Путь домой - Мира Арим
– Сотню золотых, – озвучил он.
– Сколько?! – в ужасе воскликнула Ольга.
– Но в прошлом месяце было на десять золотых меньше, – упавшим голосом отметил Нираф.
Ростовщик лишь невозмутимо пожал плечами.
– Проценты. Инфляция.
Каз не понял смысла этих слов, но звучали они нерадостно. Сумма действительно была большой. Даже продай владелец кабак, он смог бы отдать от силы треть. Впрочем, это не его, Каза, дело. Он не имел привычки вмешиваться в чьи-то сделки, если они напрямую не касались его самого. Но зато Али имела. И выпалила:
– Мы заплатим!
– Что? Да ты с ума сошла! – вмешался Каз. – Забудь об этом. Это нас не касается.
Девушка знала, что Каз прав. Но ей стало страшно жаль семью. Она плохо знала этих людей – вернее, не знала вообще. Но она видела в них себя и Илисса, который всеми силами удерживал таверну от разорения в не лучшие ее времена. Однажды он сказал: «Если приходится плохо, найди того, кому еще хуже, и помоги ему».
У нее не было и седьмой части требуемой суммы. В карманах оставалось около пятнадцати золотых – точнее, уже четырнадцати после покупки подарка для Каза. Ростовщик лукаво улыбнулся, и Али стало не по себе. Она знала, что предвещает такая ухмылка.
Ничего хорошего.
– У вас пять дней. А после я вернусь.
Он не сказал, что будет, если денег они не соберут, но догадаться было несложно. Все причастные будут убиты. Ни один уважающий себя ростовщик не оставляет в живых злостных должников. Проще забрать имущество мертвеца, чем ждать, когда нищий найдет монеты.
Такова сделка.
Молодой человек снова надел шляпу, бросившую таинственную тень на лицо, и вышел из кабака, плотно притворив скрипучую дверь.
Каз сердито посмотрел на Али:
– Какого. Дьявола.
Девушка ощущала, что сердце стучит в ушах, а кровь бежит по венам и артериям быстрее. И правда – во что она снова ввязалась? Еще и Каза утянула, с та кой легкостью бросив и на его плечи ответственность за сказанные ею в горячке слова.
Первой от происходящего отошла Грейла. Она оценивающе и недоверчиво посмотрела на Али:
– Зачем ты это сделала?
– Мне тоже очень интересно, – вставил Каз, скрестив руки на груди.
Но девушка не могла ответить даже себе. Она точно не знала, почему высказала столь глупое обещание – найти сотню золотых. Десяти монет ей обычно хватало на пару месяцев жизни, а больше двадцати она и не видала. А тут – целая сотня. Али думала лишь о том, что Илисс когда-то тоже испытывал подобные трудности. В том числе из-за нее. Ему приходилось из своих накоплений давать взятки городской страже, чтобы непутевую девчонку отпустили и закрыли глаза на очередное мелкое воровство. Он платил и когда она ввязывалась в потасовку с шумным посетителем, после которой в таверне билась посуда, ломалась мебель, царапался свежий лак на полу…
Она знала, что скажет Каз: «Это не наше дело!» Али буквально слышала в своей голове его упрекающий голос. И знала, что парень прав. Но ничего не могла сделать. Обещание было уже дано. Али пожала плечами и сказала правду:
– Не знаю, – ответила она.
Каз тотчас же оказался возле нее и взял за запястье.
– Пойдем, – холодно сказал он.
Такой тон не требовал ответа, поэтому Али молча последовала за Казом. Они поднялись по лестнице и вошли в свою небольшую комнату. Здесь не было даже стола или шкафчика, поэтому вещи лежали прямо на полу. Зато было тепло, а утром в крохотное окно лилось яркое солнце. Казу оно до сих пор не нравилось, но Али любила ощущать тепло света и нежилась в нем.
Парень протолкнул девушку вперед и закрыл дверь – скорее по привычке, нежели из соображений безопасности: стены в кабаке были такие тонкие, что их разговор вполне мог быть услышан из запертой комнаты.
– Объясни, – потребовал он.
Али давно поняла: чем немногословнее, тем хуже ситуация. Каз был всегда серьезен и, казалось, не позволял себе расслабиться даже во сне. Но девушка ловила себя на мысли, что порой он все-таки разрешает себе отвлечься, правда, не любит, когда это замечают.
– Я думаю, мы должны отплатить за гостеприимство, – произнесла Али неуверенно. Ничего лучше она придумать не смогла. – Нираф единственный, кто позволил нам остаться, несмотря на риск. Нельзя быть неблагодарными.
– Мы и заплатили, – голос парня был тяжелым. – И заплатили бы вдвойне, уходя, потому что ты права: хозяин этого развалившегося кабака оказался единственным, кто не выставил нас спать на улицу и позволил провести ночь в безопасности.
Али было нечего на это сказать.
– Но сотня золотых! – раздраженно-причитающе воскликнул Каз. Девушка сделала шаг назад, но не собиралась уступать.
– Я дала слово, Каз. И не могу нарушить обещание.
– Об этом слове тебя никто не просил, – парень нахмурился еще больше. – Глупые люди. Вы вечно даете обещания, заключаете бессмысленные, лишенные оснований, сути и выгоды сделки, – он посмотрел ей прямо в глаза. – И ради чего?
– Это не сделка. Это помощь.
– Нет, Али, это сделка: ты хочешь дать людям что-то за то, что они дали тебе. Такой обмен и называется сделкой. Вот только ваши вклады неравноценны.
Каз сел на худую койку. Матрас прогнулся под весом парня, а пружина неприятно скрипнула. Девушка не решилась сдвинуться с места. Они находились в тишине. Каз был занят своими мыслями, а Али совершенно не знала, что теперь говорить. Она, конечно, понимала, что у них самих слишком много проблем: король желал их смерти, а теперь еще оказалось, что и наемники в белой форме от него не отстают. Али пришлось вновь оставить Илисса и сбежать, чтобы не подвергать его опасности, лишив себя возможности любой связи с ним – как уже оказалась лишена любой связи с недавно найденным братом. А Каз лишился не только своего опекуна, с которым провел практически всю жизнь, но и настоящего дома – и целого мира.
Через какое-то время Каз заговорил первым:
– Где ты планируешь достать сотню золотых?
Али вздрогнула от неожиданного голоса, вырвавшего ее из раздумий.
– У нас всего пять дней, – осторожно произнесла девушка. – Времени нет, оно исчезает с каждой
