Олег Карачевский - Меч Света

— В общем, когда мой папаша узнал о случившемся, он был вне себя от ярости. Он лично собрал самых лучших из своих воинов и пошёл выкуривать Дважды Предателя из Башни. Но…

— Да! — засмеялся Микула. — Ни тут-то было! В такие невероятные вещи обычно никто не верит! Но, если они происходили на самом деле… Как тогда всем передать Быль о своих предках? А?

— Они его так и не достали?

— Хуже. Ну, ты потом посмотришь, если вдруг в будущем будешь проходить мимо, что осталось от Башни Несломного Стража. Жаль, мы туда не собираемся! Эта башня имеет неописуемый вид!

Я хмыкнул.

— Я понял. Так что там случилось?

Мои спутники переглянулись… И заржали! Именно "иго-го"! Как лошади!

— Извини! Об этом и правда трудно говорить без смеха! Ой! — снова согнулся бородач.

Эльф был более сдержан, но тоже то и дело прыскал.

— Если коротко… Длинно почитаешь потом в Риндоле. Там обширная Библиотека. Так вот… Если коротко, мой Папаша, мой любимый Папочка, приказал разрушить Башню, после того, как там погибла половина его воинов. Что там творилось! Каких только Чар те не использовали! Короче… Ты не поверишь, пока сам не увидишь! Башня выстояла! Да и сейчас стоит! Не смотря ни на что!

— А с тем воином что случилось? Он выжил?

Мои спутники вздохнули.

— Нет, — сказал Микула. — эльфы просто взяли его в осаду и следили, чтобы он не мог вылезти. Он так и Сломился и Соединился со Вселенной после сорокадневного голода.

— Он умер?

— Нет! О Героях не принято говорить подобные Слова! Они только Соединяются со Вселенной в Вечности!

— О теперь я точно уяснил!

— И то хорошо.

— А с остальными что было?

Мои спутники задумались. Первым опомнился Тарфельд.

— Вот тут уже сведения достаточно противоречивы. Никто из Трёхсот потом не выжил. Никто бы и не узнал этой Легенды, если бы небольшая кучка выживших Алиров потом не стала рассказывать всевозможные басни, в почтение о своих врагах. Да. Моему папаше это особенно не нравилось, он даже своих новых генералов потом убеждал, что против них воевала в десять раз превосходящая по численности Армия Чудишь! Ха! Если бы ему хоть кто-то тогда поверил! Короче, он перестал акцентировать внимание на той истории и её постарались все забыть.

— Как же о ней узнали?

Микула кашлянул.

— Всё дело в том… В том, что пленные Алиры только попав в лапы Риндольцам тут же начинали их слёзно просить не выдавать их хохлам. И как один начинали Рассказывать Эту Страшную Сказку! Я бы и сам в неё не верил, но Ярик после того, как показал мне Башню Несломного Стража, потом давал почитать письмо Леонида Спартенка, которое тот писал Своей Ненаглядной. В общем, слушай. На седьмой день они бросили жребий, кому идти на Верную Смерть. Кому именно выпал этот жребий — никто не знает. Но именно этот человек потом остался в той Башне. А что до эльфов…

— Да, что до этих неудачников, то мой папаша, оставив отряд воинов караулить башню, всё же пошёл через тот перевал в тыл русичам. Те… Те само собой его ждали. Папаша хотел зажать их в котёл… но… Но тот генерал, что он оставил со своей армией — Увенор… Так вот! Увенор не услышал его приказа об атаке на русичей. В итоге на восьмой день мой ненаглядный папочка остался между двести девяносто девятью хохлами и подоспевшей армией горцев. Началась такая Сеча! Что Микуле даже в страшных снах не присниться!

— Так! Эльф!

— Друг! Не обижайся! Я серьёзно! Мой папаша потом неделю просыпался ночью с криком, если вечером его расспросить о боях против Трёхсот Тысяч Чудищ!

Тарфельд согнулся от хохота. Мы к нему присоединились. Идти так было значительно веселее.

— Так вот! Когда у моего папаши осталась только горстка воинов, да сам папаша… Тут то и подоспел на выручку дядька Увенор. Он сломил хохлов с тыла, спас папашу… Но… Но на армии горцев зубы они и обломали. Они пару месяцев сидели в тех ущельях, пока у них не кончилась еда и прочие припасы. Та горстка воинов, что смогла отступить, потом и рассказывала эту Страшную Историю.

Мы продолжили идти молча, думая каждый о своём.

— Знаете… — первым нарушил тишину Тарфельд. — От той победы стало только хуже. Погибло слишком много Алиров, которые помнили Старые Додраконовские Времена. Молодняк же моему папаше удалось убедить, что они и правда сражаются против Чудищ! И их просто некому было переубеждать!

Я хмыкнул.

— Я понял, о чём ты. Но… Но давай я кое-что проясню. Любой талантливый политик… Не криви нос! Твой восьмиклятый папаша действительно гениальный политик! Так вот! Любой такой политик прежде всего должен уметь обрекать Поражение себе на Благо. Надеюсь, понятно? Идём дальше… Ты и правда думаешь, что от поражения было бы лучше? Или, что если бы там погибло меньше алиров, то они бы потом смогли переубедить молодых? А?

Тарф вздохнул.

— Хорошо. Я понял, о чём ты. Возможно ты прав. Просто…

— Нет! Ты не верно ставишь вопрос, — заявил я. — Вспомни Гуднота! И все его Постулаты об Относительности! Уверен, их у него было не менее пяти, если есть первый.

Эльф засмеялся.

— Мне говорили о минимум шести! Да! Ты прав!

— Просто если ты действительно хочешь, в будущем…. в будущем победить отца… и брата… Ты должен хотя бы представлять ход их мыслей! Видеть две стороны медали! И… Вспоминай, что я говорил Гудноту, когда Всё понял… Ставь Вопрос Ребром!

Тарфельд рассмеялся. Даже Микула хохотнул сзади нас.

— Кто бы говорил! — послышался сзади бас великана. — Ты бы лучше поставил вопрос ребром про тебя и Ярика!

В этот момент я прыснул от смеха.

— А я и ставил! И знаешь, до чего додумался! Вы сча Ржать будете! Вспоминайте Первый Постулат Гуднота! Яросвет никогда бы ничего Тае плохого даже бы не брякнул, если бы на него кто-то не повлиял!

Скалы вокруг становились всё круче и круче. Мы дошли до развилки. Вперёд шёл более широкий проход. Вправо и вверх шла узкая, петляющая тропа.

— Вон там — Несломный Страж, — кивнул Микула.

Я тоже кивнул и продолжил изливать свои…

— Даже не знаю, как называть, то, что меня сейчас обуревает! Мне прямо сейчас хочется взять Пламя Пекла! Сжечь эту фальшивую гнилую морду! Посмотреть прямо в глаза этой старой карге! А потом проявить всю свою фантазию, которой бы позавидовали бы палачи твоего папаши! Она бы мне тогда всё выдала! И зачем всё затеяла! И как это сделала! И….

— Ты о ком вообще? — недоумённо перебил меня Тарфельд.

— А ты о ком можешь подумать? Я знаю только одну стерву, которой под силу Такие Вещи! И эта Сука у меня попляшет! Сначала я сдеру её молодую фальшивую морду! А потом как луковицу буду обдирать все остальные!