Александр Турбин - Метаморфозы: таракан

Энгелар Хрустальный Родник, Владыка Куарана, медленно шел по гулким плитам, и ладонь привычно касалось теплой, шероховатой поверхности деревянных подлокотников, холодного металла окантовки, мягкой, приятной на ощупь оленьей кожи сидений, ледяного мрамора колонн. Почему-то это казалось важным.

Сегодня в шатре Вождя было непривычно тесно. Он собрал их всех, чужих вождей и своих офицеров, чтобы сказать последние слова и увидеть их глаза. Готовы ли? Верят ли? Хотят ли?

Князь хува был спокоен. Волк видел добычу и знал, что ей некуда бежать. Уверенность в победе придает силы, которой Табархану итак было не занимать. Хува опасны для врагов и это — хорошо. Есть на кого положиться.

Беззубая Награ была особенно мрачна. Глаза — иглы, впивающиеся в плоть не хуже крючьев палачей. Награ молчала, изредка кивая головой, и думала о своем. Любовник был еще мрачнее и еще тише. Гиенам было плевать на добычу, на победу, на честь и высокие цели. Чиого тоже опасны, только для друзей и это — здорово. Есть кому ответить за неудачу.

Тун Хар был сосредоточен. Хороший помощник, понимающий, смелый, способный задать неудобный вопрос и даже возразить. В меру. Возражающих сверх меры периодически вывешивали на корм падальщикам. Тун Хар надежен, и это нормально. Так и должно быть.

Шин То Карраш-го просто стоял в окружении других офицеров, просто смотрел своими холодными ничего не выражающими глазами, понять его эмоции было непросто. Кого-то это могло бесить, кого-то раздражать, Мер То это нравилось.

— Вы все знаете план. Князь, хува сделали отличную работу, пленники уже собраны и готовы. Сегодня — именно хува начнут бой. Первая кровь врага — за вами.

— Спасибо, Мер То, — Табархан склонил голову. — Это ценный дар.

— Я недоволен чиого, но бой прощает прошлые ошибки. Поэтому сегодня именно чиого пойдут на самый тяжелый участок. Вы любите хвастать, что купаетесь в крови врагов? Так залейте ею стены.

Тишина, и только злой взгляд высокой женщины напротив.

— Орео Хо, тебе, как всегда, самый опасный участок, — командир разведчиков Клана Заката только усмехнулся, дернув своей короткой косой и скосив взгляд на мрачных чиого. Пижон, наглец каких мало, но удачлив, как никто в этом мире. И безумно, непостижимо смел в бою. — Выжить там будет нельзя, но ты неоднократно показывал, как совершать невозможное. Удачной прогулки и помни, Демону Ту все равно где собирать свои жертвы — на стенах крепости или в мутной воде реки.

— Конечно.

Он был многословен, этот баловень судьбы, любимец удачи, он любил говорить и говорил, даже когда нужно было молчать, но только после боя. Всегда — после боя.

— Тун Хар?

— Да, Вождь.

— Твой резерв.

— Это честь, Вождь.

Тун Хара было жаль, он тоже рвался в битву, но он был нужен живым. Надежным, смелым и верным.

— Сын, ты возглавишь основной удар. От тебя зависит, как именно мы встретим завтрашнее утро.

Легкий кивок в ответ. Молодец. Он мог беречь помощников, но беречь своих сыновей Мер То не собирался. Будущий Вождь не может прятаться за спины своих воинов. Скоро.

Глава 23. День шестьдесят шестой. Неделя отличного самочувствия

Время — друг будущего и враг прошедшего.

— Задавай свои вопросы, человек. И уж точно я не хочу знать, зачем тебе эти знания. Да и знания ли это? Не тешь себя надеждами, ты не узнаешь и тысячной доли этой истории, даже если я буду рассказывать тебе всю твою оставшуюся жизнь. Я приоткрою тебе лишь завесу правды, но даже в ней тебе будет непонятна большая часть. Я вообще не стал бы заниматься этим, но ты прав, бесконечная жизнь призрака утомляет. Спрашивай, человек и может быть, только может быть, ты увидишь след истины.

