Алексей Замковой - Наемник (СИ)

 – До города отсюда, если поскорее, как дойти можно? – перевел я.

 – До Карбума? – Карола шмыгнул носом и попытался потереть распухшую щеку о плечо. – Это по расщелине до каньона...

Он повторил то, что нам уже рассказал Брумгум о пути к Малому входу в Брумгум. С той лишь разницей, что гном в своем рассказе как-то обошел тот момент, сколько идти от Малого входа до этой расщелины по каньону. Из сказанного же Каролой выходило, что этот путь занимает всего лишь около трех звонов.

 – Значит, в каньоне нас уже будут ждать. – подытожил Ламил.

 – Возможно. – кивнул капитан. – Ну, чего сгрудились здесь? Быстро разошлись по десяткам! Через пять мгновений выступаем!

 – А с этими что делать? – Ламил указал взглядом на гнома и Каролу.

 – С собой возьмем. – бросил капитан, отворачиваясь. – Ты за них отвечаешь.

Нас действительно ждали. Впрочем, по-другому ведь и быть не могло. Несколько сотен вооруженных и, по всей видимости, умеющих с этим оружием обращаться людей, которые появились ниоткуда, просто не могут не привлечь внимания правителя этих земель и должны вызвать соответствующую реакцию. Ведь так? А вдруг мы – захватчики какие-нибудь! Еще и захватили в плен одного из солдат, посланных проследить за нами. А что там наплел второй, которому удалось сбежать – одному Дарену известно. Нет, в том, что нас просто так не оставят в покое, никто не даже сомневался.

На горы только опускались сумерки, а в расщелине, по которой мы шли, уже вовсю царила ночь. Как только стемнело, расщелина предстала перед нами совсем в другом свете, чем днем. Именно 'в свете'! Вначале незаметно, но потом все явственней, на стенах ущелья разгорелись тусклым светом ажурные пятна всех цветов и размеров. Вот совсем небольшое, напоминающее неровную многоконечную звезду, зеленоватое пятнышко. А вон, на высоте нескольких человеческих ростов, длинная, похожая на небрежный мазок гигантской кисти, красноватая полоса. Зрелище, скажу я вам – потрясающее. Красками заиграло все вокруг и только редкие островки тьмы – голый камень – плавают в этом цветном хаосе. А среди тусклых, но кажущихся такими яркими в темноте, красок медленно, почти незаметно, передвигаются более яркие зеленоватые комочки.

 – Мох. – пояснил Брумгум, глядя на наши пораженные лица. – Он в это время года всегда так светится. А эти зеленоватые пятна – это слизни. Тоже светятся...

Время от времени где-то наверху завывает, словно неприкаянное привидение, ветер, а здесь, внизу, эхом отлетают от каменных стен ругательства поскользнувшихся солдат и негромкие слова, из которых следует, что люди предпочли бы остановиться на ночлег и не ломать ноги по опасной дороге. Иногда такие разговоры обрывают резкие окрики десятников. Думаете, если все вокруг освещено мхом и слизнями, то идти легче, чем если бы здесь была тьма? Ничуть! Да, свет есть и в этом свете даже что-то видно. Но это не тот свет, который позволит разглядеть дорогу. Наоборот. Разноцветные пятна скрывают очертания камней под ногами, искажают и словно размазывают все, на чем растет мох. Вот, вроде, небольшой валун, покрытый разноцветными разводами мха: его можно разглядеть, но форму и размеры его определишь только на ощупь. Люди идут медленно. Несмотря на свет – практически на ощупь, то и дело оскальзываясь на влажных камнях или слизнях. Тут сломать себе ногу – плевое дело.

В десяти шагах впереди нашей небольшой армии идет десяток Кролана. В полном боевом облачении, каждое мгновение ожидая наткнуться на врага, опытные воины смотрят не столько себе под ноги, сколько вперед, пытаясь заметить признаки опасности. Из-за этого они спотыкаются гораздо чаще остальных и один из передового десятка уже отправился куда-то назад с вывихнутой ногой.

Кролан остановился и поднял руку. Мы, в отличии от авангарда, смотрим, в основном, себе под ноги и реагируем только на окрик Ламила.

 – Стой!

Послушно замерши на месте, я проводил глазами одного из солдат Кролана, пробежавшего мима меня назад, к капитану.

 – Ну вот... – Молин отошел к ближайшей стене и сковырнул кусочек светящегося мха, который, впрочем, тут же, только отделившись от камня, погас. – Лично я лучше полюбуюсь всем этим сидя на одном месте, а не рискуя сломать себе чего-то.

 – Если Кролан остановился – значит впереди что-то есть. – Баин меланхолично посмотрел на друга. – Гляди, что б те, кто впереди, сами чего не сломали.

 – Думаешь, будет бой? – молин тут же посерьезнел.

 – Увидим. – Баин, предварительно смахнув жирного слизня, уселся на камень и привалился спиной к стене расщелины.

 – Что один, что другой. – я покачал головой и пинком отправил в сторону Баина небольшой, светящийся фиолетовым, камешек. – Один ноет, а второй 'каркает'.

 – А ты у нас, значит, уже успел стать героем? – тут же съехидничал Молин. – Горишь желанием ломать ноги по камням и броситься в бой?

 – Я горю желанием хорошенько выпить и броситься в постель. – пробурчал я, присаживаясь рядом с Баином.

 – С Нарив? – тут же уточнил неугомонный Молин и поскользнулся, уворачиваясь от запущенного ему прямо в лицо слизня.

 – Не завидуй! – я вытер руку об штаны и поднял взгляд на Нарив.

Всю дорогу женщина молчала. Сначала я попытался как-то ее разговорить, но, не добившись успеха, решил, что наверно лучше для нее, после сегодняшних новостей, побыть наедине, насколько это возможно среди трех сотен солдат. Вот и сейчас она безучастно смотрит куда-то вперед.

 – Нарив, ты как? – спросил я, больше для порядка, чем надеясь на ответ.

Но, неожиданно, женщина ответила.

 – В порядке. – голос у нее практически такой же, как и раньше. Только еле заметная нотка грусти еще звучит в нем. – Нормально, Алин.

 – Ну и хорошо... – надо сказать что-то еще, продолжить разговор, но в голову почему-то ничего стоящего не приходит.

 – Я здесь была лишь раз ночью... – после долгого молчания, Нарив, похоже, самой хотелось поговорить. – В этих горах была, наверно, раз двадцать, но ночью здесь ходила лишь раз...

 – Красиво здесь. – я с облегчением кивнул. – А я никогда такого не видел.

Мимо, прервав только начавшийся разговор, пробежал Седой. За ним – Ламил, который, походя, больно пнул меня в голень.

 – Чего расселись? – бросил он. – А ну – в строй!

Мы мигом заняли свои места, хотя Ламил и не думал проверять – исполнен ли его приказ.

 – Не для меня это... – Молин тяжко вздохнул. – Вернемся домой – к солдатам даже на десять шагов не подойду!

 – Зато будет что внукам рассказывать. – тон у Баина все такой же меланхоличный, так что непонятно – шутит он или нет. – Еще и подзаработаешь, рассказывая в старости в тавернах об этом всем.