Таурон Де - Хроники Фирнберга

Даже если там все идут навострив рога. И не важно, что это не их собственные рога, а деревянные, которые они направляют на противника.

С высоты на наступающую армию обрушился громоподобный рык дракона.

Через несколько мгновений панику уже нельзя было остановить. Наступающие посыпались по склону. Сотни, даже тысячи людей катились и кувыркались по берегу.

Паника как пожар охватывала всех до единого. Никакой разум и самообладание уже не могли ее остановить.

Еще никогда такое массовое скопление народа не слышало дракона одновременно.

Я скользил на крыльях на полем людей, сотрясая воздух рычанием. Зрелище потрясало меня самого. Ряды наступающих рассыпались превращаясь в беспорядочную толпу. Эта толпа как живое море расходилась волнами подо мной. Все поле от горизонта до горизонта пришло в движение, десятки тысяч человек бежали, бросая оружие. И подхлестывая ужас друг друга.

Огромная численность напуганных делала панику еще страшней.

Больше всего гибло там, где отступало то, что осталось от конницы. Ни один здравомыслящий рыцарь не пойдет против дракона на коне, ибо ни один конь не выдерживает рычание дракона, тут же сбрасывая всадника. Но эта армия шла воевать не с драконом. Теперь конница, по большей части уже без всадников, неслась давя свою же собственную пехоту и арбалетчиков.

Я рычал, подогревая страх бегущих. А лед позади армии, превратившейся в напуганное стадо, был весь усыпан брошенным оружием, шитами, арбалетами и копьями. Солдаты не могли бежать, спотыкались через брошенное оружие, валились, ползли на четвереньках, давя друг друга. Крик, поднимающийся с поля сливался в какой-то невообразимый вой. Некоторые в ужасе лезли через завалы тел, по рукам и головам. Такие заторы из перепуганных солдат образовались на южном берегу, куда все так стремились бежать.

Там на подъеме творилось ужасное. Кое-кто, обезумев от страха бил и даже убивал своих же товарищей, чтобы пробится через толпу, которая мешала бежать. Какой-то вояка в остервенении тыкал кинжалом в спины столпившихся впереди и паника от того только усиливалась.

Невысокий склон превратился для обезумевших в непреодолимое препятствие. Толпа накатывала на него волна за волной, нагромождая на берег курганы живых людей.

А тем временем арьегард, который еще даже не успел спуститься на лед реки, и даже меня не видел за деревьями на южном берегу, тоже пустился в бегство, бросая обозы. Звук распространялся на большое расстояние почти не ослабевая. И последние полки сначала почувствовали страх, они вдруг поняли, что идти в предстоящее сражение им не по силам. А когда от реки хлынули толпы убегающие, аръегард сорвался с места, опережая всех бегущих.

Рыцари Фирнберга в момент нападения дракона тоже почувствовали страх, но спасла многолетняя выучка самостоятельных опытных воинов. Они были не склонны поддаваться стадным чувствам как армия, призванная из крестьян и простых горожан. Наверное имело значение, что они были не так коллективны. И еще, разумеется, то, что понимали, что дракон, похоже, на их стороне.

Иеракс сидел на краю берега взъерошенный. Рев дракона не прошел бесследно, а еще его поразила страшная картина бегства. С высоты он только что наблюдал потрясающее массовой безумие, а прекрасное зрение грифона позволило ему видет все подробности, искаженные лица, затоптанных солдат.

Иеракс встряхнулся, крутанул головой по сторонам, и крикнул, бросаясь в воздух.

— За мной, кто опомнился! Не надо терять шанс. Гоним их дальше, пока они не успокоились!

Две сотни грифонов взмыли в воздух, направляясь в сторону южного берега, чтобы гнать толпу. Они не собирались давать передышки врагам, которые шли чтобы разорить и изуродовать их страну. Сама попытка вторжения должна остаться в народной памяти жителей королевств как кошмар, при одной мысли о котором начинает корчить.

Жестокая рассчетливость полководца подсказывала Иераксу, что если бы все было спланировано заранее, то толпу можно было бы гнать по реке в восточном направлении. Там в получасе ходьбы почти каждую зиму незамерзающая полынья. Можно половину паникующего войска утопить.

Но потом Иеракс опомнился, понимая, что такие мысли появляются потому, что война и его быстро начала приучать к беспощадности. Может даже хорошо, что больше южан спасется. Больше народу будет помнить страх разгрома. Еще очень не скорое, может быть не в этом поколении вражеская страна вновь решится на попытку вторжения. Хорошо, если так. Поэтому гнать, гнать чтобы враги падали и ползли, воя на земле, чтобы запомнили, хорошо запомнили. Чтобы потом по ночам просыпались от крика, вскакивая и убегая не зная куда!

Бегство вражеского войска продолжалось на южном берегу. Грифоны летели в два ряда на достаточной высоте, чтобы их всем было видно.

Толпа убегающих текла по дороге идущей через лес, там она была наиболее плотной. Но еще больше ломилось прямо по заснеженному лесу. Их было отлично видно сквозь голые зимние ветви деревьев. По снегу бежать не очень просто, но толпа так велика, что передняя часть толпы утаптывает снег, задним бежать легче, они напирают на передних, опять возникает давка, все падают.

Дорога запружена множеством телег обоза. Эта бесконечная череда брошенных телег тянулись внизу. Наверное там припасы для стрельбы и продовольствие для армии. Повозки и фургоны очень мешали солдатам бежать, толпа обтекала их, кого-то прижимали, толкали под телеги.

Иеракс прокричал по-грифоньи, чтобы часть его отряда летела вперед и отлавливала всадников, которые могут показаться важными. Может быть удастся выловить кого-то из командования или какого-то из королей.

Ясно, что командование ждало в арьегарде и когда до правителей дошла вся необратимость разгрома, они понеслись с поля битвы первыми. На лошадях и по еще свободной дороге. Поэтому успели удрать далеко.

Иеракс сам повел группу охотников. Предстояла охота с воздуха за рыцарями. Классический обычай феодальной войны. Захват знатных противников, чтобы после битвы менять на выкуп. Войны между рыцарями всегда завершаются этим. Но именно у Фирнберга в этом вопросе есть преимущество в виде грифонов, которые способны на лету выдергивать удирающих рыцарей прямо из седла.

Крылатые бойцы хорошо натренированы для этого. Правда иногда трюк с выхватыванием из седла заканчивается вывихами или даже переломом ноги человека, которого так хватают, если со стременами получится не очень удачно. Но Иеракс сейчас не будет возражать, если грифоны даже раздерут в клочья кого-нибудь из командиров вторжения. Желательно короля, который задумал все это вторжение, потому, что этот тип может не успокоится если вернется в свою столицу.