиту ставить худо бедно он умел.
«Вот же дурень, колдовать захотел!? — распекал себя Алекс. — Эээх, похоже, я ещё не отошёл от всего происходящего. Гений ума, продумывал весь ход разговора на несколько вариантов с директором, и забыл про защиту разума. Придется проверить защиту разума, и не снесло ли её при моём вселении? Интересно, если у меня сейчас такой бардак в голове, и мысли скачут, то каким будет мой внутренний мир? Как там было? Первый шаг, принять удобное положение и отрешиться от мыслей? Не думал, что все эти стандарты в обоих мирах будут одинаковые, хе-хе забавно. Похоже все те гики, занимаясь медитациями, не понимали куда лезут и ломали себе что-то в мозгах, вот их странности и обусловлены кривыми руководствами из интернета».
Приняв удобную позу и закрыв глаза, вселенец приступил к своей первой в обоих мирах медитации. Каждый занимающийся окклюменцией должен иметь как минимум усидчивость, а в идеале — сильную волю и воображение. В этом и была сложность для всех разумных, кто решил освоить эту грань магического искусства: им попросту не хватало усидчивости. Те же, кто осваивал, в большинстве своём на тот момент разменяли третий десяток лет своей жизни, и потратили пару лет для освоении окклюменции, чтобы получить хотя бы ранг подмастерья. У Александр все эти качества были, занимаясь чем-то новым, он всегда быстро осваивался и учился. Да и память Филча помогала, и каких-то сложностей повторное освоение окклюменцией не должно было доставить. Сам Филч, пускай и стал сквибом, не переставал заниматься улучшением своих навыков в окклюменции, не желая терять себя. Чаще всего маги, становясь сквибами, если не умирали сразу от болевого шока, заканчивали свою жизнь самоубийством или теряли рассудок, не выдержав чувства пустоты и боли, терзающего их в начале.
С каждой минутой Александр всё глубже погружался в медитативный транс. Вначале пропали мысли, затем — окружающие звуки, их заглушил шум крови что, текла по сосудам в такт с биением сердца. В таком состоянии Алекс пробыл относительно недолго, после чего пришло ощущение пустоты и спокойствия. В состоянии транса Александр не оставался долго. Внезапно он оказался возле ворот своего гаража, которые словно бы висели в пустоте. Вид так ему знакомых ворот с входной дверью, покрашенных в красный цвет, выбил Александра из отрешенного состояния.
«Не так я себе представлял вход в свой внутренний мир, хотя это не удивительно: всю жизнь провёл работая в гараже. Думаю, и внутри обстановка будет, как у меня в гараже».
Не долго думая, Алекс схватился за ручку, потянул на себя дверь, и ему открылся вид на
