Елена Помазуева - Игра со смертью (СИ)

— Что делал? — Я поперхнулась водой.

— Прятался. Фраза, что меня ждет Марина Николаевна, позволяет побыть в одиночестве какое-то время, — с печальной улыбкой пояснил мне Шелсар.

— Так сильно достают что ли? — без особого интереса поинтересовалась, больше рассуждая, как мне посетить удобства.

— Эта была седьмая, — махнул рукой в сторону окна.

— Да там всего с десяток женщин, — удивилась я.

— Значит, мне осталось еще три раза спрятаться, — резонно заметили мне.

— А от Насти прятаться не стал, — осуждающе произнесла я.

— Она замечательная женщина, как только меня забудет, у нее будет все хорошо, — и такая тоска была в его словах.

— Послушайте, конечно, это не мое дело, но если она вам нравится, почему вы расстались? — в недоумении спросила его.

— Марина Николаевна, это очень долгая и слишком печальная история, чтобы объяснять все в двух словах. — Отрезал мне.

— Значит так, печальный мой друг, идите, разбирайтесь сами со своими женщинами и больше не смейте прикрываться мной, — выставила его за дверь. Смотри, какой самонадеянный.

Выйдя из домика, Стаса нашла в окружении местных красоток, видимо тех, что Шелсар отшил. Они кокетничали с ним и старательно подливали вина и водки ему в стакан. Он лихо поднимал тост, заставляя соблазнительниц выпить вместе с ним, а потом незаметно выливал коктейль. Я улыбалась на его проделки, этому фокусу Стас научил меня в колхозе на трудовой практике, чтобы местные не приставали.

— Маринка, пойдем купаться, — увидев меня, поднялся Стас, незатейливо освобождая оккупированные руки от моих сотрудниц.

Плавать в такую жару — это то, что нужно. Мы с разбега врезались в прохладную воду и наперегонки поплыли. Фыркали, смеялись, ныряли. Тяжелые волосы намокали и прилипали к спине.

Когда выходили на берег, подплыл скутер, с него сошел мужчина из партнерской фирмы. Я уверено села в седло и медленно вывела на большую волну. Вот теперь можно оторваться по полной. Дала газ и, рассекая неспешные волны широкой реки, позволила машине нести меня, почти взлетая над волнами, хлопаясь обратно днищем и распуская брызги веером вокруг себя.

Меня нагонял второй скутер, интересно было погонять наперегонки. Я обернулась, оценивая расстояние, и нагнулась, уменьшая сопротивление воздуха. Этот полет над водой бурлил кровь, заставлял вырабатывать адреналин. Скутер меня нагнал, Шелсар улыбнулся и показал жестом, что пора обратно, кивнула, соглашаясь. Гонка завела нас далеко.

На обратной дороге мы выделывали друг перед другом перуэты, почти вальсируя. Было ощущение, что мы танцуем на воде. Шелсар хорошо владел техникой вождения, но и я не отставала. В берег мы врезались одновременно.

— Вы отлично водите, — сказал мне Шелсар и улыбнулся, насколько я помню первый раз за весь день.

— Вы тоже хорошо, — ответила ему комплементом.

— Маринка, ты как всегда без тормозов, — обнял меня, улыбаясь, Стас и поцеловал. Причем даже не сомневался, что отвечу, так по-хозяйски. Приятно было.

Оглянулась на небо, а ведь скоро вечер. Стас, продолжая обнимать меня, повел на турбазу.

Стол все еще был накрыт, только никого за ним не было. Видно, народ сбежал от жары. Мы со Стасом выпили вина и болтали о всяких глупостях.

— Стас, спой мне, — попросила его, — соскучилась по твоим песням.

— Мариш, я чужие песни пою, — улыбнулся мне и ушел в домик за гитарой.

Шелсар подошел к столику, присел рядом.

— Вы отлично водите скутер, — вежливо повторил он свой комплимент. — Где учились?

— Был хороший учитель, — пожала плечами. Что особенного при моей работе, столько разных отелей посещала, нашелся один флегматичный мексиканец, у которого хватило терпения обучить неразумную русскую. Сначала он все удивлялся на мои кривые повороты, а потом приноровился к моему стилю и не стал исправлять, то, что есть, а наоборот стал использовать желание широкой русской души летать над водой. Это уже потом он мне технику кругов и нырков припадал.

Стас вернулся с гитарой, сел напротив нас, с той стороны места больше, иначе не поместился бы с гитарой на одной с нами скамейке. Стал перебирать струны, задумчиво глядя на меня.

Потом прозвучало короткое вступление, и я услышала снова его сильный и глубокий голос. А слова!

