Алексей Пехов - Под знаком мантикоры

– Чтобы укоротить мой язык, сеньор Зануда, вам следует отрастить руки подлиннее и найти хотя бы каплю мозгов в своей пустой черепушке, – язвительно и очень спокойно отвечал шут.

– Тысяча демонов Искусителя! – взревел де Каэло. – Ну же, негодяй! Я тебя проучу!

– Вот как? И каким же вы образом это сделаете, хотел бы я знать? Вызовете меня на дуэль?!

– Дуэль с идиотом?! Ты льстишь себе, глупец! Такой, как ты, недостоин носить шпагу! Я тебя просто выпорю!

– Вы забываетесь, дорогой кровник! – Голос маркиза де Армунга стал холоднее льда. – Я хоть и шут, но дворянин. И такой мрази, как вы, не позволено поднимать руку на высокородного!

– А вот это мы посмотрим! Взять его!

Слуги ринулись вперед, маркиз схватился за шпагу, но трое ребят отличались и силой и проворством. Они враз скрутили де Армунга, и, прежде чем Фернан смог поверить в то, что все, что он видит, происходит на самом деле, маркиза начали пороть. Двое здоровяков держали, третий наносил хлесткие и сильные удары тяжелым ремнем. Сеньор де Каэло наблюдал. Фернан тоже.

Он не собирался помогать де Армунгу. Выйти и спасти его – значит оказать медвежью услугу. Унизить еще сильнее. Задеть гордость. Да и сцепиться с де Каэло – хорошего мало. Сейчас на поляне находилось пятеро, и шестой явно был лишним, а поэтому Фернан остался там, где стоял все это время, – в тени деревьев.

Шут вытерпел экзекуцию молча. Наконец, когда, кажется, даже здоровяк, махающий ремнем, запыхался, де Каэло отдал приказ слугам прекратить. Те бросили де Армунга на землю.

– Надеюсь, эта порка послужит тебе уроком, шут! – язвительно произнес де Каэло. – Запомни ее!

Он и его люди покинули поляну, прошли мимо прятавшегося за деревьями Фернана и скрылись за поворотом. Де Армунг полежал еще какое-то время, затем, опираясь на шпагу, встал.

– Я запомню твой урок, дорогой дружок, – прошипел маркиз. – Хорошенько запомню. И клянусь Искусителем, за эту порку ты отплатишь мне жизнью!

Шипя от боли, королевский дурак проковылял мимо Фернана. Сеньор де Суоза выждал еще несколько минут и пошел в том же направлении, что и участники недавней истории, – обратно в зал приемов.

– Где ты был? – Рийна была испугана и встревожена.

– Искал Мигеля.

– В саду?! Он все время находился в зале.

– Я его не увидел. Тебе удалось хоть что-то узнать?

– Нет. – Она с сожалением покачала головой и обвила его руку своей. – Сегодняшний вечер прошел зря. Давай уйдем.

– Я и сам хотел тебе это предложить, – усмехнулся он. – Чем займемся?

– Ночь длинна. Придумаем что-нибудь. Нам следует прощаться с Лосским?

– Думаю, сеньор де Фонсека проживет и без нашего «до свидания».

Они покинули зал, где гремела музыка, раздавался гомон разговоров и заливистый женский смех. Оказались в коридоре, по которому шли сюда, миновали пост гвардейцев и уже подошли к массивным мраморным колоннам, которые как раз располагались на середине пути к выходу, когда их окликнули:

– Сеньор де Суоза?!

Они обернулись. Рийна, сразу понявшая, что должно произойти, выругалась:

– Все же этот выродок не утерпел!

Фернан был более сдержан, лишь на мгновение сжал руку жены, успокаивая. К ним приближался совсем еще молодой офицер. В самом конце коридора, у входа в зал, маячил младший де Дорес.

– Сеньор де Суоза, если не ошибаюсь?

– Совершенно верно. – С секундантами Фернан всегда старался быть вежливым.

Дело было не так уж и плохо. Его вызывали всего лишь на дуэль, а не на поединок кровью, иначе бы де Дорес пришел сам, как того и требовали правила.

– Лейтенант Двадцать шестого кавалерийского полка Сесар де Муньос, – представился секундант. – Сеньора, прошу простить меня, что порчу ваш вечер, но могу я переговорить с маркизом наедине? Дело не терпит отлагательства.

Ее глаза метали молнии. Ей хотелось послать этикет в бездну, спустить с поводка крепко связанные эмоции ламий. Впиться ногтями в лицо этого человека. Но… Рийна была умной девочкой и отошла в сторону. Как этого требовал проклятый человеческий этикет. Нервно теребя пальцами юбку, она стала изучать лепку на одной из стоявших в коридоре ваз.

– Я внимательно вас слушаю, сеньор.

– Меня попросили согласовать вопрос чести.

– Да? И чья же честь задета?

– Сеньора Менчо де Дореса, сеньора де Каэло и сеньора де Бельвердеса.

– Всех троих? – Фернан удивленно приподнял бровь. Проклятье! Артуро де Дорес все же умудрился проспать инициативу своего сынка. Не удержал от глупостей.

– Совершенно верно.

– И чем же я мог затронуть честь этих достойнейших дворян?

Вежливость, вежливость и еще раз вежливость!

– Вы вызывающе смотрели и тем самым оскорбили их до глубины души.

– Хм-м… – Если учесть, что о сеньоре де Бельвердесе до сегодняшнего дня Фернан вообще ничего не слышал… Лейтенант истолковал эту задумчивость по-своему:

– Извинения не принимаются.

– Я и не собираюсь их приносить, лейтенант. – В голове у Фернана забрезжил план. Да, он мог бы послать их вызов к Искусителю, благо причина была никакая, но нет! Он сам стремился к драке. – Где и когда?

– Скажем, завтра, с утра.

– Сожалею, но завтра у меня назначена важная встреча. К тому же грешно решать вопросы в святые праздники. Будут ли высокочтимые сеньоры так любезны, что перенесут время нашего разговора на послезавтра?

– Конечно, сеньор, – после некоторого раздумья ответил лейтенант де Муньос. – Думаю, господа подождут один день. В семь утра, у аббатства Святой Жостины. Какое оружие вы предпочитаете?

– Шпаги или рапиры.

– Превосходно. Дополнительное оружие?

– Разрешается. На усмотрение господ.

– Чудесно.

– Как будет рассматриваться вопрос крови?

– Никак. Речь идет о чести, все трое моих друзей отказываются от права крови от имени своих родов. Если кто-то из них умрет, семья не будет требовать кровавой платы.

– Могу пообещать вам то же самое. Правила?

– Бой будет идти до смерти или пока кто-то не попросит пощады. Давать ее или не давать – на усмотрение победителя.

– Кто из троих господ решится отстаивать честь?

– Все трое.

– Хм… – А вот это уже нехорошо. Сражаться сразу с троими в планы Фернана не входило.

– Мои друзья – люди чести. Они понимают, что трое на одного – это низко и некрасиво, поэтому предлагают вам на выбор два варианта: или вы будете сражаться с каждым по отдельности, или с вами придут двое ваших друзей.

Конечно, они понимают, что трое на одного – плохо! Еще бы им не понимать, если буквально через час после дуэли о ней будет известно всему двору, и никто не похвалит благородных господ за нападение всем скопом на одного человека. Честь всех троих будет в плачевном состоянии. Вовек не отмоются.