Культивация рунного мастера (СИ) - Ленивая Панда
Со временем воспоминания о прошлой жизни начали медленно возвращаться. Видимо они ждали, когда детский мозг станет более развитым, чтобы принять их. Два дня назад Джино все вспомнил. К нему вернулись воспоминания о том, что он был гением покера, а также о собственной гибели на мировом чемпионате. А затем о том, что его душу затянуло в Муэрто. В темный, холодный и отнюдь не гостеприимный мир.
Морщась от боли, Джино подошел к тумбе. На тумбе стояла серебряная статуэтка цветка похожего на подснежник. Это было местное божество, называемое Лунным цветком.
Подумать только, жители этого мира молились какому-то растению.
Джино вытащил из тумбы банку с желеобразной субстанцией. Как только крышка слетела с банки воздух пронзил кислый запах потных и немытых подмышек. Боже, эта вонь даже глаза резала. Но к сожалению из доступного только жир свиногризли оказывал быстрый лечебный эффект.
Из отражения в окне на него смотрело лицо, покрытое ссадинами и синяками. За ссадинами угадывались тонкие правильно очерченные черты лица. Наверняка в отличие от старика его настоящие родители были очень красивыми. Иначе кто ему передал такие замечательные гены? Жаль, что по неизвестным причинам их не было рядом. Джино тяжело вздохнул.
Сколько себя помнил, на Земле всю жизнь он был сиротой. В следующей жизни оказалось не лучше. Вместо родителей его воспитывал сумасбродный калека с садистскими наклонностями. Вот бы сбежать из этого мира, и родиться в другом... там где у него будет уютный дом и любящие родители. Черт, почему у него вторую жизнь подряд нет родителей?
Джино одел прищепку на нос и, превозмогая боль, начал усиленно мазать себя. Пока что ему удавалось легко отделаться. Никаких серьезных травм, только синяки и ссадины. Но не факт, что на какой-нибудь из тренировок Виктус не сломает ему руку или ногу. Или еще хуже, Джино получит внутреннее кровотечение, от которого жир не спасет.
Нужно было срочно найти способ избавиться от опасных тренировок. А еще лучше отдалиться как можно дальше от Виктуса.
Внезапно небо за окном озарила вспышка. Огромные серебристые буквы ярко зажглись в высоте. Это был новый указ городского лорда.
В указе говорилось, о том, что завтра Академия Хранителей Луноцвета проведет вступительные экзамены. Академия была лучшим учебным заведением, в котором готовили будущих городских стражей и ремесленников мирных профессий. Ее престиж был настолько высок, что туда поступали даже отпрыски Верховных Домов. Самые талантливые дорастали до звания Хранителей Луноцвета — истинной опоры города.
Раньше в академию поступали только дети аристократов и их слуг, считавшихся частью боевой силы их Домов. И объявления о вступительных экзаменах никогда не сообщались указами городского лорда. Но в этот раз был вынесен указ, потому что он коренным образом менял правила поступления. Своим указом городской лорд Мортус Прайм разрешил участвовать во вступительных экзаменах простолюдинам. Можно сказать это был вызов всему аристократическому сообществу.
— Вот это новости, — удивленно присвистнул Джино. — Мортус ты реально крутой, если осмелился это сделать.
Мортуса Прайма называли лордом реформатором. Используя свои силу и власть, он менял тысячелетние устои аристократического общества, улучшал права черни. Школа, в которой учился Джино, тоже была построена по указу этого лорда. По мнению Джино Мортус был единственным рациональным человеком среди местных.
Отойдя от удивления, Джино закончил мазать лицо и приступил к обработке ушибов по всему телу. Он подвернул штаны, нанес мазь на ноги. Затем расстегнул рубаху и принялся мазать грудь, на которой тускло сияли серые руны. Их извилистые линии кружились и завихрялись соединяясь в разомкнутый круг. Издали они походили на спящий подснежник, который затянул его душу сюда после смерти на Земле.
Джино часто спрашивал у Виктуса про эти руны. И тот каждый раз уклончиво отвечал одно и то же. Дескать, они спасли жизнь Джино при рождении, и больше он ничего не знает. Эти руны были его благословением.
Продолжая мазать себя, Джино вернулся к мыслям о том, как бы ему избавиться от тренировок Виктуса. Внезапно он кое-что вспомнил. Он посмотрел на руны, а затем перевел взгляд на объявление в небе.
