Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

Вот так себя уговаривая, она освободила инструмент, не глядя оттерла его от крови и, оттолкнув труп под самую стенку, приступила к открытию наручников. Вначале было жутко неудобно. Поэтому Александра себя максимально мобилизовала истошным криком, а затем, извиваясь как змея, подтолкнула матрас прямо на тело мертвого тюремщика и взгромоздилась сверху. Работать стало удобнее, но зато пришлось себя уговаривать такими словами и фантазиями, что до умопомешательства не хватало всего лишь одного шажка.

Лимит времени тоже был неизвестен. Нагрянет ли сюда Павел Павлович с минуты на минуту, проверяя не отвечающего на звонки Едвиса, или кого другого пришлет, оставалось лишь догадываться. Зато стал ясно обозначаться лимит времени. Все-таки силы были не беспредельны. И если она в течении ближайших часов не справится с наручниками, то так и помрет на цепях в слезах и соплях. Она это понимала прекрасно, потому что когда-то хорошенько проштудировала труды нескольких авторитетных специалистов на тему психологии.

И для создания более спокойной, в том числе и стимулирующей обстановки, опять перешла на самовнушение вслух. При этом старалась говорить громко и строить некий диалог с воображаемым собеседником:

- Проклятый замок! Ну и зачем ты нервничаешь? Да потому что он неизвестной мне системы! Мелочи жизни! Главное вспомнить все, что ты знаешь и разобраться в самой сути открытия… Хм, лучше бы у меня были силы порвать эти цепи. О! если бы они у тебя были, да еще и такие фантастические, то от всех врагов остались бы дано лишь могилки на кладбищах. Ай! Как больно! Это тебе за неосторожность. Нечего дергать отверткой с озлоблением! С чувством работаем, с чувством! А еще лучше - с любовью! Представь, что этот замок самое лучшее что есть в мире, и его открытие - это самая великая награда за твои деяния! Да? А мне легко представляется, что ты напыщенная дура! Кто? Я? Или ты? - где-то внутри сознания неожиданно зашевелился еще кто-то третий и строго прикрикнул: - Обе дуры! Подеритесь тут еще без меня. Работать! Живо! Все вместе!

Вот в такой атмосфере собственного полубезумия Александре и приходилось сражаться с непокорным замком. Постепенно кончик отвертки изгибался все больше и больше, доставая где-то во внутренностях наручников стопорную планку, щелчок пружинки раздавался все чаще и чаще, и наконец, полностью обессиленная, но счастливая она с бешеным воплем заорала здравицы самой себе и своим утроенным ипостасям.

Прежде чем заняться освобождением ноги, она сместила матрас в самое удобное место для предстоящей работы и накрыла тщательно труп простыней. Чтобы не свалиться при этом в очередной раз в обморок, она громко, скорей даже истерически напевала веселую песенку из любимого в детстве мультфильма. Помогло.

Но зато когда вернулась на матрас, ощутила что сил совершенно не осталось и позволила себе выспаться. Хотя прекрасно понимала, что любая просрочка в дальнейшем может сыграть против нее. Обидно будет добраться до наружных дверей и там столкнуться с Пыл Пылычем.

Сон оказался тревозным, нервным и прерывистым. Но все равно дал отдохнуть перенапряженной психике и успокоил рвущиеся в судорогах мышцы. Зато после побудки с неожиданной силой навалились жажда и голод. Причем если жажду еще как-то удавалось терпеть, то голод оказался настолько сильный, что при одном взгляде на стол за решекой, где стоял пакет с невидимыми с данного места продуктами, вызывал тошноту и легкое головокружение. Чтобы опять не провести неизвестно какое время в обмороке, Шура старалась сосредоточить все свое внимание на втором замке. Говорить и поддерживать себя морально вслух она перестала, потому как губы пересохли, и даже шевелить ими стало неприятно.

Но зато она теперь работала сразу двумя руками. В том числе и правой. Что уже минут через сорок дало результат. Теперь ничто не сковывало ее движений. Но на этот раз она вопить от радости и восторга не стала. Резонно посчитав. Что и на это действие уходил слишком много сил и энергии.

В дальнейших действиях предстоял выбор: или вскрывать замок калитки, или направить силы для радикального приближения насыщения. Решила занятся добычей пищи, потому как простая идея как добраться до пакеты оформилась сразу после короткого сна. В ход пошли те самые две простыни, которыми она вытиралась после купания. Распустив их на тонкие ленты и соорудив нечто в виде лассо, девушка стала примеряться к столу, который располагался метрах в пяти от решетки. В последний момент вспомнила о возможном стекле среди продуктов и решила перестраховаться. Ведь вполне возможно что озабоченный Едвис купил какие-нибудь маринады или соусы в стеклянных банках. Поэтому для страховки был пожертвован матрас, который после удачного броска расположился возле стола. К нему заре была привязана вторая фиксирующая веревка.

Играть в ковбоя тоже пришлось изрядное время. Решетка мешала сделать должный замах и полоски ткани только бессильно хлестали желанный объект. Но тут азарт предстоящего насыщения только повышался и, в конце концов, полоска ткани облекла внушительный бумажно-матерчатый пакет. Но только попрыгав и размяв уставшие от напряжения руки, узница как можно уверенней потянула добычу в свою сторону.

При падении на поролон, во внутренностях пакеты что-то хрустнуло, он чуть подпрыгнул и перевернулся на бок. Но с матраса не свалился. Зато из его внутренностей неожиданно выкатилась бутылка вина, да так и застыла между ножками стола.

- Пьянству бой! - подбодрила себя Александра и стала бережно подтягивать к себе вожделенную добычу.

А потом начался праздник живота, аредваряющийся радостными восклицаниями:

- Ура! Сегодня в тюрьме праздник! Да здравствует день обжорства!!!

Чего там только не оказалось! И упаковка с жареной курицей (не обманул покойник!); и точно такой же батон вареной колбасы (наверняка станет теперь самым любимым лакомством в жизни); масса приятной мелочи (шикарный получился стол из -надцати блюд); и даже еще одна бутылка вина (пьянству - бой, но ведь праздник в тюрьме бывает только раз!). Буханка хлеба и два тонких батона дополняли полный комплект, с которым запросто можно выезжать в лес на ночевку.

При падении со стола разбились только две баночки: с майонезом и оливками. Да и то черные испанские оливки пошли на «ура» без всякого опасения скрипнуть зубами по осколкам. Ну а майонез, он всегда считался вредным для девичьей фигурки.

После сна и глотка вина, страшно потянуло в сон. Но Александра провела интенсивную разминку, заставляя себя сосредоточиться на следующем этапе своего освобождения. Тем более что он ей показался более простым и скоротечным. Покойный тюремщик видимо и не подозревал о таком элементарном решении, надеясь на супер сложность замка и на то, что для выхода наружу только он знает нужное для голосового пароля слово.