— Спрашивать? Ты считаешь, что дал мне разрешение, Высший? Что ж, я спрошу, а ты ответишь, а следы истины мы будем искать вместе. Вот я смотрю на вас, я слушаю вас, но при этом точно понимаю — вас не бывает. Алифи — сказка, миф, небылица. Вы не можете быть здесь. И все же вы есть. И поэтому первое, что я хочу спросить. Кто вы на самом деле?

— Мы — Алифи. Великий народ. Равные звездам. Мы — память. Мы — истина. Мы — путь. Мы — свет. Мы не познаем мир — мир это и есть мы. Какой еще ответ ты собирался услышать?

Алифи ответил спокойно, равнодушно, не изменив голоса, но стало понятно, что брошена кость. Как собаке, ничтожеству, животному. Таракану? Хотя зачем таракану кость. Так, крошка со стола. Но я терпелив, а ярость… будет еще время для ярости. Потом, после.

— Ты лжешь, принц — впервые фигура талли вздрогнула. — Я не знаю травы под своими ногами, но она не менее зеленая, чем та, к которой я привык. Я не знаю, этих животных, но у них такая же красная кровь как у меня. Я знаю солнце, луну, я узнаю звезды и созвездия у себя над головой. По ночам я вижу млечный путь и большую медведицу. А полярная звезда все так же способна указать направление на север. Это мой мир, или он очень похож на мой. Но я не знаю, что с ним стало и как в нем оказались вы? Поэтому я снова задам тебе этот же вопрос, Высший.

— Очень скоро ты тоже поймешь, как быстро падают листья с чахлого куста твоей жизни. Но сейчас я связан обещанием, которое для меня ценно. Поэтому я отвечу на твой вопрос. Это не твой мир, чтобы тебе не подсказывали твои ничтожные чувства. Ты жалок, ты не в состоянии почувствовать и малой доли красоты вокруг. Эту красоту создали мы. Но ты, как это не удивительно, прав. Мы зашли в гости в мир, в котором не оказалось хозяина. И не смогли его покинуть, поэтому мы здесь. Это было давно. Это время почти утонуло в омуте забвения, остались лишь немногие из тех, что согласны помнить. Многие тысячи лет назад Алифи и Рорка жили и сражались друг с другом на другой земле. Говорят, там было лиловым солнце и сиреневым небо, и как много я отдал бы за возможность увидеть это своими глазами. Увы. Сейчас это уж точно несбыточные мечты. Два континента. На одном создавали мир Алифи. На другом — уничтожали мир Рорка. Мы поклонялись жизни, а Рорка почитали смерть. Два мира — две правды. Одна участь. Солнце сгорало. Настали жуткие времена, огонь пожирал землю, погибало живое и разрушалось мертвое. Планета корчилась в судорогах, но ни Алифи, ни наши враги были неспособны найти выход. Говорят. Только говорят, что вокруг других звезд есть другие миры. Это знание утеряно в пучине времени. Но предания говорят о великом поиске пути. Слишком далеко, слишком долго. Выхода не было. И тогда Алифи и Рорка заключили великий договор. Знания — поровну. Жизнь — поровну. Смерть — поровну. Лучшие наши умы и умы наших врагов работали вместе, чтобы найти спасение для всех, или умереть вместе. Это был долгий путь, но решение было найдено. Человек, вселенная похожа на огромную луковицу. Где каждый мир — лишь один лист чешуи. Можно двигаться по листу в поиске лучшего места для жизни. А можно прорвать больной лист и перейти на здоровый, чтобы найти место для жизни там. Алифи создали идею. Рорка разработали метод. Алифи нашли точку выхода — мир, в котором можно было бы жить. Рорка же нашли точку входа, где ткань нашего мира была самой тонкой, единственное место, где ее можно прорвать. Алифи создали силу, а Рорка осуществили прорыв. Первая группа. Десять тысяч Алифи. Десять тысяч Рорка. Первая группа — чтобы стать форпостом, создать основу. Мы — потомки тех героев, кто прошел первыми, человек.