Александр Воронков - Трактирщик

  'Блин горелый! Про актёров-рекламщиков я и забыл! Вот же ж башка дырявая!'

  - А они, те, которые за ярлыками приходили, ничего не оставляли для меня?

  - Верно дело, всё норовили какой-то горшок оставить, але ж мы не приняли: кто их ведает, что в той посудине! Не дай Господь - зелье наговорное аль ещё какая погань.

  Ну вот, ещё и порох мимо меня 'пролетел'. Хоть и плохонький, а жалко: за него ведь деньги плачены. Нет, пора что-то делать с такой рассеянностью: для склероза ещё возраст не тот.

  Ну ладно, будем исправлять недоделки авральным методом.

  - Значится, так, объясняю диспозицию: ты, Дашка, зараз прибираешь тут всё, во избежание. А то, не дай бог, кто прознает про вашу вечернюю готовку и сообщит куда следует. Оно мне надо - оправдываться перед цеховым начальством? После поднимаешься наверх - и спать! А мы со Зденеком ещё кое-что по мелочи смастерим. Зденко! Где то клеймо, что мастер Липов сделал? Тащи-ка его сюда. А сам возьми-ка нож и нарежь вот эту кожу квадратами размером с пол-ладони. Уяснил?

  - Слушаю, пан мастер! - Поняв, что расправа откладывается, будущий подмастерье повеселел и споро принялся за работу.

  Я же тем временем пристроил железный прут с наваренной площадкой, где красовалась увенчанная четырёхконечным крестом чаша, на раскалённых угольях очага. Сам же прихватил хозяйский топор и принялся за колку дров. А что вы хотели: газопроводов тут ещё не изобрели, впрочем, и создания электроплиток в ближайшем будущем не предвидится. Да и каменный уголь в дефиците: ближайшие известные лично мне залежи - аж в будущем Донбассе, там, где сейчас вовсю резвятся кочевники Дикого Поля. Вроде бы в Руре уголь и железная руда в количестве имеется - но туда фиг проберёшься: враждебные земли... Так что хочешь - не хочешь, а придётся заниматься 'ушу в стиле пьяный дровосек'.

  Впрочем, силой я не обижен, так что такие упражнения мне только на пользу. 'Э-ге-гей, привыкли руки к топорам!'. Штабель наколотых полешков и порубленного хвороста постепенно выстраивался вдоль стены. А что вы хотели: это ж Европа, здесь на улице поленницу не сложишь, в два счёта прихватизируют. А дровяной сарай у Костековых проектом не предусмотрен. Вот и приходится полезную площадь будущего трактира топливом захламлять.

  От увлекательного занятия меня отвлёк ученик, распустивший-таки на куски всю свиную кожу. Не скажу, что работа была сделана аккуратно: 'гулял' размер, да и форма будущих 'купонов на скидку' была далека от идеальных квадратов, однако парень постарался в меру своих сил, умудрившись затупить клинок, но даже тупым ножом прорезать глубокие царапины в столешнице.

  Раскалённое клеймо с шипением впивалось в квадратики, запах палёной кожи распространился по всей комнате. В общей сложности у нас получилось сорок две 'трактирных контрамарки', дюжину из которых отложил про запас, а тридцать оставшихся приготовил для вручения франтам.

  В остатний раз на сегодня 'припахал' ученика, чтобы тот сходил на реку - юное поколение ухитрилось истратить почти весь запас воды. Пока Зденек выполнял поручение, замочил к завтрему треть горшка гороха и уже приготовился укладываться ко сну, как услышал скрип внутренней двери за спиной...

  Что-то я психованный какой-то стал: негативно воспринимаю неожиданные звуки в тишине и полумраке комнаты, освещённой только отблесками затухающего очага. Жизнь тут нервная...

  Резкий разворот с уходом с траектории возможного удара, пальцы сами смыкаются на рукояти ножа, взгляд ищет потенциального противника - и встречается со взглядом огромных жемчужно-серых глазищ.

  Вот же ж блин горелый! Перелякался, как маленький... Аж неудобно.

  - Дашка, ты чего здесь? Сказано же было: пора спать!

