Галина Гончарова - Домашняя работа.

Важно было другое.

Что папаша — крестьянин оказался умнее папаши — графа.

Стоило умереть старику, как он устроил парочку несчастных случаев другим 'копателям' — и остался единоличным владельцем секрета. И стал потихоньку разрабатывать пласт.

Потихоньку, полегоньку, стараясь не спалиться, сбывая драгоценную 'кровь моря' буквально по кусочкам…

Хватило на крепкое хозяйство и ладно. А потом уж его детки… старший стал деревенским старостой, пара других ушла в стражу — в дружину графа, а младший сбежал из дома еще ребенком и дослужился до боцмана.

А потом решил проведать родные края.

Так все и сложилось. Есть что, есть кому… и уже наверняка все готово к их прибытию…

В этот раз, рассчитывая на очень богатую добычу, он пригласил с собой еще один корабль. Капитана Дика, корабль 'Соленая Медуза'. Один займется янтарем, второй замком — добычи хватит, потом поделим.

Скоро корабли пристанут к берегу в особом, потайном месте. Все кричат, что побережье каменистое, мели, рифы… но это для дураков. Для умных людей непроходимых мест нет. Всегда можно разведать тропинку. И пройти по ней. Хотя и только в прилив, когда вода стоит высоко. В отлив из гавани не выбраться. Даже им, с неглубокой осадкой. Хотя… с грузом они будут сидеть глубже. Надо прикинуть, может быть сначала все сложить, а грузить потом? Перевозить на шлюпках?

Ладно. Это потом.

Надо послать боцмана к братцу, чтобы узнал, где, что и как… и будем сначала грузить янтарь, а потом уже пойдем на замок. Сначала та добыча, которая точно не будет кусаться.

— Парус в море!

Глядеть в оба для вирман было не роскошью — необходимостью. И Гэл первым заметил парус.

— Кто там?

Олаф вгляделся, сощурился…

— корыто уэльстерской постройки, только у них такой нос. Название пока не вижу…

— а куда идет?

— к берегу.

— Здесь есть, где пристать? Хотя да, осадка у них высокая, могут и проскочить.

— Уверенно идут места знаю…

— не в первый раз, значитца…

Олаф оскалился. Он помнил, что говорила графиня про работорговцев — и подозревал, что это они и пожаловали. Ну что ж. Кто к нам с чем и зачем, тот от того и того. Так говорила та же графиня — и вирманину понравилось.

— Все работы прекратить, народ собрать в коптильне, не шуметь, не орать, посмотреть, где пристанут и выслать дозор. А ты, Гэл, как самый легкий, побежишь сейчас к графине. Лошадь дам…

— Как прикажешь… — Вирмане отлично понимали, когда спорить не надо. — что доложить?

— Что приплыл корабль, что нужно подкрепление, что мы пока понаблюдаем, а если начнут проказить… ненадолго мы их, конечно, задержим. Но сколько их, а сколько нас. Так что поторопись.

Гэл кивнул — и помчался туда, где были привязаны лошади.

Не бог весть что, но какую‑то часть пути не пробежать — и то ладно.

А Олаф обернулся к своим.

— Живо, разыщите ювелира с племянниками! Если с ним что случится — госпожа не простит! Конечно, с ними Хлейг, но много он один сделает?

Анелия Уэльстерская дрожала, как в лихорадке.

Время, время, уже скоро, скоро, скоро…

Уже скоро приедет Ричард. И… понравится ли она ему?

А если он любит только блондинок?

А если…

Если — было много. Нервов — мало. А еще — рядом был королевский шут. Впрочем, насчет него Анелия не обманывалась. Хитрая злобная гадина. Если он прикажет — от нее на следующий день и костей не останется. Ричард прибудет очень скоро. Говорят, уже послезавтра.

Анелия подошла к зеркалу. Еще раз вгляделась.

Она — красивая.

Не слишком высокая, с отличной фигурой и шикарной грудью, темные волосы уложены в сложную прическу, лицо чистое, губы алые, глаза большие и томные.

Она очаровательна, одета в роскошные платья, за ней дают богатое приданное и она королевская дочь! Что еще надо?

Кто его знает…

Граф Лорт сообщил, что особых вкусов у Ричарда нет. Любовницы в свите — тоже. Так что шансы есть. Но сколько?

Сколько бы ни было — она все сделает, чтобы стать королевой.

Солжет, продаст, предаст, переспит с кем угодно, убьет…

Плевать на всех и вся, кроме себя!

О супруге она даже и не вспоминала. Куда там! Речь идет о ее драгоценной жизни!

Хельке тоже видел корабль. И последовал своему главному инстинкту. Шикнул на племянников и огляделся. М — да. Неудачно.

До вирман далеко. Но надо быстро пробираться к ним. Отойти подальше от берега, чтобы их не заметили с воды — и бегом!

Эввиров травили долго и много. И Хельке отлично знал — чем ты незаметнее, тем целее шкура. Янтарь можно поискать и потом. Тем более, что в кошеле у пояса есть уже несколько драгоценных кусочков. Все — потом. Сейчас — оказаться под надежной охраной и защитой.

— Это явно пираты, — подтвердил его мысли Хлейг. — Надо бы поосторожнее…

Мужчина еще раз пригрозил племянникам, чтобы не дай бог, себя не выдали — и начал чуть ли не ползком пробираться к лесу.

Как на грех, они ушли довольно далеко по берегу — и корабль находился между ними и лагерем вирман.

— дядя…

Старший племянник, Трост, дернул Хельке за рукав. И указал на берег. Там сидела маленькая фигурка. Явно ждала кого‑то…

Корабли?

Хельке задумался.

Что же делать, что делать…

Пока их могут и не углядеть с корабля. Скалы загораживают. Но решение надо принимать незамедлительно. Да, парнишка лет двенадцати. А с ним двое племянников. И вирманин. Да и сам Хельке небезоружен. Ювелир неплохо умел метать ножи.

— Дядя, мы можем тихо, — шепнул Трост.

Кристиан, второй племянник, серьезный парнишка четырнадцати лет от роду, кивнул.

— Если это работорговцы…

Объяснять Хельке ситуацию не приходилось.

Лилиан Иртон честно поговорила с ними еще в первый день приезда. Сказала, что возможны осложнения, рассказала какие — и пообещала безопасность. А сейчас ее безопасность зависит от них…

Ювелир вздохнул.

— вы с ним справитесь? Я прикрою из‑за скал?

Хлейг с уважением оглядел ювелира.

— а ты не тряпка, эввир…

— Если сейчас он им расскажет все, нам будет намного тяжелее…

Вирманин кивнул.

— Ты и младший за скалами. С ножами. Если что — бегите. Старший со мной. Слушаться во всем, ясно?

Трост кивнул.

Двое, мужчина и паренек скользнули к берегу ящерицами.

Хельке сжал рукоять ножа.

Пусть уцелеют.

Пусть только он будет один.

Пусть все будет хорошо…

Гэл гнал, как сумасшедший, а когда лошадь упала — побежал что есть мочи. И в Иртон влетел усталый и запыленный.