Принцесса-самозванка поневоле
Александру провели в шатёр, где её уже дожидалась камеристка. Генерал так быстро отослал девушку отдыхать, что даже не побеспокоился назвать имена охранников и служанки. Слава Богам, один из охранников окликнул камеристку по имени, и Александра узнала, что ту звали Карин. Девушка была такого же возраста, как новоиспеченная принцесса или, может, на год младше. На первый взгляд показалась кроткой, покладистой, немного напуганной, в глаза не смотрела и всё время кланялась.
Карин сообщила, что в соседнем шатре установлена кадка с горячей водой, а чуть позже подадут ужин. Но после принятия горячей ванны с ароматными маслами, принцесса отказалась от еды и попросила её больше не беспокоить, однако разбудить в положенное время. Вскоре Александра оказалась в мягкой постели и моментально уснула.
Проснувшись на следующий день, девушка не спешила открывать глаза. Смутно вспоминая вчерашний день, она непроизвольно свернулась в клубочек, а на душе стало тревожно и страшно. Прислушавшись к окружающим звукам, поняла, что это был не сон. Она действительно в чужом теле и находится среди леса.
Едва не застонав, Александра открыла глаза, но в шатре никого не было, и она вздохнула с облегчением. Вероятно от шока из-за всего случившегося, но вчера она чувствовала себе более уверенно. А сегодня, осознав всё, боялась, что не справится. Ведь как это быть другим человеком? Принцессой? Женой самого страшного чёрного мага? Женой генерала? Встав с постели, осмотревшись, она заметила стоящее во весь рост зеркало. Подойдя к нему, она с интересом и некой грустью осмотрела себя новую.
Настоящая Александра была брюнеткой с большими серыми глазами, пышными ресницами, густыми бровями и полными губами. Собственное лицо ей всегда нравилось. К тому же высокая, стройная, правда с небольшой грудью, но лично её это не смущало. Ей всегда говорили, что она – редкая красавица, да и многие молодые мужчины не раз приходили к отцу свататься.
Александра не любила блондинок, однако, теперь она - одна из них. Из зеркала на неё смотрела девушка с большими синими глазами, длинными вьющимися золотыми локонами, маленьким ротиком с пухлыми губками, и ростом ниже самой Александры. Она казалась очень маленькой и хрупкой. Большой отличительной чертой была грудь: две полные окружности просвечивались сквозь лёгкий шёлковый халат. В силу того, что она не много раз видела Эльвиолу, и та всегда казалась ей избалованной куколкой, Александра грустно вздохнула, поскольку теперь это она сама.
Девушка собралась с мыслями, потому что мир между народами куда важнее её личных чувств. Как-то проживёт. К тому же она надеялась, что всё это временно, ведь куда-то должна была вселиться душа Эльвиолы, и, скорее всего, она захочет вернуть себе своё тело.
Очнувшись от тяжёлых мыслей, Александра к своему удивлению обнаружила, что уже давно рассвело. Она знала, что в дорогу войска всегда выдвигались на рассвете. Заподозрив что-то неладное, выглянула из шатра в поисках служанки. Неужели эта маленькая паршивка не разбудила её, подставляя под гнев генерала?
У шатра стояла охрана, а вокруг была суета. Солдаты собирали вещи, таскали воду, готовили пищу, кто-то занимался физическими упражнениями. Выглядело всё как-то довольно странно, и Александре что-то показалось не так.
― Доброе утро, госпожа, – сухо поздоровалась с ней стража. Она кивнула.
― Где Карин?
― Сейчас позову, – сказал один из охранников и ушёл за шатёр. Девушка ещё раз окинула взглядом лагерь и зашла обратно внутрь.
― Доброе утро, госпожа, – поклонившись и запыхавшись, произнесла служанка. – Что сейчас изволите? Принять ванну, завтрак или…
― Почему ты меня не разбудила? – строго спросила Александра.
Девушка залилась румянцем и ещё ниже склонила голову. Почти осипшим голосом произнесла:
― Было велено Вас не тревожить, пока сами не проснётесь.
― Кем велено? – недоумевала Александра.
― Генералом, госпожа.
― Во сколько обычно выдвигается колонна? Уже почти день на дворе! Который вообще час?
Александра не спускала глаз со своей камеристки, а та, под гнётом её взгляда, чуть не падала.
― Простите, госпожа, ― Алекс даже послышались всхлипы. Неужели эта девчонка сейчас разрыдается? Похоже, либо сама Александра теряет самообладание, либо девчонка насмерть запугана. – Я виновата перед Вами, что не разбудила. Вы просили, я помню, но был указ генерала…
― Всё, довольно! – более мягко, но всё же твёрдо произнесла Александра. – Указ генерала, так указ генерала. Я сама у него выясню…
― Прошу, госпожа, не стоит, он рассердится и накажет меня! – Карин упала перед ней на колени, заломила руки, по лицу текли слёзы, а в глазах стоял неподдельный страх. Александра обомлела.
― Почему он рассердится, если сам приказал меня не будить? Или ты лжёшь, и исполняла не его приказ? – подозрительно уставилась принцесса на служанку.
― Нет, нет, я клянусь, это был его приказ. Но он рассердится, что я доложила Вам о приказе. Госпожа не должна была вставать так рано, он рассердится, что кто-то Вам помешал отдыхать, а я не уберегла сон.
― Что за чушь? – прошептала Александра. – Карин, встань с колен и прекрати рыдать. Хорошо, я разберусь и обещаю, что тебя никто не накажет. Никто меня не разбудил, я сама проснулась, потому что обычно самостоятельно просыпаюсь рано. К тому же сейчас походные условия, нам нужно выдвигаться на рассвете, а не ждать, пока кто-нибудь соизволит проснуться.
Карин всё ещё всхлипывала и с недоверием поглядывала на девушку, но поднялась с колен.
― Госпожа, если я Вам не подхожу…
― Мы с тобой мало знакомы, ещё не узнали друг друга, – успокоила её Александра. – Ты лишь ответь мне на вопрос, поверь, я ни капли не обижусь, но так будет лучше для нас двоих: ты готова прислуживать светлой?
Карин немного смутилась.
― Вы – жена нашего генерала, а мы должны уважать его выбор. И приказ генерала нами не обсуждается.
Ответ был так себе, но это было намного лучше, чем могло бы быть. Александра вздохнула.