  Стоит. Молчит. Пальцы со скоростью швейной машинки теребят кончик выбившейся из-под платка русой косы, то заплетая, то вновь расплетая. Щёки пунцовые, что тот светофор - даже во мраке видно. Наконец подошла поближе, сглотнув, заговорила, запинаясь:

  - Пан мастер... Макс... Я тогда пана мастера тряпкою, а пан мастер столько помогает, Зденка секретам учит, всё по-справедливому творит, в магистрат жаловатьcя не стал... Прости меня, Макс, дуру такую, за-ради Господа и Марии Девы! Сама не знаю, как в тот раз рука поднялась, и сегодня тоже могла же подвести тебя с этими кнедликами...

  Стоит, краснеет, роняет слова, явно недоговаривая... Не только красивая, но и скромная: сказывается патриархальное воспитание. Все мои знакомые девушки остались в двадцать первом веке: конечно, были среди них и весьма симпатичные - хотя и подправлявшие естественную красоту косметикой - но самая 'зашуганная серая мышка' из их числа по сравнению с Дашкой показалась бы чересчур развязной и вульгарной.

  Ну, как такое чудо не пожалеть?

  Уже и глаза на мокром месте. Понятное дело - девушка. Натура лирическая и ранимая...

  - Да ладно, Даш, что ты, в самом деле... Ну, бывает...

  - Макс, ты правда не сердишься на меня? Не сгинешь никуда? Когда ты в прошлый раз уезжал - думала, что пропал. А когда вернулся, то ничего не говорил, а на расстегайке у тебя - кровь. Зачем ездил, что делал - не спрашиваю, то мужские дела... Но зачем драться-то? Ты же мастач, не вояк, ведь убьют! А я... а мы опять одни останемся... уууу...

  Осторожно приобнял это чудо, придержал. Уткнулось лицом, уже толком ничего сквозь всхипы не разобрать. Рукав ниже плеча намокает от слёз. Да уж, ситуация! Как говаривал герой древнего водевиля: 'Я - старый солдат и не знаю слов любви', или что-то наподобие. А тут явно девочка переживает.

  - Ну что ты, Дашунька... Успокойся... Всё же хорошо закончилось... А скоро совсем всё хорошо будет: дело налажу, народ потянется, да и вы при мне не пропадёте. При кухне пока ещё никто с голоду не помирал, эт точно.

  Встрепенулась, выскользнула дельфинёнком из рук, меленько перебирая ногами перелетела через комнату и вспорхнула по внутренней лестнице, покидая меня.

  Н-не понял?..

  Без стука открылась входная дверь и в дом ввалился насупленный Зденек с мокрыми от расплёсканной воды вёдрами. Так вот почему девушка перелякалась! Ну и слух у неё, мне бы такой - аж с улицы братнины шаги ухитрилась услышать! Примем к сведению.

  Спустя четверть часа мы с учеником, наконец-то улеглись. Очередной суматошный день в этом времени закончился...

 ХЛОПОТЫ И БАНКЕТ

  Как известно давным-давно, 'крот истории роет медленно', но поступательно. Эту истину мне постоянно вдалбливал старший братец. Нельзя отрицать. Дни идут за днями, одна неделя сменяет другую - и мой 'производственный кошмар' по обустройству 'точки общепита' потихоньку близится к завершению. Стараниями деревянных дел мастеров комната первого этажа разгорожена стойкой-барьером, изготовленной по моему эскизу, за которой теснятся рундук для продуктов, в ночное время служащий мне лежанкой, пара малых пивных бочек, на выбеленной стене - полки с посудой, а самое главное - гордость трактира: сложенная мастером Мареком из привозной плинфы чудо-печь с изготовленной по спецзаказу в кузне Яна Липова железной плитой с кольцами-конфорками. Встало мне это чудо инженерно-кулинарной мысли в такую копеечку, что пришлось навестить мою хованку с драгоценностями в дупле дерева и порадовать старого еврея Хаима замечательными браслетами. Конечно, ритуал иудейской торговли остался неизменным, пришлось потерять кучу времени и нервов, но в итоге мой кошель потяжелел почти на две пражских марки. Разумеется, деньги эти долго не залежались: если бы знал заранее, что трактир - такое затратное поначалу заведение, то лучше бы чем-то другим занялся в этом времени. В наёмники, например, пошёл бы, как в книгах про попаданцев пишут - купеческие караваны охранять. Или в изобретатели-алхимики, паровую машину изобретать, даром, что их здешний народ активно недолюбливает. Но коль назвался груздём - будь добр соответствовать, да. Впрочем, не знаю, что было бы со мной при таком раскладе, однако уверен в одном: займись я каким-то иным делом, вряд ли встретил бы в своей жизни это светловолосое чудо с глазами-жемчужинами...