Андрей Мартьянов - Наследник

Мосье Перек вышел на Славика сегодня утром, позвонил на обычный сотовый, а не на ай-фон. Не откажешь в откровенности, сразу представился — Вячеслав Михайлович, я говорю от имени людей, известных вам как Грау. Слышали?.. Очень хорошо. Мы можем встретиться немедленно? Где вам удобно? Я живу в гостинице «Европейская». Хорошее кафе, ресторан, где нас не побеспокоят и где не очень шумно?

Славик навскидку назвал «Вальхаллу» на углу Невского и Малой Конюшенной. И близко от дома, и самый центр города, что добавляет уверенности в себе. Отметим знаковое наименование кабака — Трюггви и Кетилю обязательно понравилось бы.

Взять их с собой что ли, в качестве боевого сопровождения? Нет, спасибо, видение сцены отмазывания даниров в шароварах и с мечами от патрульных ментов вызвала в воображении Славика череду самых замысловатых сюжетов. Трюггви бузит в обезьяннике отделения милиции на Казанской. Кетиль зарубает клинком товарища младшего сержанта. Оба выпускают кишки из прокурора. Бр-р... Пусть дома сидят, смотрят мульты и общают Алёну!

Славик опять не изменил самому себе — косуха, кожаные штаны, старый свитер с прожженной сигаретой дыркой на груди, черный бандан и шнурованные гады. Крепенькие ребятки в хороших костюмах из охраны «Вальхаллы» посмотрели на Славика чуть удивленно, но и только — забрали косуху в гардероб, вежливо указали, куда пройти.

Славик нарочно опоздал на четверть часа, хотел позлить. Господин очень похожий на престарелого Сергея Зверева — тощий, с тонким и манерным лицом, дамскими жестами и артистическим голосом, — ожидал за дальним столиком под окошечком, выводившем на Конюшенную. Славика узнал, вяло махнул рукой — извольте-с сюда.

Алавер рекомендовал быть как можно наглее? Это мы можем, это пожалуйста, гопницкая юность времен до армии оставила в памяти хороший след. Покажем себя во всей красе.

В результате мосье Перек заказал белое вино и устрицы, а Славик выбрал из меню все самое дорогое и понтовое — взвод можно накормить. И водка, куда ж без нее! Графин в поллитра, финская. Приказал официантше еще принести наколотого льда обязательно. И супу! Какой у вас есть? Солянка? Подойдет!

Что еще нужно русскому человеку кроме супа с водярой?

Пьетер наблюдал за бесчинствами Славика недоуменно. Или не предполагал раньше, что «эти русские» на самом деле такие ужасные варвары, или его удивил разыгранный Славиком гротескный спектакль. Не каждый день такое видишь.

Затем началась торговля, да такая, что Славик едва сдерживал истерический смех — этот чувак воспринимал все претензии с серьезностью старой девы, которой внезапно сделал неприличное предложение сосед из квартиры напротив! Для Славика разговор превратился в ролевую игру, он никак не воспринимал всерьез озвученные Переком гигантские (с точки зрения небогатого токаря) суммы, маловероятные с точки зрения вменяемого человека прожекты и вежливые угрозы.

Создавалось ощущение атмосферы романа Александра Дюма про мушкетеров, герцогиню де Шеврез и сокровища кардинала Мазарини. Ей богу, никаких шуток — именно так все и выглядело! Перек был убийственно серьезен, до полной невозможности, этот иностранец не понимал, что Славик начал над ним стебаться, выдвигая самые абсурдные требования, изредка перемежая их вполне актуальными и необходимыми запросами.

...Начал господин Пьетер Перек довольно бойко, ничего не скрывая изложил, как Грау вычислили Славика (оказывается, раньше, при Людмиле Кейлин, Серые не подозревали о Двери на Мойке!) — нельзя, юноша, быть настолько неосторожным, вы начали искать единомышленников самыми примитивными методами! Интернет, где любой человек как на ладони! Алёна Дмитриевна тоже хороша — начала поиски абсолютно не скрываясь, будто решила найти в сетевом магазине модную шляпку!

Предсказуемость Перека Славика приятно удивила — изначально думалось, что Грау пришлют прожженного Джеймса Бонда (водка, мартини, взболтать, но не смешивать), а на поверку оказалось, что Перек в русском менталитете вообще ничего не понимает. Ни на грош, ни на копейку — характеристики европейцев от Юрия Алавера оправдались целиком и полностью. Заграничный Грау не хотел, а прежде всего, не мог понять как думают и чего хотят граждане России вообще и Славик, как среднестатистический представитель этого непонятного народа, в частности.

Все выкладки Перека сводились только к деньгам. Только. Что выглядело страшновато — неужто весь мир западнее белорусско-польской границы повернут на дензнаках? А как же что-нибудь для души, за деньги не покупаемое?

Для начала Славику предложили «продать» Дверь. Мы вам предоставляем любую жилплощадь любых размеров в любой точке мира, обеспечиваем безбедную жизнь до глубокой старости, а ваша квартира переходит в собственность... Ну, скажем так, посредника. Потрясенный Славик тотчас послал мосье Перека и его боссов дальше северного полюса, не стесняясь в выражениях и используя фигурные словеса, которые и не каждый русский поймет. Что еще у вас в запасе, господин хороший?

Господин начал стращать — набивал себе цену. Обрисовал, насколько круты Грау. Славик безукоризненно парировал: если круты, то почему под вашим контролем так мало Дверей? Перек контратаковал, с ехидным смешком напомнив, что даже начальники отдела «Google» могут оказаться на улице, если...

— Но я ведь не начальник отдела? — мило улыбнулся Славик. — Фирма, в которой я работаю, выживает с трудом, да и какая может быть карьера у токаря? Сами подумайте? У вас два варианта: или убить меня, как вы убили Гончарова, или со мной договориться. А договориться будет о-очень сложно. Особенно в случае, если вы хотите получить помощь... Теперь объясните, зачем понадобилась эта показательная казнь? В моем доме, так, чтобы видели все и каждый? А спустя два дня появляетесь вы и с невинными видом предлагаете сотрудничество. Будто ничего и не случилось? Припугнуть меня можно было и не столь радикальными методами!

— Гончаров в последнее время развил ненужную активность, — сказал Перек. — И чересчур пристально интересовался чужими делами. Обычно аргусы менее деятельны, ведут себя скромнее, не привлекая лишнего внимания... Этот оказался пассионарием — нас вполне устраивал статус вооруженного нейтралитета с аргусами, до прямых столкновений дело доходит крайне редко, но господин Гончаров сам спровоцировал этот инцидент. Скажу прямо: он начал противодействовать крупному проекту, который мы как раз должны сейчас обсудить, и привлекать к своим планам других аргусов. С вами разговоры на эту тему тоже велись?

— Нет, — искренне ответил Славик. — Гончаров намекал на крупные аферы Грау с вывозимыми оттуда историческими раритетами и ценностями, но про конкретную акцию речи не шло. Вы, наконец, расскажете в чем дело? Хватит ходить вокруг да около — надоела пустая болтовня и грозные словеса.