Ты плыл в небесах, но был спущен на землю.И раненый в сердце мечтаешь стать целью,Но это — уловка, всем битым знакома,В любви без страховки живут миллионы!

Нас бьют, мы — летаем от боли все выше,Крыло расправляя над собственной крышей.Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем,Внизу оставляя свои неудачи.Неудачи…

Пусть врут, что крепчаем от новых предательств,Подбитый изменой не ждет доказательств.Кто крыльев лишился — боится влюбляться,Но должен над страхом потери подняться.Подняться…

Нас бьют, мы — летаем от боли все выше,Крыло расправляя над собственной крышей.Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем,Внизу оставляя свои неудачи.

Каждое слово отзывалось во мне и мурашками пробегало по коже. Невольно при словах: «Нас бьют, мы — летаем от боли все выше» я пододвинула руку к руке Шелсара, и он сжал ее. К концу песни от вибрации сильного голоса меня била нервная дрожь, а руки тряслись.

Стас смотрел мне прямо в глаза, он пел только для меня, проникал своим голосом прямо в душу. Я чувствовала, что Шелсар испытывает такие же эмоции, как и я. Для меня эта песня была потрясением.

Когда Стас закончил песню, оглянулась, вокруг стояли подошедшие сотрудники.

— Вот это песня! — потрясенно выдохнула какая-то женщина.

Стас положил гитару на скамейку и протянул мне руку, я вложила свою и мы ушли. В дубовой роще было прохладно, под ногами шуршала старая, прошлогодняя листва, желуди. Белки скакали по веткам. Стас остановился. Повернул меня к себе и стал целовать, он не дал мне ни одного шанса на возражение.

— Маринка, — тихо сказал он, отрываясь от меня, — как же я долго ждал тебя.

Я открыла глаза и смотрела на него, неужели он все это время продолжал ждать меня?

— Стас, — я не знала что сказать.

Он снова стал целовать, вжимаясь в меня, стараясь проникнуть сквозь мою оболочку, стать со мной единый целым. Я отзывалась ему, каждой клеточкой своего тела.

Тут луч солнца мазнул по глазам, напомнив, что время мое выходит. Я резко оттолкнула Стаса и помчалась от него. Нужно было отбежать, чтобы он не видел меня, когда начну превращаться.

— Марина, — понеслось мне вслед, и я услышала его шаги.

Свернула в сторону и попала в чьи-то мужские руки, которые меня крепко держали, не смотря на то, что я вырывалась, мне оставалось совсем чуть-чуть времени.

— Марина Николаевна, — услышала пьяный голос директора партнерской фирмы, — Куда вы так спешите. А я вас искал. — И полез слюнявыми губами целоваться, от него воняло перегаром, он был липкий от жары, но держал меня крепко.

— Отпустите немедленно! — закричала на него.

— Да чего ты ломаешься, как будто первый раз на корпоративе контракт отмечаешь, — сально усмехнулся он и впился слюнявым ртом в меня, руками развязывая купальник на спине.

Она не была похожа на остальных своих сотрудниц, которые старались привлечь мое внимание. Гоняла на скутере профессионально, и было видно, что это не кокетство, а жажда скорости и интереса гнала ее по воде.

На комплементы отвечала безразлично и вежливо. Интересная женщина с сильным характером. Ее мужчина мне тоже понравился, вот только будущее у них какое-то не понятное, все время меняется. Такого еще ни разу не было у меня, я всегда четко видел картинку будущего у людей.

Он пел для нее, только для нее, Марина смотрела ему в глаза и трепетала от его голоса, но это не было обычное влечение, она объединилась с ним в этот момент душами. Неожиданный жест руки, заставил сжать ее пальчики, мне передалось ее состояние. Эти слова: «Нас бьют, мы — летаем, смеемся и плачем, Внизу оставляя свои неудачи», они были обо мне. Я в полете забываю о том, что проклят и изгнан из дома, в небе я дома. Мне передалось волнение Марины, было ощущение, что мы испытываем общее чувства от полета.

Ее мужчина забрал Марину с собой, и сразу же пропало какое-то фантастическое ощущение чуда. Осталась серость окружающего, женщины с глазами, полные надежды, которые никогда не сбудутся. Я видел их желания и видел, что они для них не осуществимы. В этом беда человеческая. Люди что-то хотят, но почти никогда ничего не делают, чтобы пойти в сторону мечты. А многие просто не знают, что им нужно мечтать.

Захотелось уйти от всего этого, и я ушел вслед за этой необычной парой. Пошел за ними не специально, роща большая, а получилось, что точно вышел на них. Он большой и сильный, она маленькая и хрупкая в его руках. В них было столько страсти, они горели друг в друге. И вдруг она его отталкивает и бежит. Это было не понятно, я побежал за ней.