Роберт Джордан - Память Света

Она расплылась в улыбке. Свет, однако слишком тяжело было сдержаться и не расцвести от его похвал. Брин не был её отцом, но во многих отношениях заменил его настолько, насколько это было возможно.

— Благодарю. И, Брин, корона приносит свои извинения…

— Не стоит об этом, — ответил он. — Колесо плетёт так, как того желает. Я не виню Андор в том, что со мной произошло, — он запнулся. — И всё же, Илэйн, сражаться я собираюсь вместе с Белой Башней.

— Я понимаю.

Он поклонился и направился в сторону лагеря Эгвейн.

К Илэйн подошла Бергитте.

— Ну что? Возвращаемся в лагерь? — спросила женщина.

— Я… — Илэйн запнулась, что-то услышав. Звук был тихим, но одновременно глубоким и сильным. Нахмурившись, она пошла ему навстречу, жестом руки остановив готовые сорваться с губ Бергитте вопросы о том, что происходит.

Они обогнули павильон, пересекли зелёную лужайку, усыпанную цветками дикой гвоздики, и направились в сторону, откуда раздавался звук, всё набирающий и набирающий силу. Это была песня. Прекрасная песня, не похожая ни на одну из тех, что Илэйн доводилось слышать прежде, потрясшая её своей поразительной звучностью.

Песня омывала её собой, окутывала со всех сторон, дрожала внутри неё. Песня радости, благоговейного трепета и чуда, пусть она не могла разобрать ни слова. Илэйн приблизилась к группе высоких созданий, которые стояли с закрытыми глазами, положив руки на бугристые стволы выращенных Рандом деревьев. Эти существа сами казались деревьями, такими они были высокими.

Огир было три дюжины всевозможных возрастов — от старцев, чьи брови были белы, как свежевыпавший снег, до юнцов вроде Лойала. Он тоже был здесь, среди них, и улыбка касалась уголков его губ всё то время, что он пел.

Неподалёку, сложив руки на груди, стоял Перрин со своей супругой.

— Твои слова о том, чтобы призвать на помощь Аша’манов, навели меня на мысль: если нам нужны союзники, то почему бы не огир? Я уже было подумывал отправиться искать Лойала, как вдруг обнаружил его сородичей прямо здесь среди этих деревьев!

Илэйн кивнула, прислушиваясь к тому, как песня огир взвилась в апогее и стихла. Огир склонили головы. На мгновение воцарилось всеобщее умиротворение.

Наконец один из старших огир открыл глаза и повернулся к Илэйн. Поверх его длинной, ниспадающей на грудь белой бороды по обе стороны рта спускались белоснежные усы. Он шагнул вперёд, к нему присоединились другие старейшины — как мужчины, так и женщины. Лойал подошёл вместе с ними.

— Ты — королева, — произнёс старец огир, кланяясь Илэйн. — Та, что возглавляет нас в этом путешествии. Я — Хаман, сын Дала, сына Морела. Мы пришли одолжить вам свои топоры для сражения.

— Я польщена, — ответила Илэйн, приветливо кивнув ему. — Три дюжины огир будут достойным добавлением к нашим силам в битве.

— Три дюжины, юная особа? — Хаман раскатисто расхохотался. — Великий Пень не стал бы собираться и совещаться столько времени ради отправки к вам трёх дюжин из нашего народа. Народ огир будет сражаться бок о бок с людьми. Все до единого. Все, кто может держать топор или длинный нож.

— Это же замечательно! — воскликнула Илэйн. — Я найду достойное применение вашим силам.

Пожилая женщина-огир покачала головой.

— Вечно спешащие, такие торопыги. Знай, юная особа. Были среди нас и такие, кто предпочёл бы оставить вас и весь мир на поживу Тени.

Илэйн захлопала глазами от потрясения.

— Вы бы в самом деле так поступили? Просто… оставили бы нас сражаться в одиночку?

— Некоторые из нас высказывались за это, — ответил Хаман.

— Я лично отстаивала эту точку зрения, — заявила женщина. — Я выдвигала аргументы, хотя на самом деле не считала их верными.

— Что? — удивился Лойал, неуклюже шагнув вперёд. Видимо для него это была новость. — Не считала?

Женщина обернулась к нему.

— Заполучи Тёмный этот мир — и больше не вырастет ни одного дерева.

Лойал выглядел удивлённым.

— Тогда почему же ты…

— Чтобы обрести в споре истину, сын мой, в нём обязательно должен быть противник, — пояснила она. — Тот, кто спорит, через невзгоды на деле познаёт настоящую глубину своей приверженности собственным убеждениям. Разве ты не знаешь, что самые крепкие корни у тех деревьев, что растут под порывами ветра? — Она укоризненно, хотя и с видимой нежностью, покачала головой. — Но это не означает, что тебе следовало оставлять стеддинг, как поступил ты, в одиночку. К счастью, теперь об этом уже позаботились.

— Позаботились? — переспросил Перрин.

Лойал покраснел.

— Видишь ли, Перрин, я теперь женат.

— Ты не упоминал об этом!

— Всё произошло так быстро! Видишь ли, я женился на Эрит. Она вон там. Ты слышал, как она поёт? Разве её песнь не прекрасна? Перрин, а быть женатым не так уж плохо. Почему ты мне этого не говорил? Думаю, мне даже нравится.

— Рада за тебя, Лойал, — вмешалась Илэйн. Если утратить бдительность, огир могут часами болтать обо всём на свете. — И бесконечно благодарна всем вам за то, что вы присоединились к нам.

— Думаю, это того стоит, — откликнулся Хаман, — хотя бы из-за того, чтобы увидеть эти деревья! Всю мою жизнь люди только вырубали Великие Древа. Увидеть, как кто-то вместо этого их выращивает… Мы поступили верно. Да, да, верно. Нужно показать это остальным…

Лойал помахал рукой Перрину, видимо, желая привлечь его внимание.

— Лойал, разреши мне ненадолго одолжить его у тебя, — сказала Илэйн, увлекая Перрина в глубь рощи.

Фэйли с Бергитте присоединились к ним, а Лойал остался ожидать позади. Похоже, он снова отвлёкся на могучие деревья.

— У меня есть важное дело, которое я хотела поручить тебе, — тихо сказала Перрину Илэйн. — С потерей Кэймлина снабжение наших армий продовольствием оказалось под угрозой. Несмотря на все жалобы на высокие цены на продукты, до сих пор нам удавалось всех накормить и даже кое-что откладывать впрок ввиду грядущей битвы. Теперь эти запасы утрачены.

— А что с Кайриэном? — спросил Перрин.

— Там ещё остались кое-какие продукты, — ответила Илэйн. — Как и в Белой Башне, и в Тире. В Байрлоне есть неплохие запасы металлов и взрывчатого порошка, но я хочу знать, что мы можем получить от других стран, а также общую ситуацию с продовольствием. Контроль за состоянием запасов и распределением продовольствия для всех армий — грандиозная задача. Я хотела бы, чтобы всем этим управлял один человек.

— И ты подумала обо мне? — уточнил Перрин.

— Да.

— Прости, Илэйн, — ответил Перрин. — Но я буду нужен Ранду.