Мастеровой (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

– Нужны книги по истории России, – ответил мастеровой.

– Какие именно? – с иронией спросил библиотекарь. – Сочинения Карамзина, Ключевского, Соловьева? Или Костомарова с Иловайским?

– Всех давайте, – сказал посетитель.

– Десятки томов, – покачал головой библиотекарь. – Вы собираетесь прочесть их разом?

– Нет, конечно, – согласился посетитель. – Буду искать точку бифуркации.

– Что, простите?

– Поворотный пункт в истории.

– Их много, – улыбнулся библиотекарь. – Вот что, молодой человек. Рекомендую начать с учебника для гимназий. Как найдете интересное вам место, сообщите мне, я подберу нужного автора и том. И еще. У нас нужно платить. В народной денег не берут.

– Там выбор никакой, – ответил мастеровой. – Был уже. Сколько стоит?

– Двугривенный в читальный зал. Захотите унести книги, потребуется залог.

– Начнем с зала, – сообщил посетитель. Достал из кошелька и выложил на стойку два гривенника.

– Паспорт предъявите, – потребовал библиотекарь.

Посетитель достал из кармана книжку и положил на барьер. Библиотекарь взял журнал и списал в него имя, отчество, фамилию и адрес – завод Мальцева на Пресне. Вернул документ владельцу и отвел в читальный зал, где указал место за столом. Принес учебник. Мастеровой взял его и углубился в чтение. Библиотекарь вернулся к себе. Каково же было его удивление, когда спустя час посетитель подошел к нему.

– Кажется, нашел, – сообщил задумчиво. – Что у вас есть по периоду от Смутного времени до Петра Первого?

– Много.

– Нужны книги разных историков. В том числе иностранных.

– Иностранные большей частью на языке оригинала. Не всех перевели. Есть французские, немецкие, английские.

– Давайте всех.

Подивившись, библиотекарь спорить не стал, и вскоре перед мастеровым выросла стопка книг. Обслуживая других читателей, библиотекарь время от времени заходил в зал, где бросал взгляды на необычного посетителя. Тот ЧИТАЛ – именно так, прописными буквами. Книги листал профессионально, то есть заглядывал в содержание, находил нужную главу, после чего впивался глазами в текст. Пробегал его быстро и брал следующую книгу. Причем, как заметил библиотекарь, неважно на каком языке. Проходя мимо, он увидел, что мастеровой штудирует сочинение английского историка. Ладно бы француза или немца – эти языки библиотекарь худо-бедно знал, но англичанина? Кто их читает в России? И это мастеровой?! Или рядится под такового? Революционер, живший за границей? Но зачем тому история России? Они больше сочинения иностранных философов спрашивают – разных там Прудонов с Марксами. Не похож посетитель на ряженого. Тех выдают руки и манеры. Держатся, как господа, руки у них гладкие, с ухоженными ногтями. У этого хоть и острижены коротко, но черная каемка под ногтями имеется. Да и кожа темная от въевшегося машинного масла. Странная фигура, очень странная.

В середине дня мастеровой вышел пообедать, попросив книги со стола не убирать, потому как обязательно вернется. Что и сделал, явившись через час. Вновь читал, затем пересел к столу с подшивками газет. Просидел над ними до закрытия, встав, когда об этом напомнили.

– Нашли, что хотели? – поинтересовался библиотекарь.

– Можно сказать так, – кивнул мастеровой. – Хотя досконально не выяснил. Любит люд ученый разводить турусы на колесах. Ладно. У вас есть книги по обработке металлов?

– Нет, – покачал головой библиотекарь. – Это в технической библиотеке. Лучшая – при Московском инженерном училище, но туда посторонних не пускают. Вам, простите, зачем?

– Так я токарь, – пожал плечами посетитель. – Хочу совершенствоваться в профессии.

– Ясно, – кивнул библиотекарь. – Если так, то рекомендую книги купить. Вы ведь будете пользоваться ими постоянно.

– Точно, – согласился посетитель.

– Позвольте поинтересоваться, – не удержался библиотекарь. – Вы, вроде, мастеровой, но читаете на иностранных языках. Это не все выпускники университетов могут.

