Анри Лёвенбрюк - Гаэльская волчица

— Здесь? Вот так просто? — изумилась Алеа. — Да ведь его может найти кто угодно, гуляя по лесу!

— О, вовсе нет, — улыбнулся сильван. — Не кто угодно. Мы больше не в лесу.

Алеа удивленно вздернула брови. Что он хочет этим сказать? Что в эту странную часть леса людям без помощи сильванов не проникнуть? Надо же, а ей казалось, они все время шли прямо.

— Тахи, таха! Мы что, спустимся туда?! — спросил Мьолльн, махнув рукой на темный провал под корнями дерева.

— Вы, но не я, — поправил его сильван. — Я останусь здесь.

— И как же долго мы будем добираться до Борселии? Вы уверены, что мы не заблудимся?

— Вы искали потаенную дорогу? Эта — лучшая. Если сердца у вас чистые и храбрые, вы найдете выход. Сильваны всегда выходят из тоннеля целыми и невредимыми. Почти всегда.

— Подождите! — в ужасе закричал Мьолльн, но было поздно: смеющийся сильван исчез — как не бывало.

Галиад, сжимая меч, первым шагнул в темноту под свод корней.

— Да вы что, всерьез собрались туда идти? — запричитал перепуганный Мьолльн. — Мы же не знаем, что нас там ждет. Не-е-ет! Фигушки! Никаких нор, никаких безумных затей!

— Мы должны довериться сильванам, Мьолльн, да и герилимы наверняка уже напали на наш след.

Пока они спорили, друид молча осматривал вход в подземелье.

— Алеа права, мой дорогой гном! — наконец вмешался он. — Да и чего вам бояться в обществе одного из славнейших воителей страны, друида и очень храброй молодой девушки. Разве я не прав?

Магистраж опустил свой тяжелый заплечный мешок на землю.

— Прежде чем отправиться в путь, проверим, достаточно ли у нас припасов.

Он поделил еду на равные части, взял несколько факелов.

— Вот, держите и берегите их от сырости под плащами.

Галиад помог Алее и Мьолльну уложить поклажу и проверил оружие каждого.

Когда магистраж закончил, удовлетворенно кивнув, Алеа протянула гному руку и, шагнув под корни, потащила его за собой. Мьолльн был так потрясен, что даже не пытался сопротивляться. Трое остальных последовали за ними в сумрак тоннеля.

— Проклятый сильван! — ворчал гном себе в бороду. — Окаянная пещера! Ах, драгоценная моя метательница камней, гном, видно, сошел с ума, раз последовал за тобой в этот опасный тоннель. Ахум, да, именно так — гном окончательно рехнулся.

Уже через несколько шагов дневной свет остался далеко позади. Галиад снова вышел вперед и зажег факел.

Алеа на ходу искала сайман. Она была напугана не меньше Мьолльна, хоть и волокла его за собой, как на аркане.

Тоннель уходил все глубже под землю, в воздухе висела влага. Внезапно Мьолльн, замыкавший шествие, дико закричал, заметив бежавшую вдоль стены крысу:

— Мерзкие твари! Прочь! Убирайтесь вон!

Через час спуск закончился, и дорога стала ровной. Никто из участников опасной вылазки не осмеливался заговорить, даже Фелим и Галиад чувствовали напряжение. Фейт зажгла свой факел и запела, почувствовав, что товарищи нуждаются в ободрении.

Алеа невозмутимо шагала вперед — она наконец почувствовала, как в глубине ее лба зажегся маленький огонек, и сосредоточилась на нем, не слыша ничего, кроме биения собственного сердца, не ощущая холода, сковывавшего движения ее друзей.

Неожиданно спутники оказались перед стеной: тоннель упирался в три тяжелые каменные двери.

— Так-так-так, вот вам и неприятности, — буркнул гном.

Галиад попытался толкнуть створки центральной двери, но не преуспел.

— Ни замков, ни ручек? — спросила Фейт.

— Вообще ничего, — ответил Галиад, изо всех сил наваливаясь плечом на другую дверь.

— Может, найдется рычаг или что-нибудь в этом духе? — спросил Мьолльн.

— Нет.

— Давайте осмотрим стены, — предложил Фелим. — Ищите надпись, или карту, или тайный знак.

Фейт и Галиад, светя себе факелами, внимательно осмотрели стены и свод.

— Ничего не нахожу, — сокрушенно объявил магистраж.

— Постойте! — воскликнула Фейт. — Погодите. Смотрите — там, внизу…

Она начала осторожно отгребать землю в трепещущем свете факелов. Показался вделанный в стену отполированный до блеска камень, на котором были выбиты какие-то письмена.

— Не могу разобрать… Это не гаэльский.

Фелим подошел ближе и остановился за спиной Фейт.

— Но и не язык сильванов! — удивился он. — Это туатаннский, вот что интересно!

— Туатанны? — не поверила своим ушам Алеа. — Странно!

— Не так уж и странно, — возразила Фейт.

— Почему?

— Да потому, что, если верить преданию, туатанны живут под землей.

— Так что означает эта надпись? — нетерпеливо спросил гном. — Вы ведь умеете читать по-туатаннски, Фелим?

— Уметь-то я умею, да вот только буквы почти совсем стерлись.

Галиад и Фейт поднесли факелы ближе к плите, и в тот же миг Мьолльн пронзительным воплем напугал их до полусмерти.

— Смотрите, там!

— Что?

— Надписи! Рядом с каждой дверью что-то выбито!

Друид начал разглядывать надписи — это оказались цифры.

— Ноль перед первой, четыре перед второй, восемь перед третьей.

— Надо же, — прошептала Алеа.

— Да, это загадка, — подтвердил Фелим.

— О нет! Да что же это такое! Ахум. Кто додумался загадывать загадки перед дверьми? Таха. Неужели болваны туатанны не могли воспользоваться замками, как все люди?

— Ноль сорок восемь, — объявил друид. — Кому-нибудь из вас что-нибудь говорит это число?

— Да, столько лет моему младшем брату! — с хохотом воскликнул Мьолльн.

— Фелим, вы расшифровали надпись на камне? — спросил магистраж.

— Подождите. Я не уверен. Это на древнетуатаннском, я на нем давненько не читал… Знаете, любой друид должен уметь читать, но пишем мы редко, а уж на туатаннском, сами понимаете… Кар… Ничего не вижу! Кар андо йа… И дальше, кажется, мин то рам'атаб. Думаю, это означает: Ключ там, где разделяются две другие. Что-то в этом роде.

— И правда загадка, — подтвердила Фейт.

— Вы так любите говорить загадками, Фелим, — насмешливо бросила Алеа, — что без труда найдете разгадку.

Фелим отступил в сторону, потирая подбородок. Галиад по-прежнему всматривался в двери, пытаясь раскрыть их тайну. Гном пританцовывал на месте от нетерпения.

— Ничего это не значит! Белиберда какая-то. Туатанны пошутили! Довольно терять время, давайте взломаем чертову дверь — ту, что в центре, и покончим с дурацкими загадками.

— Там, где разделяются две другие… — зад умчиво повторила Алеа. — А может, где-то в этих дверях есть щель?