Тени зимы - Джиллиан Брэдшоу
— Хорошо, — сказала я Кею, — Руаун извинится. Но и ты должен попросить у него прощения за то, что назвал его слабоумным.
— Я? Да с какой стати? Богом клянусь, он и есть слабоумный! А кто еще поверит в такую чушь?
— Чушь или не чушь — пусть решает Гавейн. Если кто-то обвиняет его в чем-то, он может потребовать извинений, и мы проследим, чтобы он их получил, по крайней мере, в том, что касается переговоров с Малой Британией. Не твое дело сражаться с Руауном, защищая честь другого, благородный лорд. Пусть Гавейн сам заботится о своей чести. Ты же не думаешь, что Гавейн не способен постоять за себя?
— Да уж, слабаком его не назовешь! Никто не станет обвинять его в открытую. А он слишком уж вежливый, либо уходит от оскорблений, либо поворачивает все так, что сам себя дураком чувствуешь!
— И все-таки, благородный лорд, это его дело. А если не хочешь драться с Руауном, придется и тебе извиняться. — Наверное, говоря это, я перестаралась с резкостью.
Кей было опять принялся протестовать, но в это время подошел один из фермеров и спросил, устроит ли меня вот такая цена. Цена была явно завышена, но мне пришлось сделать заинтересованное лицо и задумчиво проговорить: «Возможно». Начали торговаться, а Кей так и нависал надо мной сзади, словно огромная грозовая туча, ожидая, пока я закончу государственные дела.
Наконец, мы с фермером пришли к соглашению. Цена все равно оставалась еще довольно высокой, но у меня совсем не было настроения торговаться дальше. Ох, не стоило давать поблажек южным фермерам. Но что поделать, если день не задался с самого начала? И тут на меня свалилась очередная напасть. С ближайшей телеги спрыгнул какой-то паренек, кинулся ко мне и упал на колени.
— Что тебе? — обреченно спросила я.
— М-м-м, благородная королева, — начал он, заикаясь, и вдруг перешел на хорошую латынь. — Ваша светлость, я приехал сюда в надежде найти место на службе у Императора.
Я-то ждала очередных жалоб на соседей и удивленно посмотрела на фермера, с телеги которого спрыгнул парень.
— Эй, это твой сын?
— Нет, благородная леди, — фермер покачал головой. — Я только подвез его от Баддона. Он — хороший парень. Выслушай его, пожалуйста.
Я вздохнула и поправила выбившуюся прядь волос. Еще одна просьба взять на службу. Люди с этим приходили постоянно. Говорили, что готовы на любые условия. Потом кто-то оставался, а кто-то — нет. Сейчас, после письма Мену и скандала Кея, все еще маячившего у меня за спиной, мне вовсе не хотелось проверять квалификацию парня. Пришлось напомнить себе о долге сильной и милостивой владычицы и улыбнуться мальчишке. Кей сзади нетерпеливо фыркал, словно норовистый жеребец.
— И какое же место ты считаешь подходящим для себя? — спросила я парня тоже на латыни, а сама тем временем внимательно его рассмотрела. На вид лет ему было около тринадцати, среднего роста, с копной светлых волос и парой удивительно темных глаз, почему-то показавшихся мне знакомыми. Похоже, не фермер. Слишком правильная латынь, и слишком чувственное лицо. Возможно, даже писать умеет.
–Ваша светлость, я готов на все. Но больше всего я хотел бы стать воином.
Кей снова фыркнул, но теперь уже не так возмущенно.
— Эй, парень, не отвлекай королеву! Возвращайся домой и больше не сбегай от своей семьи.
Мальчик залился багровым румянцем и промолчал.
— Как твое имя? — я снова улыбнулась, пытаясь его успокоить. — И где твоя семья? Сдается мне, что ты слишком молод, чтобы самостоятельно искать для себя службы.
— Меня зовут Гвин. Имени отца не знаю. А из семьи у меня только мама, она в монастыре в Эльмете. Ваша светлость, позвольте мне остаться. Я буду много заниматься, буду делать любую работу. Я знаю, как много тренируются сыновья великих воинов — таких, как вот этот высокий лорд (поклон самодовольно ухмыльнувшемуся Кею). Может быть, я смогу заниматься вместе с ними?
— А-а, ублюдок монахини, — пренебрежительно махнул рукой Кей, — да еще и вырос в женском монастыре. Миледи, отошлите его. У нас больше слуг, чем мы можем прокормить. Зачем нам еще один мечтатель?
Когда Кей начал говорить, парень покраснел еще сильнее, а в конце его речи побледнел. Он вскочил на ноги, что-то забормотал, но тут же замолчал, жалобно моргая. Да, конечно, ублюдок монахини, да, конечно, мечтатель, но он так сильно хотел стать воином, что оставил дом и в одиночку отправился в Камланн, изучать искусство войны. И ради этого готов на всё.
— Миледи, — Кей вернулся к своей главной заботе, — да как же я буду извиняться перед Руауном за его болтовню?
Но я уже переключилась на другую тему. Мне стало жаль мальчишку.
— Знаешь, тебе уже многовато лет, чтобы учиться воинскому делу, — мягко сказала я ему, не обращая больше внимания ни на Кея, ни на фермеров. — Большинство мальчишек начинают учиться уже с семи лет, в крайнем случае, с девяти.
— И я так же начал, благородная леди, я сам учился! — воскликнул он уже на британском. — А еще меня учил монах из нашего монастыря… Он раньше воином был. Только я хочу знать больше.
— Помолчи, парень! — рявкнул на него Кей, но я жестом остановила его.
— Ты читать умеешь, Гвин?
— Конечно, благородная леди, — нетерпеливо кивнул он. — И писать умею. И скоропись знаю. Мама хотела, чтобы я стал священником. Она сама меня учила.
— Слуг у нас, конечно, много, — задумчиво сказала я Кею, — вот только ни писать, ни читать они не умеют. А мне нужен помощник, чтобы вести счета и проводить описи.
— Как будет угодно, леди, — Кей пожал плечами. — Только скажу я вам, пустое дело — учить какого-нибудь священника из монастыря военному делу! Нужен помощник, ну так и
