Владимир Васильев - Ведьмак из Большого Киева

— И ты заинтересовался дичью покрупнее? — догадался Вольво.

— Именно так.

— И ты безвылазно сидишь на этом корабле все эти годы?

— Да. А что вас так удивляет?

— А пища как же?

— Здесь ее полно. К тому же на базе в Измаиле припасы каждый год пополняются.

— Скажи-ка, Халькдафф, — обратился к сородичу Иланд. — Вчерашний цирк с пальбой по «Гелиодору» — это твоих рук дело или это броненосец расстарался?

— Это броненосец, — не задумываясь, ответил Халькдафф. — Я до сих пор не научился ему приказывать.

— И ты все видел?

— Да. Почти все. Потом ушел спать.

Пард содрогнулся. Спать, видите ли, он ушел! То, что совсем рядом гибли живые, его не тронуло. А ведь мог помочь, наверное, с-скотина…

— Знаете что, — сказал Халькдафф, оглядывая рубку. — Чего здесь сидеть? Пойдемте вниз, в кубрик, где я обитаю. Нам, кажется, много о чем нужно поговорить. Там удобнее.

Он развернулся и стремительно пошел прочь.

Вольво переглянулся с Иней и Иландом.

— Надо идти, — рассудительно сказала Иней и встала.

Вольво придержал Иланда за рукав.

— Держи-ка оружие наготове, — негромко посоветовал он эльфу. — На всякий случай…

Почему-то Парду казалось, что совет этот очень уместен.

Он убрал компьютер в сумку и вышел вслед за всеми. Гонза перед самым трапом нахлобучил кепочку и пропустил Парда вперед.

— Ступай. А я двери закрою.

Халькдафф ждал их на палубе, у двери, где скрылись Мина и Беленький некоторое время назад.

И Пард подумал, что поход в Крым преподнесет ему еще немало сюрпризов. Неожиданных и непредсказуемых.

Броненосец вдруг громко взвыл сиреной, палуба под ногами завибрировала ощутимее, и свежий порыв ветра донес мелкую водяную пыль.

Маленькая эскадра набирала скорость.

27

Конгур — Чонг-Карлыктаг

Халькдафф избрал своей резиденцией на броненосце просторную каюту в средней части корпуса. Собственно, это не была каюта специально для живых: ясно чувствовалось, что эльф некоторое время приспосабливал ее под обиталище.

Несколько кресел, скорее всего отмонтированных от какого-то пульта, близнеца недавно виденного. Плоское, застеленное красной материей ложе. Прямо на полу. Импровизированный стол из двух высоких тумб и снятой с какого-то шкафа двери. Мощный ноутбук с док-стейшн расширением; монитор для док-стейшн Халькдафф, вероятно, тоже раздобыл уже где-то здесь, на броненосце.

Пард неприятно поразился разрушительной манере Халькдаффа мыслить и действовать. Переносить кресла от пульта? Парду подобное еще недавно даже в голову не пришло бы. От этого недалеко и до самостоятельной постройки машин… Хотя теперь Пард понял, что ничего особенно сложного в переносе кресел не было: по простейшей формуле ослабить и вынуть крепежные винты. Но тогда перед пультом останется преступная пустота, нарушится изначальное равновесие машины…

Пард помотал головой, отгоняя упрямые мысли.

В каюте Вольво медленно достал из кармана трубку телефона и набрал номер. Кнопки под его пальцем тоненько попискивали.

— Бюскермолен? Как у вас? Оставьте… Лучше загляните к нам, в помещение два-семнадцать. Да, со средней палубы. Не знаю, может, можно и с носа. И не задерживайтесь там…

Вольво и Иней уселись в кресла, туда же направился и Гонза. Иланд остался у двери и присел на металлический ящик, покрытый стопкой пыльных чертежей. Заряженную снайперку он небрежно держал на виду и не слишком тяготился реакцией своего сородича на это. Халькдафф без излишних церемоний повалился на свое застеленное красным ложе, вытянул ноги и оперся на локоть.

Минуты через три дверь бесшумно приоткрылась, и в каюту зашли гномы. Бюскермолен с интересом огляделся и тут заметил Халькдаффа. Глаза гнома расширились, а руки непроизвольно сжали ружье.

— Ты Бюскермолен, если я не ошибаюсь? — миролюбиво сказал Халькдафф, не пошевелившись. — Здравствуй, гном. Я слышал, что ты стал умелым машиноловом. А это, надо понимать, твой родич, которого зовут Роелофсен?

Роел сдержанно кивнул.

— А ты, — глухо и в общем-то неприветливо отозвался Бюскермолен, — тот самый сумасшедший эльф, который набрался сомнительных идей в Большом Токио и потом делал из грузовиков-дикарей в Киеве нечто среднее между убийцами и самоубийцами…

Халькдафф улыбнулся одними губами:

— Как всегда, слухи обо мне ходят самые дурацкие. Даже техники верят всякой чепухе, не говоря уж об остальных живых. Да, я Халькдафф Ивилл Эндевор. Да, я бывал в Большом Токио. Да, я техник и занимаюсь вопросами приручения и натаскивания диких машин. Но я никогда не делал из них убийц.

Вольво и Иней с величайшим интересом слушали перепалку между Халькдаффом и Бюскермоленом. Весь вид вирга, казалось, говорил гному: «Давай, давай, продолжай! Раскручивай его, пусть только не молчит!»

— Ты не менял свою эмблемку последнее время, а, Халькдафф? — поинтересовался гном едко.

— Нет. А что?

— Значит, если я вижу белый прямоугольник с красным кругом на каком-нибудь грузовике, это твой грузовик?

Халькдафф отрицательно мотнул головой:

— Нет. Я обучил несколько тысяч грузовиков. Разве может живой владеть таким количеством машин? Впрочем, я понимаю, куда ты клонишь, почтенный гном. Ты имеешь в виду атаку на трассе? На вас напал грузовик с моей эмблемой?

— Ты удивительно проницателен, Халькдафф, — буркнул Бюскермолен, опуская глаза. — Именно к этому я и клоню. И заметь, слухи о твоей дрессуре, сильно по твоим словам преувеличенные и искаженные, почему-то подтвердились с невероятной и неприятной точностью. Ты-то уж должен знать, что подобные совпадения только кажутся совпадениями.

Халькдафф некоторое время молчал. Потом рывком поднял голову и взглянул прямо в глаза Бюскермолену.

— Скажи-ка, почтенный гном… Вот если ты сейчас направишь свое ружье на меня и выстрелишь, кого мне потом винить — тебя или живого, который приручил твое ружье?

Бюскермолен смутился. А все остальные просто растерялись.

Пард вдруг осознал, что за всю свою жизнь он никогда, ни разу не задумывался: а кто же, собственно, в этом мире приручает оружие? Почему никто никогда не видит дикое оружие — винтовки, автоматы, пистолеты… Ножи в конце концов. Это, конечно, не грузовики, оружие и машинами-то назвать трудно. Особенно ножи. Но взять то же ружье Бюскермолена — это уже сложная вещь, со множеством деталей.

В самом деле? Просто какая-то мысленная слепота нападает порой на живых. Кто приручает оружие?

— Что? — снисходительно спросил Халькдафф. — Задумались? Слава жизни… Хотя, если бы вы не в состоянии были задумываться о подобных вещах, вы бы здесь и не оказались. А что до грузовиков с моей эмблемой, любезный Бюскермолен, когда ты меня последний раз видел на Выставке?