Внезапно его осенила идея. Если есть руны, которые призвали его в этот мир, значит есть руны, благодаря которым, он может выбраться из него. Чтобы научиться использовать рунные печати нужно для начала стать начертателем.
— Точно! Городской лорд, ты как нельзя кстати, — с придыханием прошептал Джино. — Жаль, что не ты мой отец...
* * *
Джино с кислой миной жевал кусок свиногризли. Жесткое мясо опостылело на вкус. Он с Виктусом ужинал, сидя за столом на кухне. Позади старика находился коридор, а в полу коридора торчал люк с надписью «Тысяча крыл пропорхают в земле».
— Чего лицо морщишь, сынок? — заулыбался Виктус.
— На завтрак — мясо, на обед — мясо, на ужин — снова мясо! Не считая пучка травы, которую язык не поворачивается назвать зеленью, мы едим только мясо. И ладно бы, если это были разные животные, но каждый раз это мясо свиногризли! Старик, тебе не надоело есть это? А еще каждый день после тренировок я мажусь салом. И удивительно, это сало тоже принадлежит свиногризли. Эта свинья у меня уже в печенках сидит.
— Ты не понимаешь, как тебе повезло. Мясо хряков лучше всего подходит для организма растущего воина. Благодаря ему и мази все твои ссадины исцеляются за ночь.
«Ага, а без твоих „тренировок“ их и вовсе бы не было», — подумал Джино.
Вообще, есть одно мясо в Луноцвете считалось нормой. После ежедневных нападений химер на город, у городской стены образовывались залежи трупов. Их тела становились в дальнейшем источником питания жителей. Тем, кто победнее, предоставляли тела низкоуровневых химер, таких как свиногризли, а тем, кто позажиточнее, — тела, прошедших множество мутаций. В отличие от мяса овощи и фрукты были редкостью. За столом у простолюдинов они появлялись только по праздникам. В глубине души Джино понимал, что спорить на эту тему бессмысленно, поэтому дальше они ели в тишине.
Под конец ужина Джино, не взирая на неприязнь к старику, все же решил нарушить молчание. До завтрашнего дня нужно было согласовать этот вопрос.
— Старик, завтра будут вступительные экзамены в Академию Хранителей Луноцвета. Я решил участвовать в них.
— Зачем?
— Хочу стать мастером начертания. Там есть подходящий факультет. К тому же городской лорд разрешил участвовать в экзаменах простолюдинам.
— А зачем ты хочешь стать мастером начертания?
— Ну... Ты говорил, что руны на моей груди спасли мне жизнь. Значит если я научусь начертаниям, я смогу воскрешать мертвых. Ха-ха, — не моргнув глазом, соврал Джино.
Лицо Виктуса стало серьезным.
— У этих рун другое предназначение. То, что они вернули тебя к жизни, всего лишь побочный эффект. Ситуации, в которых он возникает, встречаются лишь раз на милион.
— То есть моя ситуация уникальная? Что тогда должны делать эти руны?
— Сейчас они бездействуют, поэтому это неважно. И надейся, чтобы они никогда не начали действовать по своему назначению. А что касается поступления в академию, если ты это из-за объявления в небе, то брось эту затею. Никто не позволит черни учиться с аристократами, — покачал головой Виктус.
— Городской лорд издал указ, значит чернь будет учиться в академии, — Джино смотрел в глаза старика, решив гнуть свою линию. — В отличие от тебя, он беспокоится о простых людях.
— Мне надоело слушать, твои ежедневные восхищения городским лордом. Ты слишком наивен, — нахмурился Виктус. Обглодав кость, он отложил ее в сторону и продолжил. — Хорошо. Я тоже принял решение. Завтра ты пройдешь еще одну тренировку, последний урок по технике черного вихря. Затем отправишься добровольцем на городскую стену. Будешь служить городским стражем в четырнадцатом гарнизоне, защищать Луноцвет.
Сердце Джино пропустило такт. Как это на городскую стену? Службу в городской страже считали самой уважаемой и хорошооплачиваемой. Ведь именно от нее зависело, будет ли Луноцвет жить дальше или его жители станут кормом химер. Для простолюдинов как их семья эта работа была хорошим выбором. Сам Виктус тоже служил на стене. Вначале рядовым стражем, а потом стал инструктором. Видимо поэтому их жизнь походила на жизнь в казарме. Но в службе городским стражем была и обратная сторона. Среди них была высокая смертность. Не каждому дано переживать битвы с чудовищами.
