Роман (Крысь) Хаер - Удачная Работа

Девчонка-гном гордо вошла в дверь главного корпуса магического университета, и мы, как смиренные овечки, проследовали за ней. Через пять минут блужданий по коридорам учебного магического заведения, изнутри оказавшегося намного больше, нежели снаружи, гномочка остановилась у больших дверей, повернулась к нам и еще раз грозно оглядела всю нашу компанию. Зрелище ей явно не понравилось, было видно, что будь ее воля, носа бы нашего не было на пороге Храма магической науки. Яростно встряхнув косичками-проволочками, девчонка отвернулась от нас, тихо приоткрыла огромную дверь, снова повернулась к нам и, яростно сверкнув глазками, кивнула рыжей головкой в сторону входа. Мы на цыпочках прошли мимо грозной малышки в большой зал, где проходило заседание магического симпозиума.

Зал, в котором проходил магический слет, был похож на кинозал с большой сценой вместо киноэкрана. Зрительские ряды были заполнены магами трех магических школ, а в углу сцены стоял большой стол, за которым гордо восседали убеленные сединой маги — по-видимому, это и был магический совет. Приглядевшись, я увидел в составе магического совета тетушку Хтану и профессора Апика. На самой сцене в этот момент выступал молодой маг Стихий и пел какое-то сложное заклинание. В зале стояла напряженная тишина, и мы застыли в дверях, не зная, куда нам идти.

— Первый ряд для почетных гостей, проходите и садитесь, гости дорогие, — прошипела гномочка так, что стало предельно ясно — уж нас-то она точно не считает дорогими гостями. Мы тихо прошли и сели в первом ряду. После этого девчонка-гном шустро вбежала на сцену и села за маленький столик, стоящий рядом с огромным столом магического совета, за которым тоже сидела девчушка, похожая на нашу грозную проводницу как две капли воды. Гномочка схватила перо и стала быстро что-то записывать, присоединившись к своей подружке. Из этого я сделал вывод, что они были местными секретарями.

Тем временем на сцене происходило что-то непонятное. Молодой маг Стихий заунывным голосом читал какое-то сложное заклинание, под которое мне очень хотелось заснуть. Зал на это заунывное действо реагировал совершенно неадекватно. С непостижимой для меня регулярностью раздавались взрывы аплодисментов, моментально выводившие меня из полусонного состояния, и я начинал испуганно озираться, не пропустил ли я что-то интересное вне сцены. Но ничего нигде не происходило, я снова начинал засыпать под заунывное бормотание, и меня снова пугали аплодисменты. Под конец магического действа парень на сцене замахал руками как небольшая мельница, потом что-то тихонько чмокнуло, и на его голову вылился стакан воды. Зал взорвался овациями. «Душ принять было бы гораздо проще и полезнее», — подумал я, с воодушевленным видом аплодируя вместе со всеми. Парень раскланялся и сошел со сцены с гордым видом великого оперного певца.

После этого выступления за столом магического совета произошло некоторое шевеление, и с центрального места, выделявшегося самым помпезным креслом, встал благообразный старичок в одеждах мага Стихий, по-видимому, это и был пресловутый глава магического совета, почтенный доктор Дельф.

— Тут у нас произошли интересные события, уже успевшие обрасти прямо-таки мистическими подробностями. Но, как всем известно, никакой мистики не существует, и все объясняет простая и понятная магическая наука. Чтобы мы еще раз смогли убедиться в победе разума над невежеством я и предоставляю сейчас слово известному всем нам профессору Апику. Прошу, — сказал доктор Дельф и протянул руку в сторону профессора. Апик встал и под всеобщие аплодисменты вышел из-за стола магического совета на сцену.

— Добрый вечер, уважаемые коллеги! Далеко не в первый раз я выступаю перед вами, но впервые я буду рассказывать не о научных открытиях, а о не менее интересных событиях, случившихся со мной, — воодушевленно начал профессор свою речь и стал рассказывать о событиях в паучьем лесу.

Апик, как я уже неоднократно говорил, был великолепным оратором, но насколько на самом деле он был хорош, я до этого момента просто не представлял. То, что он неоднократно делал перед нами, было даже не репетицией, а небольшим наброском будущей картины, пробой пера великого мастера. Теперь же, перед большой аудиторией, его талант рассказчика засверкал так, как под лучом света сверкает лишь бриллиант, ограненный рукой лучшего ювелира. Я, непосредственный участник всех событий, неоднократно до этого момента слышавший рассказ профессора об этом приключении, с удивлением и восхищением слушал Апика, искренне, вместе со всем залом, затаивая дыхание и переживая в особенно драматичных моментах повествования. Профессор немного сместил акценты, и в его рассказе я выглядел настоящим рыцарем в белых доспехах, спустившимся прямо со светлых небес для спасения не бренного тела Апика, а великолепной научной теории, которая была просто необходима современной магической науке. Такая постановка вопроса меня удивила, но это удивление не помешало мне с удовольствием дослушать речь до конца и, когда профессор закончил и раскланялся в своей обычной манере, искренне поаплодировать ему вместе со всем залом. Когда Апик вернулся за стол магического совета, доктор Дельф снова взял слово.

— Очень интересно, уважаемый профессор, благодарю за рассказ. Впрочем, мы ничуть не сомневались в умении профессора Апика поддерживать интерес любой аудитории. А сейчас слово попросила бессменная глава института Тверди, известная всем нам как тетушка Хтана. Прошу, — как опытный конферансье, продолжил Дельф и переключил внимание зала на тетушку Хтану.

— Приветствую вас, маги. Я очень рада, что в зале собралось столько умелых и полезных обществу людей, многие из которых совсем недавно были нерадивыми студентами и мучили меня несмышлеными вопросами, — начала тетушка свой монолог, и даже я, никогда не учившийся у нее, вдруг почувствовал благодарность за то, что Хтана тратит свое время на меня, глупого и неразумного.

Речь Хтаны опять же сводилась к тому, что я, спасая профессора, сделал неоценимый вклад в науку. Что этот мой поступок, если вспомнить земные аналоги, тянет минимум на Нобелевскую премию мира, и что теперь магическая наука у меня в неоплатном долгу. Я сидел с глупым видом и совершенно ничего не понимал. Хтана, как опытный ростовщик, все увеличивала долг магической науки перед моей скромной персоной. По ее словам выходило так, что я сделал для науки больше, чем кто-либо из присутствующих в зале, включая ее саму, и при этом ее аргументы выглядели очень убедительно. Закончила она выступление тем, что от моего имени попросила современную магическую науку в лице ученого совета разрешить создание «Камня света», который никогда не будет использован ни в политических, ни в военных играх. Я сидел, чувствуя себя последним идиотом. Тетушка Хтана села на место, аплодировали ей недолго, после этого все в зале зашушукались.