Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — гроссфюрст

…да и глупо, напомнил я себе, а вслух сказал уверенно:

— Всем спешиться!.. Двое останутся с лошадьми, остальные — за мной! Сэр Клемент, прошу вас быть рядом.

— Почту за честь, милорд.

Едва въехали под сень деревьев, тьма наступила кромешная, опричная, я услышал за спиной сдавленное чертыханье, вздохи, слышно, когда кто-то натыкается на дерево.

Через минуту, когда весь отряд вошел в лес, впечатление было такое, что ломится стадо буйволов. Из-под ног сплошной треск, по деревьям словно бы бьют топорами, хотя, понимаю, это мои закованные в сталь герои стукаются лбами.

Лунный луч уже не отсвечивает наверху, но я его вижу так же отчетливо, как и деревья, только здесь все в черно-белом, а наверху вижу серую, слабо светящуюся полосу, уходит в высокие кроны, выныривает дальше и свободно струится, лишь изредка ярко взблескивая влетающими в нее с разгона ночными жуками или мохнатыми бабочками.

Клемент в который раз крепко ударился о дерево, я велел строго:

— Та-а-ак, всем остановиться! И ждать!.. Я схожу один… посмотрю там. И сразу же вернусь.

Клемент охнул:

— Ваша светлость!

Я прервал:

— Тихо-тихо. Думаете, зря вас тащил сюда? Как же, размечтались. Вернусь, когда поймем, что делать дальше.

Мне показалось, недовольно заворчал не только он, но и остальные, но я уже пошел вперед быстрым шагом, наступая только на траву и землю, избегая коснуться подошвой веточки или сухих сучьев.

Деревья неслышно проходят мимо и пропадают за спиной, ни одно не топает и не сопит, все выглядит немножко нереальным, все-таки наше зрение не для темноты, а когда все-таки принуждаешь, то выдает не совсем то, что есть на самом деле.

Я шел сотню ярдов за сотней, указывающий дорогу луч прерывается в высоких кронах, уже начал сомневаться, не проще ли объехать лес и посмотреть, не идет ли эта штука дальше, как вдруг впереди блеснула сиреневая искорка.

Я ускорил шаг, искорка начала разрастаться. Еще через полсотни шагов чаща поредела, открылась широкая поляна, деревья вокруг стоят стеной, как великаны-часовые, а в середине зловеще блещет сиреневый купол, отсюда похож на пленку мыльного пузыря, даже слегка подрагивает от малейшего дуновения ветра.

Присмотревшись, я разглядел под этим куполом две фигуры. Сердце стукнуло чаще — Гиллеберд!

Второй ко мне спиной, но, похоже, некромант, трудится вовсю, обеими руками рвет траву и бросает в котел, там уже, судя по поднимающемуся пару, кипит некое зелье…

Обратно я почти бежал, сэр Клемент и его люди терпеливо ждут там, где я и оставил.

Я сотворил шарик света, все тихонько охнули, я сказал быстро:

— Идите за мной. Еще далеко. А там погашу, будете в потемках.

Быстро добрались до края поляны, сэр Клемент спросил с напряжением в голосе:

— И… где?

Я указал на сиреневый купол.

— Да вон же!.. Там Гиллеберд и его маг. Гиллеберда я рассмотрел хорошо. Если, конечно, не двойник.

— Двойник? — переспросил он и добавил чуточку виноватым голосом: — Ваша светлость, я там ничего не вижу.

— Гиллеберда?

Он покачал головой:

— Ничего. Пустая поляна. Только трава. Хорошо, деревьев нет, луна хоть малость да светит.

Я посмотрел на его людей, у всех такой же вид, только некоторые начали шарить по карманам, перебирать амулеты.

Сэр Клемент сказал просительно:

— Ваша светлость, вы же паладин?.. А это нечестивое дело. Вам уничтожить такое… гм… не совсем трудно.

— Ну да, — сказал я нервно. — Я несколько однобокий паладин. Больше к мечу как-то, хоть и древние книги держал в руках, когда меня заставили переносить их из старого помещения библиотеки в новое… Я и молитв таких не знаю, чтобы вот так р-р-р-раз!.. и гнусное марево развеялось под ударом Божьего слова.

Со всех сторон на меня смотрели с надеждой, а сам сэр Клемент проговорил почти просительно:

— И все-таки, сэр Ричард, попробуйте… Если не вы, то кто?

Один из его рыцарей-гигантов сказал громыхающим шепотом:

— Как с ними драться, если даже не видим?

Я повернулся к лиловому шару, собрался с духом и сказал тихонько, но с некоторой надеждой в сердце:

— Во имя Господа… сгинь!

Судя по лицам моих воинов, ничего не изменилось, а сэр Клемент проговорил с сочувствием:

— Что-то молитва ваша, мой лорд, показалась Господу коротковатой.

— Видать, — сказал я, — маловато веры в моем сердце для такого серьезного дела. Возможно, Господь желает, чтобы мы придумали что-то сами, чем всякий раз бежать к нему и просить помощи… А пока все-таки окружите эту поляну.

Сэр Клемент обернулся к своим людям и сказал негромко:

— Арбалетчики — окружить поляну. Но чтоб и комар носа не подточил!

Сердце мое колотится отчаянно, я проговорил так тихо, словно Гиллеберд стоит совсем рядом:

— Лучше приготовить два ряда арбалетчиков. Первый как бы засветится, а второй — тайный. И еще…

Он смотрел с беспокойством, я мялся, не зная, как выговорить то, что стучится в череп.

— И еще… поставь вон там двух-трех лучников.

— Зачем?

— Так, — проговорил я, — на всякий случай. Что-то меня морозит… Мы окружили Гиллеберда, но у меня такое чувство, что это он окружил нас.

— Ваша светлость?

— Он не тот, кого можно схватить так вот просто.

Он проговорил озадаченно:

— Но мы в самом деле окружили это место!

— Я бы, наверное, все-таки вырвался.

— У Гиллеберда, — возразил он, — нет вашего коня!

Я сказал со вздохом:

— Боюсь, у него мозги лучше.

— Нет! — сказал он с нажимом. — Нет!..

Когда пришел сигнал, что кольцо сомкнулось, двойное кольцо, я взял в руки лук Арианта, наложил стрелу и прицелился, как казалось сэру Клементу, в пустое пространство середины поляны. В последний момент ослабил натяжение тетевы и положил стрелу обратно в колчан. Сделал три шага вперед.

— С Богом, — прошептал сэр Клемент с надеждой.

Я сосредоточился, чувствуя поддержку каждого из нас, собрался и метнул стрелу в этот пузырь. Сначала, казалось, ничего не изменилось, но через мгновение посреди поляны вспыхнул яркий лиловый свет, мгновенно собрался в купол и с запасом накрыл приличное пространство, внутри разместился бы добротный двухэтажный дом. Помимо Гиллеберда и некроманта, которых я уже видел, на этот раз стали видны головы четырех арбалетчиков, что устроились за поваленным деревом. Арбалетчики в кожаных панцирях и железных шлемах, колдун в плаще лилового цвета, только Гиллеберд в блестящих рыцарских доспехах и даже в шлеме с поднятым забралом.

Еще грубо сколоченный стол, на нем три кувшина разных размеров, прочая разная мелочь.