– В приюте выучился, – ответил посетитель. – Опекала меня там инокиня Агафия. Добрая душа, Царствие ей Небесное, – он перекрестился. – Вот и обучила. Много знала, – посетитель вздохнул. – Да и склонность к языкам у меня имеется.

– Что же дальше учиться не пошли? С такими-то способностями?

– Кому нужен сирота? – вновь вздохнул мастеровой. – Кто за него станет хлопотать? Покровительница умерла, а меня отдали в фабричную школу. Так и стал мастеровым. Спасибо вам и до свидания.

Библиотекарь проводил его долгим взглядом. «Ой, не ладно с твоим происхождением, – подумал. – Просто так обучать сироту языкам не станут. Не чужим ты инокине приходился. А способность к языкам у простеца? Не смешите. А вот у Осененных это запросто. Точно чей-то бастард. Для того и книги по истории брал – искал про деяния предков. Гербовник[5] не спросил, значит, род свой знает. Интересно, из каких будет?» Ответа на этот вопрос библиотекарь не нашел и выбросил мысль из головы. Разные люди к нему захаживают.

А странный мастеровой в библиотеке более не появился…

– Для чего мы смотрели книги? – спросил Федор на обратном пути.

– Разобраться хотел, – пояснил Друг. – Этот мир похож на мой. Ну, как я это представляю – жил-то веком позже. Похож, да не тот. У нас не было Осененных, и они не играли такую роль в обществе. Князья с графьями имелись, как и прочие аристократы, но без этих ваших штук – льдом кидаться. Захотел узнать, как и почему.

– Удалось?

– Вроде. Осененные появились еще в Смутное время. Есть запись о бояриче Момчило, который бил ляхов огнем, а поплечник[6] Хвост – ледовым дробом. После колдунов как бы не было, но скорей всего таились. Церковь подобное хулиганство не приветствовала. Дескать, бесовщина, козни дьявола. А вот Петр I колдунов приветил. У него было свое отношение к религии, он и колокола с церквей снимал, чтобы перелить на пушки. Так возник полк Осененных Благодатью, – Друг хмыкнул. – Мундиры Петр им даровал черно-желтые, от того и стали звать колдунов Осами. Правильно сделал, между прочим. Если уж огнем швыряться, то в врага. При нем все по уму было, а потом пошло не так. Человек – животное ленивое, ему воевать в лом. Идти в поход, терпеть стужу и лишения – нафига такое счастье? Да еще ядром по кумполу можно получить. В Петербурге на балах рассекать приятнее. Царь Ос в кулаке держал, а как умер, все и поползло. Осененные стали возводить на трон монархов. Это интереснее, да и плюшек больше. Превратились в паразитов.

– Так они все офицеры! – удивился Федор. – При армии числятся.

– Сколько ты служил?

– Три года.

– Часто видел?

– Один раз. Приезжали на учения.

– Вот тебе и ответ. Ваши Осененные в иностранных ресторанах золотом сорят. Покупают там дома, шлюх, драгоценности для них, разъезжают по курортам. Наша знать тоже так себя вела, в результате потеряла все, зачастую вместе с жизнью. Революция их смела. Как бы здесь не повторилось.

– Не похоже, – возразил Федор. – Социлисты у нас есть, только мало. Их полиция ловит – и в Сибирь. На завод к нам как-то приходил один, к забастовке призывал. А с чего нам бастовать? Платят хорошо, получку не задерживают. Штрафами не мучают, а, ну, выпишут, так за дело. Так что взяли социлиста и свели в участок.

– Ты участвовал?

– Без меня справились.

– Вот и не лезь!

Федор обиженно замолчал. Друг тоже притих. Показался трамвай, идущий к Пресненской заставе, Федор забрался в вагон и доехал им до нужной остановки, заплатив кондуктору пятак. Вышел и потопал к заводу.

– Не сердись, – внезапно раздалось в голове. – Я бываю резок. Характер такой.

– И у меня не сахар, – вздохнул Федор.

– Не хочу, чтобы ты лез в политику, – объяснил Друг. – Пустая трата времени. Нам с тобой много сделать предстоит. А для этого учиться и учиться.

– Ладно, – согласился Федор, – учиться буду. Мне понравилось читать на иностранных языках. Раньше ведь не знал, а тут гляжу и понимаю.